Танцы на стеклах - Екатерина Аверина

Мне так хочется ей сказать про Тасю, но я не могу пока. Еще слишком рано раскрывать все карты. И оплеуху хорошую такую дать хочется. И обнять тоже. Встаю, отворачиваюсь к маленькому окну маленького кабинета. Аверьянов молчит, и меня это так злит сейчас. Его новая пассия стоит на коленях и плачет, а он ничего не делает.

– Ты вообще не мужик, да? – резко и зло разворачиваюсь на каблуках. – Забери ее и успокой! Или у тебя вообще все человеческое атрофировалось!

– Ты же не продашь меня, Ась, – продолжаешь хныкать Вика.

Даня подходит, обхватывает ее за талию, дергает вверх, поднимая с пола и уносит из кабинета, а я все слышу и слышу мое имя от рыдающей младшей сестры.

Если честно, я бы отдала ее Сатьянову. Уверена, он бы сделал из нее человека и жизни бы научил, раз у мамы и у меня не вышло. Аверьянова ждет такая участь, что Вике рядом с ним просто не останется места.

Надо поговорить с Александром Петровичем. И для Вики это станет уроком, и жизнь ей не сломаю. Не хочу и не могу! Там ветер еще в голове. Ведомая дура! Влюбилась во взрослого мужика и натворила непростительных дел.

Оправдываю? Да, пытаюсь. Родная, потому что. Не могу взять и вырвать…

Она смогла, а я вот дура. Не могу!

Сейчас решение принимать не буду. Посоветуюсь с Демидом и тогда будет ясно. Наш план все равно распространяется на Даниила. Вика – это так. Побочный эффект. Просто сложилось все слишком удачно и нельзя было упустить такую возможность.

А вот и Сатьянов звонит. И Даниил как раз вернулся.

– Поняла вас, Александр Петрович. Спасибо, уже проверяю, повисите на трубочке.

Открываю банк-клиент, жду пока прогрузится. Аверьянов встает у меня за спиной и нервно постукивает носком обуви по полу, заглядывая в монитор.

– Охренеть, – он видит упавшую нам сумму.

Хорошо видишь, родной? Ты ее запомни!

Делаю распечатку, отдаю мужу, чтобы точно не забыл. Подтверждаю Сатьянову, что деньги мы получили.

Прощаемся.

– Ты уже начал переговоры с поставщиками? – интересуюсь у Даниила.

– Конечно, вчера еще, – кивает, продолжая пялиться в распечатку с баланса расчетного счета.

– Вот и умница. Удачи тебе, любимый, – подмигиваю ему. – Звони, если что.

Красивой походкой удаляюсь из кабинета. Вика на улице с сигаретой. Нос распух, трясется вся.

– Ась, – ловит меня за руку. – Ася, я дрянь, да. Сука последняя, что так поступила. Не надо меня продавать. Я исправлюсь, честно. Я…

– Пока, Вик. Мне не до тебя сейчас, но мы к этому разговору еще вернемся.

Сажусь в машину и стараюсь не смотреть, как она плачет. Мне тоже больно, дура ты малолетняя!

Смахиваю с щек слезинки.

Сволочи! Довели все-таки!

В банке Демид замечает, что я плакала. Некогда разбираться. Я подтверждаю перевод и все, абсолютно все деньги с расчетного счета компании перетекают на мой личный счет.

Еще один выстрел произведен! Увидеть бы лицо Аверьянова, когда он соберется проплачивать заказы поставщикам и обнаружит пустые счета.

А мы еще не закончили, родной. В нашем спектакле осталось два акта, а пока я жмусь к Дёме и опять хлюпаю носом.

Демид

В таких делах, что мы задумали, надо уметь ждать. Мои девчонки под охраной. Ася занимается дочкой, продолжает осваиваться на новом рабочем месте, а я опять еду на встречу к Наташе.

У меня на руках пакет документов для суда. Команда юристов сто процентов отработала свой гонорар. Осталось показать их жене и все же попробовать уговорить решить все миром.

Перед встречей с Наташей было дикое желание влить в себя сто пятьдесят коньяка. Я устал от этой нервотрепки. Мне скоро новый проект запускать, сроки уже поджимают, я не могу нормально с документацией ознакомиться и подписи поставить, потому что ношусь с женой и ее истериками.

Встречаться со мной на нейтральной территории она отказалась. Подъезжаю к нашему с ней дому. Водителя оставляю во дворе и буквально заставляю себя идти в дом.

Ната встречает меня в светлом брючном костюме. Каблуки царапают мега дорогой паркет острыми металлическими набойками. Она специально это делает, чтобы меня задеть. Коробит, да. Я сюда душу вложил, но готов отдать ее, лишь бы Наташа меня отпустила.

– Здравствуй, – чуть склоняю голову.

Виляя бедрами, идет к бару, так и не ответив мне. Достает большой бокал для вина, бутылку. Сама ее открывает, наливает себе полный и залпом выпивает практически половину.

– Наташ, нахрена ты все это делаешь? – прохожу, сажусь на диван, кинув папку с бумагами на столик перед собой.

– Что делаю, Демид? Пытаюсь сохранить нашу семью? – стучит длинными ногтями по стеклу бокала.

– Нет семьи, Нат. Давно нет. У меня другая женщина, я люблю ее, сплю с ней, воспитываю нашу с ней дочь, – говорю специально так открыто, чтобы дошло.

Она морщится от каждого моего слова. Они звучат как циничные пощечины, но сегодня я пришел договариваться в последний раз.

– Любишь? – облизывает губы, делает еще пару глотков вина.

– Люблю. И твои истерики ничего не изменят. Я делал все, чтобы мы разошлись мирно. Ты не хочешь. В этой папке, – киваю на стол, – документы для суда. И там уже совсем другие условия, Наташ. Если ты думала, что я стану до бесконечности терпеть твои выходки, то ты за столько лет, оказывается, меня ни хрена не изучила. Не буду. Там нужны только мои подписи. Если я сейчас их поставлю, все иные условия тут же аннулируются.

– А мои подписи там не нужны? – фыркает, как недовольная кошка.

– Здесь, – стучу пальцем по папке, – не нужны. Я уже зарядил людей. Нас разведут и без твоего присутствия всего за несколько дней.

– Тогда зачем ты приехал, Демид? Не потому ли, что соскучился и просто захотел меня увидеть? А может ты скучаешь по вот этому дивану, на котором сейчас сидишь? – она подходит ближе. Пробегаясь пальцами по пуговицам пиджака, расстегивает их.

Под ним только белье. Красивое, дорогое кружево. Смотрю на него совершенно безразлично и поднимаю взгляд выше, к ее глазам.

– Или вот поэтому, – ладонями приподнимает полную грудь.

– Значит нет, – вздыхаю. – Ладно. Будешь жить в трешке в центре, а дом я просто продам. Жить здесь я все равно не смогу. И к моему бизнесу с этой минуты ты не будешь иметь никакого отношения. По новым документам в течение трех лет я буду выплачивать