Арина Ларина - Поцелуй с разбега!

– Во! – С победным воплем она ткнула ярким ногтем в сторону мужичка, сутулившегося у дверей. Тощими коленями он зажимал «дипломат», сложив ноги в подобие буквы «икс», а в руках с трудом удерживал огромное полотнище черно-белой газеты, растянув его как прачка простыню. На кончике унылого хрящеватого носа висели очки, а острые плечи прикрывала куртка гнусно-болотного цвета. Рыцарь печального образа, не подозревавший, что избран объектом дамского обсуждения, сурово гримасничал, видимо, мысленно вступив в полемику с автором статьи.

Народ в вагоне оживился в предвкушении скандала.

– Глянь! – веселилась Муськина. – Вот, пожалуйста, по очкам видно, что умный! А кому он нужен со своим комком извилин? Это же не мужик, а набор костей для новогоднего студня! Ты посмотри, как он стоит! Да на нем же написано: «Извините, что такой уродился!» От него за версту несет хроническим отсутствием денег. Даже если такое решит жениться, то оно по определению не сможет осчастливить свою избранницу, так как нечем! А вот жизнь испортить – запросто!

– Алка, – прошипела Вера, – ори потише, а то он услышит!

Но было поздно. Всеобщее внимание сконцентрировалось в воздухе прямо над куцей кепочкой «неплатежеспособного» пассажира. Мужчина напрягся, воровато стрельнул взглядом из-под газеты и тут же изумленно округлил маленькие глазки, под стеклами очков ставшие похожими на жетоны метро: люди разглядывали его с откровенным интересом, словно перед ними стоял не младший научный сотрудник одного из городских НИИ, а обезьянка в блестящей юбочке, от которой все ждали какого-нибудь фокуса. Приземистая барышня с обильным макияжем, перекрывая вой электрички, что-то вещала, обличительно указывая на него.

– А ведь при тотальном дефиците мужчин кто-то вынужден будет соглашаться на то, что есть. Разве это справедливо? Почему нормальная женщина должна брать лежалый товар? Если ты не обладаешь внешностью фотомодели, то это вовсе не значит, что и твоя судьба должна выглядеть как яблочный огрызок! – продолжила Аллочка в гробовой тишине, не обращая внимания на то, что поезд остановился и теперь ее умные мысли разносятся по всему вагону.

Вера внутренне сжалась: в лучшем случае мужик устроит скандал, как это часто бывало, а в худшем – полезет драться.

Но им повезло. Дядька оказался неконфликтным. Более того, подавленный всеобщим вниманием к его персоне и непонятным выступлением неизвестной девицы, он трусливо выскользнул на перрон.

– Вот, полюбуйся! Финансовая несостоятельность делает человека ущербным во всем: он даже не может постоять за себя! – подвела итог Муськина, сурово проводив взглядом стремительно удаляющуюся жертву.

– А что, лучше было бы, если бы он тебе накостылял, защищая свои честь и достоинство? – желчно поинтересовалась Вера.

– Лучше. Это было бы по крайней мере по-мужски!

– Хочешь, я тебе врежу? – душевно спросила Верочка, пережившая стресс, требовавший немедленно освободить организм от адреналина. – Тебя мама с папой не учили, что говорить людям гадости нехорошо?

– Так я же не ему, а тебе сказала! – Муськина удивленно хлопнула тяжелыми ресницами. – А если он подслушивает чужие разговоры, то это его проблемы.

Пререкаться с Аллой смысла не имело. Ее видение ситуации как всегда ошарашивало собеседника, лишая аргументов.

Девушки пришли последними, поскольку по дороге Муськина вспомнила, что так и не накрасила губы, пришлось искать сначала освещенное место, потом выяснилось, что краситься на морозе невозможно, и Аллочка предложила едва не взвывшей от злости Вере вернуться в метро. Пойдя на компромисс, Вера согласилась зайти в ближайшее парадное, но в первом они спугнули писающего мальчика лет сорока, а в следующем их самих до заикания напугала огромная собака неизвестной породы, за которой волокся на поводке ребенок, издалека заоравший, что собака кусачая, гладить нельзя. В подтверждение его слов раззявившее пасть чудовище, летевшее по ступеням и размахивавшее ушами как летучая мышь, разразилось оглушительным лаем.

– А что, в клубе ты накраситься не сможешь? – едва переведя дух после вынужденной пробежки и изнывая от рвущегося наружу бешенства, поинтересовалась Вера.

– В жизни каждой женщине дается только один шанс, и его нельзя упустить! – наставительно поведала Муськина, сосредоточенно отдирая шарф от прикусившей его «молнии». – А вдруг моя судьба не внутри клуба, а на улице?!

– Бомж? – мстительно съехидничала Верочка.

– Нет. Вот вылезает он из-за руля черного джипа, одергивает дорогущую дубленку из последней коллекции, достает супернавороченный мобильник, а тут я с ненакрашенными губами! И все! Мы пройдем мимо друг друга и будем отныне обречены на вечное одиночество.

Если бы Вера лично не выслушивала периодически подобные монологи, то она ни за что на свете не поверила бы, что подобную чушь может озвучивать двадцатилетняя студентка одного из самых престижных вузов страны, но факт оставался фактом: обожавшая любовные романы Муськина свято верила в то, что это документальные описания реальных событий. Единственное, с чем была согласна Верочка, – у каждой женщины есть шанс стать женой олигарха, просто промышленных магнатов и нефтяных королей на всех не хватает.

– Чтобы хватило, надо занимать очередь заранее и искать блат. Мужчина, как и любой дефицитный товар, приобретается по той же схеме. Сначала долго ходишь, ищешь, выбираешь, а потом пытаешься заполучить. Чтобы не прогадать, надо лишь внимательно ознакомиться с инструкцией и проверить наличие гарантии, – сказала как-то Руслана, и Верочка приняла эту аксиому на вооружение.

Но Муськина довела идею до абсурда, хотя спорить с ней было неохота, поэтому Вера терпеливо ждала, пока сокурсница подготовит фейс для встречи с судьбой. Декабрьский мороз колючими потоками ледяного ветра бил по лицу и ползал по ногам, примораживая тонкие колготки к задубевшей коже.

– Все, – провозгласила наконец Аллочка, и девушки понеслись к клубу. Они бежали паровозиком, пыхтя и выдыхая клубы пара.

Машин на стоянке было много, но все принцы уже спрятались в теплом помещении. Подколоть Муськину по поводу несостоявшейся судьбоносной встречи Верочка не успела, поскольку Алла на бегу мечтательно протянула, лязгая зубами:

– А джипов-то сколько!

Поперхнувшись собственной издевкой, Вера пронеслась сквозь гостеприимно разъехавшиеся двери клуба.

– Где вы болтаетесь? – возмущенно завопила Лиза. – Все уже давно развлекаются, а я тут торчу! Всё, мои все пришли.

Последняя фраза была адресована охранникам.

– Давай раздевайся до трусов и в бар! – Лизавета шлепнула Муськину по пышному заду и куда-то убежала.