Танцы на стеклах - Екатерина Аверина

тебе что-то вроде пособия в размере средней зарплаты по региону, чтобы ты смогла прийти в себя, найти работу и встать на ноги. Машина твоя остается у тебя. К остальному ты тоже больше не будешь иметь отношение. Мне продолжать? Могу рассказать, что будет с банковскими счетами.

– Ты решил меня не только унизительно бросить, но еще и кинуть? – заводится Наташа.

– Ты не хочешь расходиться спокойно, у меня не остается иных вариантов, – развожу руками. Оставляю на столе папку и собираюсь уйти.

– Ответь мне на один вопрос, Соколов.

– Давай попробуем, – разворачиваюсь к ней.

Ната делает еще глоток вина, отставляет бокал, подходит ко мне практически вплотную. Каблуки делают ее сильно выше, и я чувствую, как от ее губ пахнет алкоголем.

– В чем она лучше меня? Объясни, я не понимаю, – щелкает ногтями по пуговицам моей рубашки.

– Ты сейчас этим вопросом сама себя унижаешь. Я не буду с тобой обсуждать другую женщину, как не обсуждаю с ней наши с тобой отношения. Это все?

– Мне так больно тебя отпускать, – она смотрит мне в глаза, как кот из всем известного мультика, пытаясь вызвать жалость.

Верю. Такие решения вообще не даются просто и годы совместной жизни невозможно просто взять и выбросить в мусорку.

– Наташ, между мной и тобой все закончилось, – напоминаю ей. – Последний шанс решить все мирно. Или я поехал.

– Можно я обниму тебя, Дём?

Не дожидаясь ответа, обвивает шею руками и прижимается к рубашке полуобнаженной грудью. Тяжело дышит мне в ухо. Гладит по затылку пальцами…

– Какого черта ты делаешь?! – отталкиваю ее от себя, почувствовав прикосновение губ к коже на шее.

– С мужем прощаюсь, – отходит. Ее пошатывает.

Ната садится на подлокотник дивана, отодвигает от себя папку.

– Я согласна на твой мирный вариант, – снова берет в руки бокал. – Пусть твой юрист назначает встречу, я все подпишу.

– Надеюсь, это не пьяный блеф и не очередной твой финт, чтобы в конце все сорвалось.

– А вот и узнаешь, – нервно смеется Наташа. – У меня будет еще одно условие.

– Попробуй.

– Привези свою новую бабу на нашу следующую встречу. Прежде чем я поставлю свою подпись, хочу посмотреть ей в глаза.

– Все, я уехал, – раздраженно закатываю глаза.

Из машины набираю юриста и все же прошу назначить нам встречу. Чем черт не шутит, вдруг все же выйдет разойтись без лишней волокиты.

От Наташи еду еще на одну встречу и только к вечеру добираюсь до отеля, как раз, чтобы забрать Асю с работы.

– Привет, – прижимается ко мне в машине. – Как все прошло?

– Пока не понял. Если приедет в офис в назначенный день, значит не зря съездил. Давай не будем об этом. Я очень устал. Хочу твой ужин и твои поцелуи. В принципе, последнего можно не ждать до дома, – тянусь к ее губам, она скользит рукой по моей шее, ее ресницы красиво опускается и тут же распахиваются.

– Дём, это что? – прикасается к белому воротнику.

Взгляд растерянный. А я-то откуда знаю, что там, я же не вижу! Но начинаю догадываться, вспоминая, что именно там ко мне прикоснулась жена. Вот же…

– Предполагаю, но это вообще все не так, как может выглядеть.

Понимаю, что для моей женщины увиденное – триггер после пережитого. Я дурак, замотался и не проверил сам!

– Ася, ну я же не дебил, правда? – беру ее лицо в свои ладони.

Хочу, чтобы смотрела сейчас мне в глаза. Там все видно. Я стараюсь, чтобы она увидела и поверила.

– Правда, – зажимает зубками нижнюю губу.

– Я с ней развожусь не для того, чтобы поехать и переспать. Ты же знаешь, что я тебя люблю. У нас с тобой все хорошо. Там след от помады, да? – Кивает и отводит взгляд. – Нет, нет, Ась, на меня смотри. Не прячься.

– Я потому и хотела, чтобы ты сначала развелся, а потом…

– Аськ, – прижимаюсь к ее губам, пока не договорила. – Прекращай мне вот это все, слышишь? Я не поступлю так с тобой. Клянусь тебе, это случайность. Ната обняла на прощание, и вот я почувствовал прикосновение, оттолкнул, а потом забыл про него вообще, потому что для меня оно ничего не значит. Не умею я за такое оправдываться! – психую. – Извини.

Раздраженно расстёгиваю пуговицы на рубашке, вытаскиваю края из-под ремня, дергаю в стороны, и несколько штук отлетает на пол.

– Что ты делаешь? – Аська округляет глаза и смотрит, как я стягиваю рубашку с плеч.

– От триггеров избавляюсь, – открываю окно, дожидаюсь удобного момента и выбрасываю.

– Сумасшедший!

– Все равно домой едем, – прижимаю ее к голому торсу. Приятно так. Она теплая, кожа прохладная. Мурашки бегут и урчать хочется. – Моя. Я тебя ни на кого не променяю. Прости, что так вышло, – извиняюсь еще раз. – Надо было сразу посмотреть.

Аська затихает, прижавшись к моей груди ушком. Так и едем молча до дома. Меня жрет совесть. И не виноват вроде, а перед ней некрасиво получилось.

– Я не переживу еще одного предательства, – тихо говорит она уже в подъезде.

– Его не будет. Если словам не веришь, в глаза мне смотри. Они всегда скажут тебе правду.

Агния

Сбегаю от всех в ванную. Встаю под прохладный душ, подставляю лицо каплям воды. Знаю, что Дёма говорит правду. Я верю ему, но у меня ощущение, будто сковырнули только начавшую затягиваться рану, и она вновь кровоточит, ноет назойливо, раздражающе, неприятно.

Втягиваю воздух через нос, выдыхаю через рот. Повторяю несколько раз…

Смешной. Взял и выбросил в окно рубашку. Кому скажи, что этот человек ворочает миллионами и вот так по-мальчишески иногда себя ведёт, вряд ли поверят, но я не скажу, потому что он только со мной такой, и это отзывается теплом где-то в районе живота.

Нервы начинает раскручивать. Мы просто устали оба. Вся эта история, мой Даня, его тяжёлый развод, выматывают.

– Ася, – Дёма стучится в дверь. – Ась, я сейчас ее вынесу, если ты меня впустишь! – его голос с нотками металла вызывает улыбку.

Помада на его рубашке была оставлена для меня. Своего рода послание. Глупо, как мне кажется, но в моем случае эффективно. Результат достигнут. Меня задело за живое.

– Агния! – удар по двери такой силы, что на стене дребезжит зеркало.

Чтобы ее открыть, приходится выбираться из воды.

– Тасю напугаешь, – впустив Демида, сбегаю от него за перегородку.

– Она мультики на моём ноуте в наушниках смотрит. Поговори со мной, пожалуйста. Меня напрягает твое молчание по поводу Наташиной выходки.

Выглядываю.