Найди меня (СИ) - Руднева Ксения Игоревна

– Зря ты сюда приехала, – покачала головой женщина и устало опустилась на стул. Я последовала ее примеру и заняла диван. – И чего тебе спокойно не живется, свиристелка?

– Коробит от несправедливости. Хочу, чтобы каждый в этой истории получил по заслугам.

– И ты? – из-за занавески, скрывающей проход в комнату, на меня с ненавистью смотрел незнакомый парень.

– Сергей, я так понимаю? – холодно произнесла я, сравнивая его с изображением на фотографии, которую показывала Инга. – Не очень приятно познакомиться.

– А мне приятно, знала бы ты, как, – ухмыльнулся тот. – Погуляй, ба, – приказным тоном бросил он Тамаре, не сводя при этом с меня взгляда.

– Нет, сынок, – твердо ответила та. – Не при моем участии.

Сергей захохотал:

– Да из-за нее все наши жизни к херам полетели, а ты сидишь, эту тварь защищаешь!

– Поясни! – потребовала я и встала. – Каким таким образом я виновата в том, что случилось с Мариной?

– Не смей даже произносить ее имя! – в гневе Плетнев сжал кулаки, его глаза лихорадочно горели, намекая на не совсем вменяемое состояние владельца. – Мариша – самое светлое, что было в этой жизни, и не тебе осквернять ее своим поганым ртом!

– И именно поэтому бедняга оказалась в реке? – хмыкнула я. Плетнева я не боялась: мне казалось, что с ним и так все кончено.

– Это случайность! – взревел тот. – Я же любил ее, что угодно предлагал! Весь мир был готов к ее ногам положить, а она все нос воротила. Да у нас на районе любая была готова за просто так передо мной ноги раздвинуть, а этой не по вкусу пришелся, слишком настойчиво ухаживал. Да, тогда на корпоративе хватил лишнего, соображал плохо. Так нечего было меня степплером по голове лупить, подумаешь, зажал ее в углу немного, тоже мне недотрога выискалась. Я до этого как верный щенок за ней два месяца бегал! Что ей не так было? Нормальный пацан отношения предлагает, нечего кривляться и цену себе набивать! Сама во всем виновата! Я и ударил-то ее не очень сильно, так, проучить, чтоб понимала, что со мной беспредел не прокатит, а она оступилась на своих каблуках и головой прямо на выставочную арматуру налетела. Нахрена вообще это дерьмо в кабинете у менеджеров хранить?

– Марина погибла, и ты позвонил отцу? – догадалась я, голос дрябло хрипел, как мотор ПАЗика, что вез меня до деревни.

– А что еще оставалось? Не сознаваться же, я на нары из-за несговорчивой бабы не собираюсь, тем более она сама была виновата. Мать уже три года держится, а до этого всю жизнь пила, нельзя ей расстраиваться, сорвется еще. Я запер кабинет и стал ждать отца. Этот дебил уверен, что по гроб жизни мне должен за испорченное детство. С учебой помог, на работу устроил, – Сергей нагло ухмыльнулся. – Из-за помощи с Маринкой от него тоже не убыло, явно в свое время еще не такое проворачивал, слишком просто все воспринял и порешал.

– Пожар в офисе тоже ты устроил?

– Не успел за ночь все подчистить, пришлось с твоим женишком повозиться.

– При чем тут Миша? – зло спросила я.

На дела Самойлова и его полоумного сынка мне было плевать, им еще отвечать за содеянное – не этом свете, так на том, а своей поломанной жизни стало жалко до слез, как и Мишу, который был вынужден доживать свой короткий век инвалидом в глухой деревне, где всех удобств – оцинкованное ведро.

– Твой хахаль сам виноват, – принялся надвигаться на меня Плетнев. Его глаза налились красным, и я впервые усомнилась в собственной затее. Неосознанно отступила назад и уперлась ногами в диван – дальше шагать было некуда. – Сидел бы на жопе ровно в своей говноконторе и не лез на рожон! А ему красивой жизни захотелось, невесту к свадьбе приодеть. Из-за тебя ублюдок стал за отцом следить! Пришлось еще и с ним вопрос решать, я думал, та ночь никогда не закончится, так со всем этим дерьмом умудохался. Отец реально хотел баблом откупиться, но что я, таких кровососов не знаю? Всю жизнь доить потом будет, оно нам надо? Короче, пока отец болтал, я к уроду со спины подошел и по-своему разобрался. Жаль, папаня не дал с ним закончить, к бабке лечить повез. Сердобольный! Если бы сдох, мы бы его в речку как Маринку скинули, тут недалеко, – заржал в конце довольный своим планом Сергей.

– О, Господи, – только и смогла прошептать я, и присела на диван.

Не была Марина любовницей Самойлова, и вообще ничьей не была. Как и Миша оказался виноват лишь в том, что появился не в то время не в том месте, о причинах пока умолчим.

– Иномарка Мишу, я так понимаю, тоже по твоему приказу сбила?

– Сама-то как думаешь? Ясен хрен, по моему. Ты прикинь, как я удивился, когда твоего малахольного под окнами офиса увидел. Отец-то был уверен, что этот придурок так в деревне без памяти и останется, приказал его не трогать. Я и не трогал, пока он в городе не нарисовался, – равнодушно пожал плечами Сергей.

– По тебе психушка плачет, ты в курсе?

– Побазарь тут мне! Один уже получил по заслугам, сейчас получишь и ты, – вкрадчиво проговорил Сергей, медленно приближаясь. – Больно от тебя хлопот много. Вот разберусь с тобой по-своему, а не так, как отец велит, тогда и смогу вернуться. Долго я в этой дыре сидеть не собираюсь, я ж не твой двинутый женишок. Прикинь, ему в этой жопе даже нравилось, – мерзко заржал Сергей, – Так что зря ты о нем так сильно переживала.

– Остановись! – прогремел вдруг голос Тамары. Она вскинула ружье и нацелила оружие на внука. – Ты не будешь брать еще один грех на душу, – объявила она.

Плетнев обернулся.

– И что, выстрелишь в меня? – хмыкнул тот и продолжил подбираться ко мне. – Меня этой пукалкой не напугать, старуха.

– Сергей, Богом клянусь, ты не сделаешь этого, – Тамара поднялась со стула, не сводя дула с распоясавшегося внука.

Плетнев отмахнулся и схватил меня за горло, нависая надо мной. Сын у Софьи с Олегом получился не маленький. Дышать стало трудно, а сердце от страха глухо стучало в груди. Вся моя надежда сосредоточилась на Тамаре и тех остатках здравого смысла, что еще не покинули Сергея. Я молилась, чтобы женщине удалось обуздать внука.

– Отойди от нее, – Тамара уткнула ружье прямо в спину Сергею.

Тот резко развернулся и с легкостью откинул дуло в сторону.

– Чего ты не поняла, старая! – заорал тот и схватил женщину за грудки. – Или ты хочешь, чтобы благодаря этой мы все по этапу пошли? А сможешь? Силенок-то хватит или откинешься где-нибудь по дороге?

– Ты, – прохрипела Тамара, тяжело дыша. – Не посмеешь, – выдохнула она и стала оседать на пол.

Плетнев попытался удержать женщину, но ослабшее тело повисло кулем, и ему не оставалось ничего, кроме как уложить Тамару на пол, застеленный тканым ковром. Она смогла сделать еще пару коротких вдохов, после чего угасла прямо на наших глазах.

– Ба, – похлопал женщину по щекам Сергей. – Эй, бабушка, – неуверенно позвал он. А когда та не откликнулась, резко встал и заорал: – Сука! Как же все не вовремя! – вызверился он, схватив себя за волосы.

Я смотрела на Тамару, заплатившую своей жизнью за мою, и не могла поверить, что все это происходит здесь, сейчас и со мной.

– Все ты, тварь! – Плетнев не глядя хлестнул меня по лицу, оставив на щеке жгучий след.

– Сережа, хватит, – попыталась я вразумить его и прижала ожог ладонью. Голос дрожал, и я чувствовала, что вот-вот расплачусь. – Неужели ты не видишь, что все только хуже становится?

– Заткнись! – снова замахнулся он.

– Подумай о маме, – упрямо продолжила я, все еще веря, что мне удастся образумить безумца. – Она знает, куда я поехала, и зачем.

Только вот зря я это сказала: при упоминании Софьи Сергей озверел. Одной рукой он схватил меня за волосы, а другой ударил в живот. От дикой боли я согнулась пополам, тогда он ухватил меня за лицо, сильно сдавив пальцами щеки, наклонился ближе и медленно прорычал:

– Не стоило трогать мою маму.

После он выкрутил мои руки за спину и куда-то поволок. В сенях, удерживая меня, умудрился откинуть половицу и поднять тяжелый люк. Когда я поняла, что Плетнев собирается делать, было уже поздно – он, не особо заботясь о моей сохранности, толкнул меня в темный провал, а после захлопнул крышку, отсекая дневной свет.