Я сама тебя выбрала - Виктория Осадчая

— Это то же самое, что я бы пообещал застрелиться, — хмыкнул он. Не держал, это уже хорошо. — Ты ненормальная, Пиманова!

— Знаю, и— поцелуй — За это ты меня и любишь! — и все, я уже выезжаю за ворота и набираю Митьку, который в это время, видимо, дрыхнет, потому что трубку не берет. Черт! Куда я опять лезу? Мне бы сейчас в теплую кроватку со своим мужиком, а я мчу в неизвестность. Стоя на светофоре, фотографирую с телефона ту самую фотографию, о которой я думала раннее и отправляю ее Митьке с текстом «Вот кого она тебе напоминала».

Окна квартиры, где живет Валя уже темные. Я вглядываюсь в их пустоту и гадаю, чем она сейчас занята. Да, на фото именно она, но под именем Веры Крапивиной. Это был бред, конечно, при чем, абсолютный, принимать родственницу Волкова за давно убитую девушку, но я всматривалась снова и снова в черты ее лица и понимала, что я не могу ошибаться. Рука непроизвольно потянулась к пачке сигарет, потому что мне нужно было подумать, а с дымом думалось легче. Открыла окно, подкурила, наблюдая с превеликим удовольствием, как в темноте тлеет табак. После второй затяжки, меня начала накрывать паника и ощущение, что я здесь не одна. Да, так и было! В один миг стекло треснуло и осколки посыпались на меня. Я непроизвольно оградилась от них руками, но поздно… Следующий удар пришелся на мою голову. Больно! Теряя сознание, я чувствовала, как горячая струйка крови стекает по моему лбу, а дальше просто наступила пустота.

Вот так всегда, попадешь в какую-нибудь задницу, а потом очухаешься не знамо где. Да, это печально и прискорбно, но иногда приходится возвращаться в мир, где ты всё ещё кому-то нужна, а кому-то стала поперек горла ребром. Вот как раз этот второй вариант стоял передо мной в большой мужской куртке, засунув руки в карманы и наблюдал, как я прихожу в себя.

Естественно, голова трещала. А разве можно ожидать другого эффекта от удара? И руки были прикованы к чему-то. К чему, я и сама пока не разобрала потому, что в помещении было темно. Конечно, не «глаз выколи», но когда зрение твое только-только начинает адаптироваться к мраку, разглядеть что либо тяжело. Силуэт я хорошо могла видеть, и как это ни прискорбно звучит, я не ошиблась. Это была Валя. Узнала я ее по старомодной юбке и очкам, на линзы которых падал свет с улицы и они немного поблёскивали в этом освещении.

— Я так понимаю, договариваться с тобой бесполезно, — констатирую я факт.

— Умная девочка, — улыбается она. Страх холодком пробегает вдоль позвоночника. Что можно ожидать от такого человека? Да, верно! Всего! Скорее всего, отсюда я уже живой не выйду, но надежда тлела сигаретным окурком, что Митька увидел мое сообщение и меня уже ищут. Главное, выиграть время! А как? Пиманова, ты же журналист! Интервью что ли брать разучилась у людей с прибабахом?

— Почему теперь я? — уточняю я осторожно, оставив в своем голосе только нервную дрожь. Ей ведь понравилось, что я ее боюсь. Хоть это и было так, но мы, сильные девочки, учимся не показывать все некрасивые эмоции.

— А ты не догадываешься? Поторопилась я тебя назвать умницей.

— Из-за Волкова?

— Ну, это не самая главная причина, Римочка, — хмыкает Валя. — Ты сука, а Землю от таких нужно очищать.

Обидеться? Нет, я не в том положении. Эх, Митяй, меня убивают, а ты спишь.

— Значит, этих девочек тоже ты убила? — ещё один вопрос, ответ на который я уже знала.

— Девочек?! — выкрикивает Валя, меняясь в лице. — А ты знаешь, кем они были, пока папы и мамы считали их святошами? Я должна очистить город от таких.

Божечки, я попала в руки к психопатке. Таких лечить надо, а не сажать. Человек возомнил себя санитаром города. Большего бреда я просто не слышала никогда.

— Я согласна, я тоже подхожу под эту категорию, — от подхалимства ещё никто не умирал, и я не хотела быть первой. Хотя, хрен ее знает, что там в ее башке твориться. На нее простые человеческие законы не действуют. Ведь она сама навела нас на себя. Чувство вины? Жажда избавления? Все же было что-то такое, чем она хотела поделиться, но пока не решалась. Тяни время, Рима, тяни время.

— Подходишь, Пиманова! Но ты мне нравишься, поэтому ты сама себе придумаешь способ смерти. Разрешаю!

— Желательно от старости, Валь, — заключила я, взяв на себя огромную ответственность за свою жизнь.

— Хм, а ты не глупая! Так не хочется тебе отказывать, — вздохнула она притворно, — го, наверное, придется. С ними я долго не разговаривала.

— Валь, а почему ты дала мне наводку на прошлую серию? — этот вопрос меня терзал. Все равно умирать, так почему бы не утолить свое любопытство?

— Не знаю! Наверное, хотела проверить твой профессионализм.

— То есть, в любом случае, конец для меня ты уже предвидела?

— Не совсем! Приближение твоей кончины началось с того момента, как ты позарилась на того, кого я долгие годы лелеяла и берегла для себя. И Наташа эта тоже хотела его, за что и поплатилась. Ты бы знала с каким удовольствием я втыкала в нее ее же собственную пилочку. Как она исходила кровью… И ты в тот вечер должна была умереть, но Даниил все испортил. А я не могла допустить, чтобы ты умерла на его руках, чтобы он снова погряз в терзаниях совести на восемь лет. С Маринкой я, конечно, оплошалась. Но она мешала. Она не давала ему нормально жить. Я ждала полгода, и смотрела, как она его мучает. И ведь никто даже не догадался, что это я помогла ей. Зря!

— Он говорил, что Марина твоя сестра.

— Не разочаровывай меня своей наивностью. Ты ведь прекрасно знаешь, как меня зовут на самом деле. Когда я уехала из своего городка, отомстив всем обидчикам, я вспомнила, что Валька мне говорила о своих родственниках. А так как мы были похожи, и Марина не видела ее долгое время, то и я могла сойти за нее. Вот и вжилась в роль.

— Ты сказала «Обидчикам»? — уточнила я, понимая, что и психопатке иногда необходимо выговориться.

— Да, Рима, ты не ослышалась. Я мстила! Я мстила за то, что они со мной сделали. Об этом никто не знал, поэтому не знаешь и ты. Не порядок. Я думала, что это ты сможешь выяснить. Коржин ведь знает всю правду.

— Уже нет, Вера. Тебя