Нежность в тебе (СИ) - Владова София

Сажусь в машину и громко выдыхаю. Провожу ладонями по мокрым волосам и чувствую свою вину. Если бы не я, мужчине не пришлось бы менять колесо и мочиться под мелкими холодными каплями. Такое чувство, что сейчас не сентябрь, а конец ноября. Так холодно. Хотя, я целый день в мокрой одежде просидела, может из-за этого меня так трясет. Не знаю сколько проходит времени, но мужчина наконец садится за руль и заводит двигатель. Молча трогается, а я тоже не решаюсь начать разговор. О чем спрашивать, если я и так вижу, что он намочился. Догадываюсь, что мысленно ругает за это меня.

— Этот дом? — спрашивает, когда останавливается по указанному адресу.

— Следующий, спасибо, — собираюсь выйти, но дверь заблокирована. Он молча подъезжает к нужному дому и только тогда разблокирует дверь.

— Я зайду помыть руки? — спрашивает и бросает на меня взгляд.

— Да, конечно, — говорю растерянно. Начинаю вспоминать, все ли в порядке дома, потому что гостей я точно не ждала. Он выходит, ставит машину на сигнализацию и заходит за мной в подъезд. Поднимаюсь на свой второй этаж и чувствую, как громко стучит сердце. Будто я кросс пробежала. И почему на меня так странно действует присутствие этого мужчины? Мы ведь почти не знакомы. Достаю ключи из сумки, и открываю дверь. И, как назло, перед тем как впустить его, слышу голос соседки снизу:

— Полина, добрый день, — говорит женщина, а я не знаю, куда себя деть. Все видит. Как будто у нее должность такая — наблюдать за всеми жителями дома.

— Здрасте, — бросаю на нее взгляд.

— Ох и погода, — не отстает она. Медленно поднимается к нам по ступенькам и внимательно рассматривает Кирилла. — А это с тобой… — замолкает на мгновение, а я призываю все силы, чтобы она замолчала, — твой парень? — Ну все, мои щеки вспыхивают ярким пламенем. Не знаю, как посмотреть на Кирилла. Он хмыкает и вызывает единственное желание — исчезнуть отсюда. Провалиться сквозь землю и больше никогда с ним не встречаться.

— У вас хорошая фантазия, — нервно улыбаюсь и наконец открываю дверь. Быстро захожу и мужчина делает то же самое. Закрываю дверь от любопытных глаз соседки и стараюсь успокоить ускоренное сердцебиение. Это надо было припереться и так в неудобный момент. — Ванная комната там, — указываю на вторую дверь от входа. Мужчина молча туда проходит, а я исчезаю на кухне. Сразу ставлю чайник, потому что хочу согреться. Кирилл выходит из ванной и заходит на кухню.

— Спасибо, — обводит взглядом старенькую, небольшую кухоньку и останавливается на моих глазах, которые я быстро прячу.

— У вас мокрая рубашка. Давайте я ее просушу, — очень неудобно, что из-за меня он попал под дождь. Саму всю трясет от мокрой одежды.

— Как?

— Поглажу и она просохнет, — пожимаю плечами. — Ехать в мокрой — не вариант.

— А ты умеешь? — спрашивает удивленно.

— Что? Гладить утюгом? — смотрю на него, а он кивает. — Да, конечно, — улыбаюсь и снова испуганно опускаю глаза, потому что он начинает ее расстегивать. — Чай сделаю, — отворачиваюсь и быстро засыпаю чай в две чашки, заливаю кипящей водой и добавляю лимон из холодильника.

Кирилл отдает рубашку и я быстро шагаю в комнату. Включаю старый утюг деда и нахожу чистую ткань, чтобы гладить через нее. Не хватало еще, напоследок бешеного дня, прожечь ему рубашку. Я за нее и за полгода не рассчитаюсь. Глажу осторожно и старательно. Возвращаюсь на кухню и застаю картину, от которой тяжело оторвать взгляд. Кирилл стоит ко мне спиной и смотрит в окно. Широкая спина притягивает взгляд, видно, что он очень хорошо дружит со спортом. С его появлением кухня стала еще меньше. Да и не приходилось мне раньше любоваться полуобнаженным мужчиной. Только разве что мужем тети, но это совсем другие ощущения. Он медленно разворачивается, а я так засмотрелась, что не успеваю отвести глаза.

— Что? — наверное, мой взгляд слишком заинтересован.

— Нет, ничего, — качаю головой. — Залюбовалась, — ляпаю, не подумав и испуганно закрываю рот ладонью. Боже, Полина, что ты несешь?

Полина

— Пей чай, Полина, — говорит безразлично, но на губах появляется едва заметная улыбка. А может, я себя накрутила и придумываю то, чего нет? — Спасибо за рубашку, — забирает ее из моих рук и одевает. Отворачиваюсь и делаю глоток теплого чая. Пока гладила, он почти остыл. Кирилл молча застегивает рубашку, а я ругаю себя за несдержанность. И что это за слова? Призналась, что он мне нравится? Вообще сошла с ума!

— Ты здесь сама живешь? — нарушает тишину и заставляет меня развернуться.

— Да, недавно переехала. Ремонт еще не успела сделать, — объясняю, потому что стыдно за старые обои на кухне. Похоже, дед их клеил еще до моего рождения.

— А родители?

— Никого нет, — отвечаю тихо, а сердце сжимается от печали. Два года прошло, а я по-прежнему не могу принять тот факт, что мамы больше нет. Отца не стало давно, еще когда я была маленькой, эта рана уже зажила.

— Ясно. Извини. Спасибо за гостеприимство, — ставит чашку на стол и выходит из кухни, не смотря на меня. Иду за ним, чтобы закрыть дверь и мысленно ругаю себя за длинный язык. Что он мог обо мне подумать? Что я цепляюсь с заигрываниями?

— Постойте, я найду для вас зонт, — начинаю копошиться в шкафу в прихожей. Наконец-то я вспомнила, куда положила его.

— Странная ты девушка, Полина, — говорит мужчина уже на пороге. — Закрывай дверь, тут сквозняк, — выходит и быстро спускается по лестнице.

А я так и стою с открытой дверью, глядя ему вслед. Что это было? Никогда не вела себя так глупо. Зачем прицепилась с этим зонтиком? Даже не хочу думать, что он обо мне подумал. Возвращаюсь на кухню, делаю себе чашку горячего чая, переодеваюсь в сухую одежду и, завернувшись в плед, выпиваю его. Потом сажусь за конспекты, но сосредоточиться не удается.

Мыслями постоянно возвращаюсь к Кириллу. Вспоминаю его взгляды, слова, действия. Весь день раскладываю по полочкам и снова делаю вывод, что вела себя как дура. Раньше мне не приходилось общаться с такими мужчинами. Да и не избалована я вниманием парней. В девятом классе у меня был парень, но встречались мы совсем недолго. Несколько раз сходили на дискотеку, прогулялись за ручку и дважды целовались. Не могу сказать, что мне понравилось. А может, мы такими умелыми были? Все прекратилось, когда заболела мама и для меня это было своего рода изменой, потому что он просто исчез из моей жизни. Я не получила желаемой поддержки от своего парня. А через неделю узнала, что он встречается с другой. Огорчилась ли я? Нет. В то время у меня были проблемы поужаснее.

А когда осталась одна… Мне было не до того. Некоторое время боролась с депрессией, потом привыкала к жизни с тетей в ее доме. А когда немного отошла, начала мечтать как вырвусь из-под ее контроля и начну самостоятельную жизнь. Сама буду решать когда мне есть, спать, убирать и отдыхать. Когда никто не будет мешать учиться, смотреть фильм и даже купаться в ванной, где всегда был сломан замок. Теперь я свободна. Но счастья внутри больше нет. Там пустота и большая тоска по матери. А еще много-много одиночества, которое я стараюсь держать глубоко в себе и не отравлять им жизнь.

Даже не замечаю, когда засыпаю и сплю крепко, а просыпаюсь только под утро от привычного кошмара. Сажусь в постели и протираю лицо ладонями. На глазах слезы, наверное, плакала во сне. Стараюсь глотнуть, но удается это сделать через боль. Горло болит, а все тело беспощадно морозит. Вот и выливается моя вчерашняя учеба в мокрой одежде. Выглядываю в окно и кривлюсь от пейзажа. Дождь прошел, но небо пасмурное, а все вокруг серое, словно за вчерашний день природа потеряла свои краски. Одинокие прохожие спешат на первую маршрутку, дворничка подметает двор и плотнее кутается в жилетку. Ох, и погода, только дома сидеть.

Заставляю себя подняться и топаю на кухню. Ставлю чайник и долго стою перед окном. Вчера здесь был Кирилл. Даже не верится, что он стоял на том же месте и пил чай. Вместо кофе делаю малиновый чай и выпиваю его без ничего. Похоже, меня крепко прихватило, потому что болит не только горло, но и все тело. Но мне нельзя пропускать занятия, поэтому собираюсь и выхожу на маршрутку. На мне джинсы, свитер и кроссовки, в руках зонтик. Добираюсь раньше времени и дежурю под аудиторией, перечитывая конспект с прошлой лекции. Сегодня все кажутся слишком шумными. От разговоров одногруппников гудит в голове.