Девочка Лютого - Саша Кей

Стоп. Продолжим? Что продолжим? Что именно? Неужели он… меня… В раскалывающейся голове, мысли устраивают настоящую революцию.

Мой ступор незнакомец расценивает по-своему:

— Ну, как хочешь, — он отпускает мои волосы, зажатые в кулаке, откатывается от меня и сладко потягивается. — Тогда выметайся. Дверь прямо по коридору.

С опаской покидаю постель через изножье, чтобы лишний раз не прикасаться к этому типу. Да я даже посмотреть на него боюсь!

Нахожу свои джинсы аккуратно сложенными на прикроватном пуфике, а вот футболка валяется смятой чуть в стороне. Мне стыдно щеголять с голой грудью перед незнакомым мужчиной, но делать нечего.

Стараясь не показывать много тела, быстро одеваюсь. Хорошо, хоть белье на мне. Может, обошлось?

Я робко прохожу в прихожую, напяливаю кроссовки и… не нахожу своей сумочки. А в сумочке и телефон, и ключи! Как я попаду домой?

Я боюсь этого мужчину, но у меня нет выбора. Робко зову из прихожей:

— Извините, а где моя сумочка?

— Сумочка? — удивленно переспрашивает он.

Раздается шуршание, потом шлепанье босых ступней по паркету. До меня доносится:

— Вчера я нашел тебя без всякой сумочки. Собственно, поэтому ты и ночевала со мной.

У меня внутри все замирает. И в момент, когда гигант вырастает в проеме, и я вижу его лицо, в мозг врываются воспоминания о вчерашней ночи. Викинг. Я видела его на парковке, когда убегала от тех ублюдков… Меня заколотило.

— Эй, ты че ломаться вздумала? — несется мне в след. — Нехорошо. Нашла, перед кем выделываться! Иди сюда, мы тебя приголубим. Лучше по-хорошему, иди. Отработаешь все, что натворила! Поймаем сами — хуже будет!

— Эй, — слышу я, как через толщу воды. — Да что с тобой опять?

Меня, кажется, трясут. Потом вдруг я взлетаю, а еще через минуту становится холодно и сыро. Краем сознания я даже понимаю, что меня поставили под холодный душ, но истерику угомонить не могу. Чувствую укол в плечо.

Сколько я стою под водой вцепившись в викинга, не знаю, но через какое-то время меня начинает отпускать. Я осознаю, что стою под холодными струями абсолютно одетая, даже в кроссовках и продолжаю всхлипывать. Взгляд падает на зеркало. Я ожидаю увидеть растекшуюся тушь, но на моем лице нет косметики, только нижняя губа чересчур красная.

— Успокоилась?

Я перевожу взгляд на мужчину. Высоченный, накачанный. Шею двумя ладонями не обхвачу. Лет двадцать восемь — тридцать, соломенный блондин с яркими зелеными глазами. Щетину тянет потрогать рукой.

А еще, из-за того, что я так и стою, ухватившись за него руками, он весь мокрый и стоит в луже ледяной воды.

Слегка заторможено киваю. Он вырубает воду, и начинает снимать с меня футболку, потом стаскивает хлюпающие кроссовки, расстегивает и с трудом сдирает с меня сырые джинсы. Когда на мне не остается ничего, я запоздало прикрываюсь руками. Незнакомец хмыкает, заворачивает в огромное полотенце, а затем, как куль, перекидывает через плечо и куда-то несет.

Сгружает он меня на кухне в стоящее в углу уютное кресло с «ушками». А сам отправляется что-то магичить в зоне приготовления еды. Кухня большая, светлая и стерильно чистая. Но глаз выхватывает пару деталей, сообщающих, что кухней все-таки пользуются. Вроде яркой кружки, смешной пепельницы и впечатляющего ряда специй.

Спаситель возвращается с чашкой чая. Почему-то мне хочется попить из той, которая скорее всего хозяйская, но мне предлагают фарфоровую чашечку. Я принимаю ее подрагивающими руками.

— И чего ты такая проблемная? — вопрошает викинг.

Я чувствую себя вялой. Что он мне вколол? Успокоительное, наверно. Я сначала неопределенно пожимаю плечами, а потом мотаю головой в ответ на его вопрос.

— Рассказывай.

Я с шумом отхлебываю горячий чай, недолго размышляю и выкладываю ему все, как было.

— То есть ты хочешь сказать, — выслушав меня, недобро щурится он. — Что ты отправилась на известную всему городу своими еблями вечеринку к Камолову-младшему, а когда он обратил на тебя внимание, ты решила брыкануть? И сломала ему нос, когда он ширинку расстегнул? Ты, что? Цену себе набивала?

Полноценно возмутиться сейчас у меня нет сил, но глазами я пытаюсь передать всю глубину своего гнева.

— Да не знала я ничего про это! Мне это не надо!

В этом месте викинг недоверчиво хмыкает.

— Я правду говорю: я вообще еще ни разу… — в этом месте я стушевалась.

— Ну-ну, заканчивай заливать. Вчера ночью, тебе было ой как надо! И стонала ты будь здоров!

Я неверяще смотрю на него широко раскрытыми глазами.

Хочется возразить, но в памяти всплывают новые обрывки воспоминаний.

Вот я сижу на нем верхом… Он ласкает мою грудь…

Вот я постанывая трусь о напряженный член подо мной… Он направляя сжимает мои ягодицы…

— Припоминаешь? — усмехается, кажется, Макс. Так вроде его называл тот второй.

Боже мой… я двадцать лет себя хранила для единственного, а мой первый раз произошел так? Я в отчаянии закрываю лицо руками.

— Вещи, говоришь, остались в доме у Комолова?

Я обессилено киваю.

Стоило убегать от одних насильников, чтобы тут же лечь под другого? Неужели ему было непонятно, что я не в себе? Или мужикам на это плевать?

— И что мне теперь делать? — шепотом спрашиваю я.

Этот вопрос скорее обращен ко вселенной. Как все это могло случиться всего за несколько часов?

Еще вчера все было просто отлично, и ничего не предвещало беды. А теперь на меня столько всего свалилось.

Макс задумчиво барабанит пальцами по столу и кивает самому себе, словно принимая какое-то решение.

— Слушай сюда, малахольная. Я сейчас отъеду ненадолго. А ты пока сиди здесь: сохни и не рыпайся. Не обессудь, я тебя пока запру, чтоб не обнесла мне квартиру. Особо тут не шляйся, твое место обитания — кровать. Ну, туалет найдешь. Вернусь, разберемся, куда тебя девать. Спасибо Раевскому — подкинул он мне проблем. Надо было и впрямь тебя ему отдать, — махнув рукой, он выходит из кухни.

А я остаюсь сидеть, хлопая глазами.

Как это отдать? Какому Раевскому?

Макс хлопает дверцами шкафа где-то в спальне. Затем, судя по звукам льющейся воды, кочует в ванную комнату, после чего, поигрывая ключами, снова нарисовывается на пороге кухни.

Все-таки он пугающий. Высоченный, широкоплечий, мышцы бугрятся под черной футболкой. Даже щетина немного воинственная. Никогда не думала, что блондины могут выглядеть такими опасными.

— Ты меня хорошо поняла?

— Да, — и киваю для усиления эффекта. Здесь оставаться страшно и неуютно, но оказаться на улице без всего в сырой одежде еще страшнее.

Чего уж тут непонятного: