Кейт Ринка - По надорванной струне

— Ах ты сучка! — закричала девушка, кидаясь на Вику, хватаясь за волосы и царапая кожу длинными когтями.

Среагировав на эту боль, Вика попыталась отбиться, наклоняясь в сторону, куда та тянула ее за волосы, и цепляясь за ее длинные патлы. Но их быстро обступили люди, и появилось вокруг слишком много рук, помогающих отодвинуть от нее девушку, и мешающих сделать той что-нибудь еще. Начался ор Нади с этой Таней, пока Инна потащила ее в другую сторону, уводя в туалет.

— Вика, что у вас случилось? — удивленно спрашивала подруга, пока Вика умывалась холодной водой.

— Инна, скажи мне честно, что у Андрея с этой девушкой?

— Викусь, у тебя что — крышу рвет? Что у него с ней может быть?

— Но что-то ведь было и происходит.

— А у тебя разве ни с кем ничего не было за это время? Перестань себе голову забивать ерундой. Он сейчас млеет возле тебя, а ты думаешь непонятно о чем. Уже забыла, на что способны неуемные девицы, желающие затащить на себя Андрея?

— Позавчера он был с ней. Понимаешь? После того, как мы… — откровенные слова почему-то застряли в горле, и Вика решила их пропустить. — Разве это ничего не значит?

— Так, Викусь, давай ты успокоишься, а потом поговоришь с Андреем и все выяснишь. Потому что в том, чтобы гадать и придумывать что-то, нет никакого смысла. И я более чем уверена, что эта Татьяна слишком задается. Ничего у нее с ним быть не может.

Слушая слова подруги, Вика почти им верила, почти, и именно поэтому все еще было больно, и отчасти из-за того, что в голове появилась отчетливая мысль — у них с Андреем ничего не получится!

***

Закончив исполнение третьей песни, Андрей кинулся искать Вику, забыв обо всем на свете. Со сцены ему прекрасно была видна суматоха, поднявшаяся там, где был их столик. И хоть он толком не разглядел, что там происходило, только тревога никак его не оставляла еще с того момента, как он увидел среди своих друзей Татьяну. Ее присутствие, как и недобрые взгляды в их с Викой сторону, его насторожили — слишком многое он видел из того, на что были способны обиженные девушки. И ему стоило немалых усилий собраться на сцене и отыграть все как положено, чтобы никого в этот раз не подвести. И было приятно, что все его старания возымели успех — их приняли на этой сцене. Толпа прыгала и кричала, плывя по волне, как общего настроения, так и заданного их группой "Амора". Это было заметно и, черт возьми, просто безумно приятно.

И когда он подошел к их столику, то к своему опасению не нашел тут любимой девушки, которая вряд ли бы просто так ушла, пропустив его выступление. Зато Татьяна расплылась перед ним в улыбке. Но, проигнорировав эту девушку, он посмотрел на Надю:

— Где Вика?

Надя бросила хмурый взгляд на Таню, а все, кто сидел за столом, подозрительно притихли. Но только Надя решила ответить, как ее перебил Серега, подошедший следом за ним:

— Андрюх, вон она идет.

Вика подходила к ним, взволнованно пряча от него глаза. Он пошел к ней навстречу, даже в полумраке замечая признаки недавних слез, прекрасно зная любимое лицо.

— Что случилось? — требовательно спросил он, обхватывая пальцами подбородок и заставляя взглянуть на него.

— Андрей, давай поговорим об этом позже.

— Нет, сейчас.

***

— Сейчас? — Из-за одного слова внутри мгновенно вскипела злость — когда она просила, он не захотел разговаривать, а сам "сейчас" требует. — Хорошо. Тогда скажи мне, что у тебя с этой Татьяной? — чуть тише спросила Вика, наклоняясь к уху Андрея, и уверенная в том, что из-за грома музыки ее вряд ли расслышат окружающие.

Заглянув Андрею в глаза, Вика заметила откровенную взволнованность.

— Ничего у меня с ней нет.

— А что было?

Разглядывая ее лицо, Андрей сжимал челюсть, что выдавали играющие на щеках скулы.

— Это сейчас так важно? Я же не допытываюсь, что у тебя было с тем парнем их столицы.

Вика закрыла глаза, уже сама сжимая зубы и стараясь снова не пускать чертовы слезы. Все, что сейчас происходило они уже проходили, и кончилось это все плохо. Андрей обнял ее, еще больше делая этим больно — слишком расшатаны были нервы, чтобы выносить сейчас его такие необходимые прикосновения.

— Андрей, я лучше поеду домой.

— Не придумывай. На чем ты поедешь?

— Возьму такси.

Андрей сильнее сжал ее в объятьях:

— Что она тебе сказала?

— Это не важно, и вообще это не мое дело.

— Это важно, если ты так на это реагируешь.

— Андрей… отпусти…

Он вздрогнул, по интонации догадавшись, что она просит отпустить ее не только сейчас, а совсем и навсегда.

— Черт, Вика! Ты не можешь так со мной поступить.

Закусив губу, она отстранилась от него, а в глазах все равно мутнело от слез. Обхватив ее запястье, без лишних слов, Андрей потащил Вику за собой через толпу разномастных лиц, выводя на свежий воздух вечерней улицы. И отойдя от клуба на достаточное для уединения расстояние, Андрей достал сигарету и затянулся, щелкая зажигалкой. Вике никогда не нравилось то, что он курил, но всегда нравилось то, как он это делал. Она находила в этом что-то привлекательно — в том, как он держал сигарету, как подносил к губам и выпускал дым изо рта. Даже это он делал красиво, хоть и сейчас заметно нервничал, бросая на нее короткие взгляды.

— Скажи мне — в чем дело? — спросил он. — Почему ты хочешь уйти?

Обняв себя, Вика попыталась унять дрожь, и не зная как произнести ответ вслух — уж слишком тяжелыми казались эти слова.

— Вика, не молчи… Пожалуйста.

Проглотив ком, Вика заставила себя это сказать:

— У нас… вряд ли что-то получится.

— Почему!.. — сорвался Андрей, тут же взяв себя в руки, сжав кулаки, и значительно понизил тон: — Почему ты так считаешь?

— Андрей, разве ты не видишь, что у нас уже не те отношения, что были раньше? Между нами уже что-то не так. Между нами нет доверия и это… это невыносимо! Как я должна стерпеть тот факт, что ты занимался сексом с этой Таней после меня, в тот же день?!

— Что? — Андрей почему-то удивился и рассердился. — Это она тебе так сказала?

— А разве это не так? Ты еще наври мне, что у вас вообще ничего не было.

Бросив пару нецензурных фраз, Андрей быстро перешел на более простые слова, подходя ближе и нависая на ней сваей красивой массой:

— … Нет! Черт возьми, это не так. А то, что было не имеет никакого значения. И если уж зашел об этом разговор, то как же по-твоему я должен выносить твоего слюнявого ухажера, с которым ты где-то шлялась всю ночь! И не говори мне сама, что вы просто "друзья". И что я должен думать об этом? Как переносить, постоянно вспоминая… — за секунду он замялся, словно тяжело уже было говорить. — Проклятье!