Лесник (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна

— Lura (дура)!

Соня хоть и не знала языка, но примерно представляла, что это значит.

— Да пошёл ты! Получил, что хотел и можешь, Сонечка, отчаливать в Москву, — переступая через скользкие, покрытые молодой травой, кочки понеслась к машине Соня.

Улф вздохнул, что-то красочно прокричал на шведском, сплевывая и тряся кулаками, а Соня уже хлопнула дверью автомобиля, ожесточенно пристегиваясь. Она больше не страдала, она злилась да так сильно, что пар буквально валил из ее ушей.

— Envis (упрямая)!

— Я с тобой не разговаривать, — перекривляла его Соня и отвернулась к окну, — и не вздумай везти меня в аэропорт, устрою такой кипишь, что мало не покажется.

— Что устроить? — покачал головой Улф, повернувшись к девушке, та продолжала смотреть в окно, — почему с Данилой ты послушная и тихая, а мне достаться вот это?

— Ты во мне пробуждаешь лучшее, — пожала плечами Соня, но на него не взглянула.

Он несколько раз поворачивался к ней, многозначительно вздыхал и даже барабанил пальцами по рулю, но Соня не обращала на него ровным счетом никого внимания, продолжая изучать пролетавшие мимо виды.

— Настоящий лесник пропал, — начал Улф, выжимая по газам и смотря перед собой, — мы нашли его.

Соня, наконец-то повернулась, и их взгляды встретились:

— В разных пакетах.

От ужаса девушка прижала ладонь к лицу.

— Я и раньше работать в природоохранной службе, за последние несколько лет мы рассматривать несколько дел, но браконьеры, — это слово он выделил особенно, — всегда уходить от суда из-за отсутствия, — Улф поморщился и потер переносицу, — ммм, bevis (доказательства).

— Доказательств, — перебила его Соня.

— Да, — покачал головой Улф, — Пер, так его звали, стал подозревать группу браконьеров в незаконной охоте и убийстве четырех медведей, трех рысей и одного ребенка волка.

— Волчонка, — помогла ему Соня.

— Да, — поморщился Улф и снова кивнул. — Животные были застрелены или попали в капканы. По сообщениям Пера они были подвергнуты пыткам перед смертью и у него имелись гораздо более, — Улф снова замялся, — лучшие доказательства, — это слово давалось трудно, но он проговорил его, — в этом деле, чем когда-либо. Больше двадцати пунктов охотничьих brott (преступления), — Улф снова задумался, — нарушений, связанных с оружием.

— А потом он пропал? — Соня поджала губы.

Улф покачал головой и продолжил рассказ:

— Это стало делом чести. Мы запустить information (информация) о том, что Пер пропал, но не рассказать о том, что нашли тело. Может быть, поэтому они вернуться к старому занятию. Меня отправили жить в лес. Я находить разных людей — браконьеров, но все это было не то. Пока мне не удалось найти большую банду. Я смог украсть их документы, перетаскал из сумок, пока спали, — усмехнулся Улф, — дежурить они не умеют, тогда их лагерь был в другом месте. Я должен был передать документы командиру.

Улф снова посмотрел на Соню.

— И тут появилась я.

Лесник приподнял правую бровь и слегка улыбнулся.

— Не могу понять, почему они проявить столь открытую агрессию, они даже не прятаться, травить нас как животных. Когда они обнаружить пропажу документов, они хотели вернуть их, но, если ты убить лесника, пусть даже случайно, ты сбежать от этого места, залечь на дно. А они вернулись к своим содранным шкурам и капканам. И стреляли в нас совсем не резиновыми пулями.

— Как будто вернулись зачем-то и думали, что уйдут безнаказанно, — задумалась Соня.

— Как будто мы не должны были выйти из леса, — ответил ей Улф.

— Не понимаю, за нами же выслали группу, нас спасли, — возмутилась Соня, — отвезли в больницу, делали мне операции и тебя бинтовали, зачем же нас бинтовать, если…

Улф рассмеялся, делая крутой поворот:

— Когда я добежать до хижины, я подал officiell (официальный) запрос. Его регистрировать, он проходит через десятки ушей, от него нельзя отмахнуться.

— О Боже, — Соня замерла от ужаса, вот теперь ей стало действительно страшно.

— Главное, чтобы ты не умереть! — забарабанил пальцами по рулю Улф, повторяя одну и туже фразу, — главное, чтобы не умереть.

Улф не мог сосредоточиться. Словно дикий зверь он озирался вокруг, бросая недоброжелательные взгляды на прохожих. Возможный убийца Сони виделся в каждом лице, любая пенсионерка казалась ему скрытым агентом, а у молодых женщин вместо детей, внутри колясок, чудились пулеметы и автоматы Калашникова. Соня путала его, лишала спокойствия и хладнокровия. Он боялся за нее, потому что не хотел повторения того, что уже разрушило его жизнь однажды, только не сейчас, когда все только начинало расцветать вновь. Идея засунуть ее в коробку, отправив в Москву по почте, родилась несколько минут назад, когда Соня гордо озвучила план действий.

— Ты понимать, что это не игра? — стоя спиной к девушке, осматривал территорию Улф.

Он злился, он был просто взбешен, но девица оказалась настолько же упрямой, насколько сладкой на вкус. Улфу оставалось только сжимать кулаки. Соня мало того, что не слушалась и плохо себя вела, она еще пыталась расследовать убийство, сопоставляя факты. Девушка уверенно колотила в дверь двухэтажного домика песочного цвета, крыльцо которого густой цепочкой зеленых листьев и веточек овивал дикий виноградник. На улице было тепло и сухо, пахло цветами. Улф взглянул на спутницу снова. Соня хоть и была похожа на НЕЕ внешне, но казалась намного сильнее.

— Ты хороший боец, Улф, с тобой не страшно сражаться бок о бок, но детектив из тебя никакой, ты уж извини.

Майор покачал головой, скрестил руки на груди, недовольно поджав губы:

— Ну что, давай! Удиви меня, Мисс Марпл.

Дверь открыла немолодая женщина в длинном черном платье. Под ее серыми глазами пролегли темные тени. Весь образ казался каким-то потухшим. Соня залепетала на русском, в ответ хозяйка закрыла дверь прямо перед ее носом.

— Черт, она же не понимает, что я говорю.

— Bingo, — продолжал следить за происходящим вокруг Улф, недовольно бурча об опасности мероприятия.

Они постучали ещё раз, Улф попытался разговорить женщину, но результат был тем же.

— Пойдем, — потянул он ее прочь от закрытой двери.

— Подожди, — не унималась Соня, на этот раз дверь даже не удосужились открыть, пришлось говорить через деревянное полотно.

— Переводи дословно, — скомандовала девушка.

Улф медленно повернулся. Ему было очень интересно, понимала ли Соня, что с профессиональными костоломами типа него, так не разговаривают? Эта женщина невозможна.

Соня говорила очень много и крайне эмоционально, она поведала о том, что видела на мосту, как пыталась помочь, и о том, что это никакое не самоубийство, и якобы она знает, кто причастен к смерти. Судя по всему, дочери хозяйки дома. В какой-то момент Улфу показалось, что за дверью уже никого нет. Он переводил, переводил, переводил. Иногда сокращая предложения, порой выкидывая половину фразы, но к удивлению майора, замок щелканул, и ручка опустилась вниз.

— Что вы хотите от меня? — бесцветно произнесла несчастная мать, совсем недавно потерявшая дочь.

— Вы знаете, с кем она встречалась? — выпалила храбрая Соня, а Улф перевел.

Как и ожидалось матери, было толком ничего не известно о тайных взаимоотношениях дочери, и Соня запросила доступ к личной переписке. Улф почесал нос, прекрасно понимая, что сейчас их пошлют далеко и надолго.

Дом был чудесным, очень уютным и теплым, но каким-то грустным. Серые шторы и такие же ковры на полу печально вторили землистым кожаным диванам.

— Полиция уже давно все проверить, — подошел к Соне Улф, пытаясь говорить тише, пока хозяйка дома их ненадолго покинула.

— Полиция закрыла дело, радуясь, что у них просто самоубийство. Никто ничего не проверял, — уверенно прошептала Соня, забавно вздернув подбородок и зачем-то посмотрев на его губы. Расстояния между ними сократилось до неприличного. Это было странно, чтобы им не угрожало, как бы много людей не пыталось лишить их жизни, одно оставалось неизменно: их тянуло друг к другу, как магнитом.