Мэдлин Харпер - Любовь в наследство

Кара задумчиво посмотрела на него и сказала:

— Я хочу… осуществить особый проект, который требует средств.

— Что за особый проект? — настойчиво спросил Ник.

— Это не ваше дело, — нахмурилась Кара, открывая дверцу машины.

— Возможно, и не мое.

— Ну, хорошо. — Пожалуй, она расскажет ему о своих планах. Вдруг он даже поймет ее. — Честно говоря, я занимаюсь искусством…

— О нет, — в очередной раз прервал ее. Ник. — Так вы — художница, одна их тех богемных штучек. Черт возьми, мне стоило бы догадаться.

Услышав в голосе Флеминга презрение, Кара мысленно выругала себя. С чего ей вздумалось рассказывать ему о себе?

— Нет, мистер Флеминг, — холодно произнесла она. — Я не, художница, но в колледже я специализировалась по истории искусств. Последние два года я работала помощником менеджера в галерее, и творчески меня работа не удовлетворяла.

Кара не добавила, что зарплата была грошовой, а, кроме того, у нее постоянно возникали из-за каждой мелочи бурные разногласия с владельцем галереи.

— Тогда позвольте мне самому угадать, — сказал Ник. — Вы хотите открыть собственную галерею, правильно? И вы хотите вести дела так, как считаете нужным.

— А вы умнее, чем кажетесь, мистер Флеминг. Да, я хочу открыть собственную галерею. У меня есть связи, знания и вкус.

— Понятно. Вы собираетесь поддерживать молодых, красивых голодающих художников, которые в ответ будут доказывать вам свою признательность.

Кару обидело его бестактное замечание.

— Если я и буду поддерживать некоторых художников, то лишь потому, что они талантливы. А совсем не ради того, на что вы намекаете. От вас мне необходимо только согласие на продажу бара.

Ник снова покачал головой.

— Почему бы вам не занять нужную сумму у вашего отчима? — спросил он.

— Мой отчим не имеет обыкновения давать взаймы. Кроме того, ни в каких займах я не нуждаюсь. У меня есть половина бара.

— Вы действительно хотите продать его и выбросить свои деньги на ветер, вложив их в столь рискованное предприятие? — с презрением сказал Ник. — В Атланте наверняка есть десятки подобных галерей.

— Точнее, сотни.

— И все это ради кучки людей, которым нравится искусство.

— Очевидно, вы не разбираетесь в предмете нашего разговора, а у меня нет времени просвещать вас. К тому же, — насмешливо прибавила Кара, — чтобы понять искусство, требуется целая жизнь. Главное, половина бара — моя, и когда мы его продадим, я смогу использовать деньги по своему усмотрению. Ведь мне вашего позволения не требуется?

Стоять под солнцем Кара устала, ее начало все раздражать, а Ник, судя по всему, сдаваться, не собирался.

— Вы ничего еще не поняли, Кара? — В его голосе чувствовалось скрытое раздражение. — Бар — не просто здание. Он стал домом. Не только для меня, но и для многих людей.

Кара усмехнулась.

— Вы тут не родились. Может, лишь случайно попали сюда. С таким же успехом вы могли оказаться в другом месте. При ваших талантах вы сумеете найти другой бар, чтобы управлять им.

Он промолчал, только взгляд его опять стал жестким, но она продолжала говорить:

— Я права, не так ли? Вы неожиданно появились здесь и вкрались в доверие к моему отцу.

Ник слегка вздрогнул.

— Да, я оказался тут случайно, — честно ответил он. — Я искал работу, Шон приютил меня, полюбил, и постепенно я взял ответственность на себя. Ему требовался помощник, я был рядом. Если вы думаете, что здесь кроется какое-то мошенничество, то ошибаетесь. Семь лет я вкладывал большую часть своего жалованья в бар и упорно работал, чтобы выплатить свой пай, Кара.

— А я нет. Вы ведь так думаете? — Она не могла понять, отчего все сказанное им заставляет ее обороняться.

— Бар стал для Шона его жизнью. Это было все, что он имел. Я бы никогда его не разочаровал.

— Не то, что я?

— Вы сами так сказали. — Ник помолчал. — Вы даже не приехали на его похороны…

— У меня была веская причина, — ощетинилась Кара. — В то время я была за границей и узнала о его смерти лишь неделю спустя. Иначе бы я непременно приехала.

— Приехали бы? — спросил Ник.

— Вы не имеете права меня допрашивать, — процедила Кара.

— Я не намерена стоять здесь на жаре и выслушивать намеки, отвечать на которые не испытываю ни малейшего желания. Я хочу вернуться в свой мотель, принять холодную ванну и подумать о деле. Полагаю, вы сделаете то же самое.

— Правда? Вы хотите, чтобы я поехал в ваш мотель принять холодную ванну? Наконец-то я услышал стоящее предложение. — Он с непристойной улыбкой посмотрел на безоблачное небо. — При таком жарком солнце плескаться с вами — что может быть лучше!

Кара решила не отвечать ему. Что она еще могла сделать! Надев темные очки, она села в машину и с негодованием проговорила:

— Вы прекрасно знаете, что я собираюсь вернуться в свой мотель одна. Приехав к Мелендесу, я рассчитывала уладить возникшее недоразумение. Я предположила, что вы сделаете то же самое. — Ник еще шире улыбнулся, и она прибавила: — До встречи утром. Давайте попытаемся обсудить наше дело Спокойно и более основательно.

Теперь она была довольна — она высказалась как профессионал и деловая женщина.

— О'кей, — пожал плечами Ник. — Поступайте, как хотите, Кара, но решение может быть только одно: возвращайтесь в Атланту, оставьте в покое меня и бар.

Включив мотор, она рванула с места, и Ник едва успел отскочить.

— Жаль, я не задела его, — пробормотала Кара. — Черт возьми!

В номере она сразу же включила на полную мощность кондиционер, потом достала ведерко со льдом, приготовила стакан газированной воды и сделала несколько больших глотков.

Теперь можно расслабиться. Наполнив ванну, Кара с облегчением сбросила одежду, поставила стакан на край ванны и легла в прохладную воду.

Через несколько минут ей стало значительно лучше, и она вернулась мыслями к главному: как уговорить Ника продать бар.

Зачем ей нужны деньги, он знает. Она не сказала ему лишь о том, что уже бросила прежнюю работу. Узнав о наследстве, она, наконец, осмелилась высказать своему боссу все, что она о нем думает. Она сказала ему, что он выставляет посредственные картины и продает их за непомерную цену, что он старается угодить вкусу покупателей, которые выбирают их под свой интерьер, он никогда не пытался воспитать клиентов, он игнорирует действительно превосходные работы, созданные в Атланте. Галерея модерн была посмешищем, не то, что старинная галерея, которая выполняет все функции пропагандирования и воспитания настоящего искусства. Теперь, говорила она своим друзьям, она сама сможет открыть галерею.