Сердце напополам (СИ) - Резник Юлия

– Если УЗИ показало девку, а там пацан, то херовый у нас пацан получился.

Тут уж даже я начинаю смеяться. Да и Денис хмыкает, правда, от души перед этим выругавшись. Дальше едем в отличном настроении. Дэн хоть и проел нам плешь по поводу «пацана», все же рад любому раскладу. Нисколько в этом не сомневаясь, мы с Батей с пониманием относимся к его нытью. Если так ему легче – пусть ноет. Хотя когда на гендер-пати из петарды повалил розовый дым, и Дэн преувеличенно разочарованно схватился за голову, мне, признаться, очень хотелось ему от души всечь. В конце концов, у нас был заказан дорогущий фотограф, а он своей кислой рожей испортил все фотки. Ну, ладно, не все… Для своих соцсетей Дэн таки нашел нормальные. Сам праздник, кстати, организовал именно Денис. Я от этого далека, Батя вообще не очень понимал, что это за новомодная хрень, и на кой она нужна взрослым людям. И потом, когда мы уже ему, как могли, объяснили, он еще долго хмыкал, выражая тем самым свое отношение к устроенному нами «детскому саду». Что не помешало ему появиться на вечеринке, правда, в качестве приглашенного гостя.

Это был очень сладкий и очень горький момент. Я бы хотела, чтобы он был рядом. Но Батя… Это Батя. Да, мы движемся вперед, но крохотными, ювелирно выверенными шажками. Приручаем его, как зверя. Волка. Огромную такую зубастую зверюгу с красивой серебристой шкурой, которая даже в постели на стреме и не позволяет себе забыться. С этим мы тоже работаем, да… Я уже поняла, что его нельзя отпускать ни на секунду. Даже когда меня трахает Дэн, Батю все равно нужно как-то задействовать. Лаская его ртом. Или рукой. Или просто за его шею держаться, когда Денис сзади разгоняется до того, что у меня разъезжаются ноги. О-ох… Ну, вот зачем я это вспомнила? Прижимаюсь горячей щекой к стеклу. Оказывается, пока я купалась в своих фантазиях, мы въехали на территорию уединенного коттеджного поселка. Неужели Рустам решил продолжить празднование на турбазе? Как-то в начале зимы мы уже выезжали за город и славно провели время. О-ох, да. Очень славно… Низ живота затапливает жар и стекает в трусики. В отличие от скукожившегося мозга, мое либидо развернулось на полную. Где-то убыло, где-то прибыло. Законы природы в действии. Сильнее сжимаю бедра. С губ срывается стон, заставляя моих мужчин синхронно повернуть ко мне головы:

– Что?

– Ничего, – невинно хлопаю глазками.

– Ага, – оскаливается Денис. Он-то тоже тот еще… жук. Как я могла подумать, что мой Дэн захочет другую? Глупости это все. И даже если бы он не перенес свои переговоры в клубах в офис, я бы все равно в нем больше не сомневалась. Невозможно сгорать с нами заживо и вертеть головой по сторонам. Невозможно.

– Ну, вот и приехали, – замечает Батя, паркуясь у заметенного чуть ли не до половины забора.

– Это то, что я думаю? – смеется Денис. Батя деловито кивает. – Ну, ты и…

– Кому-то же надо.

– Ага.

Я только с удивлением наблюдаю за их, как мне кажется, не первым таким разговором. Уж слишком много скрыто в этих не озвученных до конца словах. Что не мешает им прекрасно понимать друг друга.

– Может, вы и мне объясните, что происходит? – теряю терпение я.

– Лучше покажем. Да, Бать?

– Ага. Сейчас только, погодите. Не уверен, что ворота откроются.

Хлопает дверь, впуская в салон пригоршню снега. Денис подмигивает мне и выходит вслед за Рустамом. Я уже не раз замечала, что в некоторых моментах Батя Дэна как будто щадит. Так обычно родители относятся к своим детям, знаете? Ты посиди, а я все сделаю… Но, к чести Дениса, он не особенно этим пользуется.

В четыре руки мужики отрывают калитку. Что-то щелкает. Ворота приходят в движение. Я вся извелась от нетерпения. Что же задумал Батя?

– Цепляйся. Я донесу.

– Я и сама дойду!

– Ага. В твоих сапожках на рыбьем меху?

Отбрехаться я не успеваю, потому что Денис подхватывает меня на руки. Ну а дальше спорить бесполезно. Лучше вообще молчать, чтоб не отвлекать мужика, который тебя тащит, утопая по колено в снегу. А ведь я не пушинка. Килограммов пять точно прибавила.

– Давай сначала сюда.

– Это что? – мы стоим в небольшом холле, из которого вверх поднимается лестница и открывается вид на огромную комнату по правую руку от входа.

– Наш дом. Осмотрись. Нравится?

Батя такой простой! Морда кирпичом. Как будто с ним такое каждый день происходит. А у меня в носу щиплет, и коленки трусятся. Наш дом… Сморгнув набежавшие слезы, осматриваюсь внимательнее. Кроме огромной комнаты, которая служит одновременно гостиной и кухней, здесь есть еще санузел и две комнаты поменьше.

– Ну как? Пойдем на второй этаж?

– Подожди, – вяло машу рукой. Определенно, я слишком расчувствовалась. – А ничего, что у нас будут соседи?

Батя закатывает глаза.

– Вашим соседом буду я. Ну? Сечешь?

– Нет, – покачав головой, перевожу взгляд на Дэна. – Мы ведь договорись, что будем жить вместе.

Ч-черт. Я все-таки разрыдалась, как последняя размазня. Мозги усохли, да… Может, с этим связан приступ несвойственной мне слезливости? Слава богу, на моей стороне Дэн. Смотрит с возмущением на Батю.

– Бляяя, – рычит Рустам. – Ну, вы че, а? Тот вход так, для отвода глаз. Вот, смотрите. – Батя что-то отодвигает в смонтированном шкафу, толкает дверь, и мы оказываемся в другом помещении. В моей пустой голове раздается радостный визг. У нас тайных ход, как в дурацком историческом романе! Дэн присвистывает. Я, разведя руки, медленно кружусь.

– Здесь тоже кухня-гостиная для отвода глаз. Здесь кабинет мой и Дэна… В той части дома для него места уже не нашлось, извини.

Денис кивает. Он, похоже, как и я, в восторге.

– А второй этаж?

– Отсюда туда только выход.

– В нашу спальню?

– В нашу спальню, ага. Я подумал, будет правильно сразу все перестроить. Вдруг Света захочет еще детей.

– Конечно, захочет. Кому-то из нас ей еще точно придется родить.

Я только вздыхаю. Самоуверенность Дениса, конечно, поражает. Но с другой стороны, он ведь прав. Я сама хотела бы как минимум двух детей. Чтобы у моей дочки был брат, или сестра. Знаю, как это важно, потому что сама – единственный ребенок.

– Кстати, в кухне главного дома должна быть еда.

– Ты хочешь здесь остаться? – удивленно вскидывает брови Дэн.

– Да. Хочу. Я себе отдавил все бока на вашей долбаной полуторке.

– Правильно ли я понимаю, что где-то здесь есть нормальный траходром? – деловито уточняет Денис. Батя с намеком дергает бровью. И тогда Дэн оборачивается ко мне: – Све-е-ет?

А я бедра стискиваю и, с трудом отогнав наваждение, для порядка принимаюсь протестовать:

– Ну, вы чего? У меня даже одежды нет.

– Разве похоже, что она тебе понадобится? – хищно оскаливается Денис, переглядываясь с Батей. Я чувствую себя оленем в свете фар приближающегося грузовика. Знаю, что мне конец. И ничего не могу сделать.

– Дэн… Рустам… Вы чего?

– Поднимайся, мась. Посмотрим, что там Батя придумал…

По голосу Дэна понятно, что он уже так завелся, что мне остается лишь покориться. На Батю я даже смотреть боюсь. Просто медленно пячусь, пока не натыкаюсь на его грудь. Дыхание обрывается. Тело охватывает сладкая дрожь предвкушения.

– Там д-даже постельного нет, наверное…

– Все есть, маленькая, – дышит Батя в шею. – Постельное, жратва… А остальное закажем, да? Сюда доставляют. Я узнавал.

– Вот видишь, как мужик готовился. Грех его динамить, – смеется Дэн.

– Но скоро ведь Новый год…

– Тут и встретим. Что для этого надо? – зажимают меня с двух сторон.

– Фонарики, елка… Фейерверк! – теряя связь с реальностью, бормочу я Рустаму в губы.

– Слышь, Бать? Нужен фейерверк. Устроим нашей девочке?

ЭПИЛОГ

– Давай его сюда, – тихонько шепчет Денис, выдергивая меня из тумана дремоты. Осторожно передаю сына с рук на руки и сладко, до хруста в костях, потягиваюсь. В окно проникает прохладный ветерок. Убаюкивающе шумят только-только распустившиеся листочки. По стеклу скребет ветка клена – за почти четыре года, что мы здесь живем, тонкий куцый саженец превратился в красивое облюбованное птицами дерево.