Жаркая осень в Мадриде (СИ) - Максимова Полина

Эсперанса возвращалась домой, её настроение немного улучшилось, но ужасно хотелось спать. Она решила сразу же по приезде домой лечь в кровать и забыть обо всём на свете. Видно, не зря она хотела взять паузу в отношениях, но даже представить себе не могла, что всё рухнет в один миг. Значит, им не суждено быть вместе, наверное, это какое-то проклятье, которое преследует её в любовной сфере, все её избранники оказываются либо подлецами, либо ещё хуже — подонками.

Она приехала домой, разделась, и сразу же рухнула в постель. Сон сморил её очень быстро, она провалилась, и проспала до наступления ночи. Ей ничего не снилось, но проснувшись, она вернулась в жестокую реальность. Но в отличие от предыдущей ночи она не плакала, и не страдала, из чего сделала вывод, что непременно справится с этой проблемой. Теперь ей предстояло жить одной, без любимого мужчины.

Все мысли о возможной свадьбе, и связанные с ней хлопоты, канули в Лету. Не будет никаких детей и счастливой семейной жизни. А на что ещё может надеяться Эсперанса? Только на одиночество. И от этого ей стало ещё хуже, так как это самое страшное наказание из всех возможных, и это наказание выбрала себе она сама.

Прошло несколько дней. Каждый из них жил своей жизнью. О том, чтобы позвонить или встретиться друг с другом, не могло идти и речи. Оба сильно страдали, но никто не хотел сделать первый шаг к примирению. Эсперанса не могла сделать этого из принципа, а Рафаэль был слишком гордым, чтобы после всего, что наговорила ему девушка, прийти к ней с повинной.

Рафаэль успешно справился с работой, выполнив её досрочно, и попросил у начальства неделю отгулов, чтобы проведать мать, так как она себя неважно чувствовала. Начальство всегда шло навстречу одному из лучших сотрудников фирмы, и с лёгкой совестью отпустило его на десять дней. Завершив все дела в Мадриде, он улетел в Сан-Себастьян.

Артуро с семьёй и дядя Пабло благополучно долетели до Симферополя, и отдыхали в Ялте. Оба прекрасно говорили по-русски, и у них не было никаких проблем в общении. Сложнее было его жене и детям, а кроме того Кончита была беременна третьим ребёнком, и Артуро старался не оставлять их одних. Иван был очень рад видеть своих родственников, и по мере возможности, приезжал к ним со своей семьёй. Его девочки говорили по-испански, и свободно могли общаться со своим двоюродным братом и сестрой.

Об этом Рафаэлю рассказал Иван, который держал его в курсе событий. Он догадывался, что среднему брату Артуро и дяде Пабло грозила какая-то опасность, ведь не случайно, они приехали, чтобы спрятаться подальше от дома, и пересидеть «смутное время».

Рафаэль прилетел домой, и сразу же поехал к родителям. Татьяна действительно не очень хорошо себя чувствовала, очевидно, стресс дал о себе знать. Она очень переживала за Артуро и его семью, и не понимала, почему он и Пабло сорвались так быстро, ничего не объяснив. Она подозревала, что это было связано с их участием в ЭТА, но боялась спросить.

Когда Рафаэль вошёл в гостиницу, сразу же направился в номер родителей. Татьяна лежала в кровати, а на столике рядом было полно лекарств.

— Привет, мамочка! Что с тобой? Почему ты мне ничего не сказала?

— Привет, сыночек! Не волнуйся, всё позади! У меня был гипертонический криз. Скорая хотела забрать меня в больницу, но я отказалась. Мне сделали укол, и выписали кучу таблеток, которые я принимаю.

— О, Господи! Может, все-таки лучше поехать в больницу? Давай, я тебя сам отвезу!

— Нет, нет, ни в коем случае! Мне уже лучше. Просто врачи сказали, что нужно пару дней полежать, и принимать лекарства в течение месяца.

— Мама, ну как же так? Ты меня напугала! Нужно заботиться о своём здоровье, а что папа говорит?

— Папа тоже волнуется, но он молодец, вовремя вызвал скорую. Сынок, ты, наверное, голодный? Я ничего не приготовила, так как не знала, когда ты приедешь?

— О чём ты говоришь? Ты не о том думаешь! Сейчас закажу что-нибудь, и нам привезут домой всё, что захочешь. Тебе тоже следует хорошо питаться. Что бы ты хотела?

— У меня вообще нет аппетита. А если чего-нибудь захочется, то Антонио сможет сам приготовить. Ты же знаешь, папа у нас тоже хороший кулинар.

В этот момент в номер зашёл Антонио, и, увидев сына, обнял его и поцеловал два раза. Он сказал, что Татьяне нужно поберечься, а то у неё большая нагрузка, и она старается тянуть хозяйство, и следить за гостиницей, а возраст берёт своё. Антонио также предложил взять на работу ещё пару человек, чтобы разгрузить жену, а самое важное — ей нельзя волноваться, а она сильно перенервничала из-за Артуро и Пабло.

Рафаэль вышел с отцом на улицу, чтобы подробно расспросить, что на самом деле произошло с матерью. Отец сказал, что у Татьяны ещё в молодости были проблемы с сердцем, и врачи не рекомендовали ей рожать, а она никого не послушала, и родила троих сыновей, правда, с перерывами, но зато теперь они очень счастливы, что у них три замечательных сына и четверо внуков, и пятый на подходе.

Также отец отметил, что Рафаэль был самым желанным ребёнком, самым любимым, а Татьяне было уже тридцать восемь лет, но, несмотря ни на что, она родила здорового и крепкого малыша, хоть и пришлось ей сделать кесарево. Антонио раньше никогда не рассказывал сыну этих подробностей, потому что родители оберегали своего любимца от разного рода проблем, а сейчас отец решил сообщить Рафаэлю, как трудно было его матери, чтобы он появился на свет, несмотря ни на что.

Рафаэля стали мучить угрызения совести, что он иногда был несправедлив и резок в отношениях с матерью, но с этого момента решил, что постарается сделать всё возможное, чтобы Татьяна почувствовала его любовь и заботу. Чтобы лишний раз не волновать мать, Рафаэль подумал, что не стоит пока ничего говорить ей о том, что он расстался с Эсперансой. Это известие может добить её, поэтому лучше избегать этой темы, и делать вид, что ничего не случилось.

Кроме всего прочего, он ещё не знал, как может закончиться история, связанная с его участием в работе организации, а это беспокоило его больше всего. Сколько проблем свалилось на его бедную голову, и всё сразу. Сейчас самое главное — уберечь мать от лишних переживаний, создать ей такой благоприятный климат, чтобы она быстрее поправилась.

Рафаэля мучило много вопросов: «Почему так происходит в жизни? Одно несчастье тянет за собой другое. Даже существует много пословиц на эту тему. Беда беду кличет. Пришла беда — отворяй ворота. Надо как-то выбираться из этой ямы. Я должен что-нибудь придумать, чтобы разорвать эту цепь неприятностей».

Он сказал отцу, что должен ненадолго отлучиться, и направился в главный храм Сан-Себастьяна — Кафедральный собор Доброго Пастыря.

Учебный год в университетах Испании начинался пятнадцатого сентября. Эсперанса была готова к работе, несмотря на душевный кризис, в котором находилась. У неё было два новых курса, и она с одержимостью взялась за чтение лекций студентам. Всю свою любовь и энергию она отдавала занятиям, и после каждой лекции студенты аплодировали своей преподавательнице. Это немного успокаивало её, и давало заряд бодрости и желание жить дальше.

Заведующий кафедрой Мигель Родригес её больше не преследовал, а даже наоборот, заискивающе смотрел, и каждый раз упоминал её имя в качестве примера для подражания другим преподавателям. Эсперанса была довольна, что эта проблема ушла из её жизни, а всё это случилось, благодаря Рафаэлю.

Как она ни старалась забыть его, у неё ничего не получалось. В лучшем случае она не думала о нём во время лекций, а всё остальное время её мысли были направлены только в сторону её единственного и любимого мужчины. Для Эсперансы было невыносимо больно вспоминать о тех счастливых днях, которые они провели вместе. Всё это казалось далёким призрачным сном, бесследно исчезнувшим навсегда.

Она ничего не знала о Рафаэле. Где он мог сейчас находиться? В Мадриде или Сан-Себастьяне? Продолжал ли работать в фирме или сбежал за границу? Эсперанса сотни раз брала в руки телефон, чтобы позвонить ему, но в последний момент не решалась. Она ждала, что он позвонит первым, но телефон молчал. Она прекрасно понимала, что после всего, что она наговорила Рафаэлю, он, вероятнее всего, сам не позвонит. Гордыня мешала им обоим, и она не представляла себе, как можно выкарабкаться из пропасти, в которой они очутились.