В погоне за Алой - Изабель Ронин

Из его рта вывалился кусочек хлеба, пока он стоял и таращился на меня. Волнистые каштановые волосы, уложенные муссом, торчали во все стороны. Видимо, он тоже только проснулся. Грудь с животом имели четкий рельеф. Длинная стойка перед ним заканчивалась у самой талии, и я не могла рассмотреть, был ли он там…

Господи, пожалуйста, пусть он будет одет хотя бы внизу.

В этот момент он ухмыльнулся. Его взгляд неторопливо обследовал меня с головы до пят и затем снова задержался на лице. Пальцы на ногах начало покалывать.

– Привет, малыш, гляжу, ночка у тебя была беспокойная, – протяжно произнес он.

Боже мой.

– Мы с тобой… Ты… – запиналась я, скрестив руки и пряча грудь от блудливого взгляда.

Темная бровь приподнялась: он ждал, пока я сформулирую вопрос. Во рту пересохло, а в висках застучало. Я опустила глаза на голые ноги и задумалась, куда делась моя обувь. Глупая, глупая девчонка.

– Просто скажи, – выговорила я наконец.

– Что тебе сказать? – Его глаза смотрели с усмешкой, на щеках даже проступили ямочки. Он точно знал, что я имею в виду, но, видимо, ему нравилось пытать невинных людей. Дурак.

Когда он вышел из-за стойки, я отшатнулась и прокричала:

– Не подходи!

По крайней мере, на нем было спортивное трико.

Он нахмурился и поднял в воздух руки.

– Что на тебя нашло?

Глазами я лихорадочно искала поблизости оружие на случай, если он решит на меня напасть. Если понадобится, можно схватить сковороду с полки с кастрюлями.

– Где я?

– Не помнишь?

Внезапно мне захотелось с силой дернуть себя за волосы.

– Чего не помню?

Его лицо помрачнело.

– На тебя вчера чуть не напал какой-то извращенец. Я тебя спас. – Он покачал головой. – Он бы тебя изнасиловал.

В висках застучало. Воспоминания прошлой ночи стали возвращаться.

– А еще ты заблевала мне всю машину. – Он на мгновение замолчал. – Причем дважды.

– И-изнасиловал? – Я мельком вспомнила приставания какого-то парня. А что, если это был он?

Калеб кивнул и пристально на меня уставился. Под сверлящим взглядом его зеленых глаз ко мне вернулось воспоминание. Низкий мужской голос бормотал: «Я искал тебя всю свою жизнь..».

Я помотала головой, чтобы отогнать неприятные мысли, и посмотрела на него.

– Откуда мне знать, что ты – не он?

– Я тебя умоляю. – Он хмыкнул, закатив глаза. – Мне не приходится принуждать девушек со мной спать.

Он отступил, прислонился к разделочному столику за спиной, скрестив руки на накачанной груди, склонил голову и стал меня рассматривать. Мускулы у него на руках напряглись.

– Спасибо, – тихонько проговорила я, но не избавилась окончательно от своих подозрений. Я росла в опасном районе, осторожность – моя вторая натура. – Я мало что помню о вчерашнем вечере.

– Ты была пьяная, – отметил он.

– Это я, кажется, помню.

– У тебя что, даже похмелья нет?

Я покачала головой.

– Удивительно, – сказал он пораженно.

– Если не возражаешь, верни мне обувь, я сразу уйду. – Я предположила, что он знает, где она лежит. В спальне я ее не нашла.

– Не так быстро.

– Что? – Мой взгляд метнулся к эспрессо-машине на стойке в пяти футах от меня. Можно до нее добежать, если он решит меня схватить. А смогу ли я ее поднять?

– Ты мне заблевала всю машину, а я, между прочим, ее всего несколько недель назад купил.

Ой. Я прикусила губу.

– Разве у тебя папа не богач? – Я обвела рукой роскошь, окружавшую нас. – Разве ты не можешь поручить кому-нибудь почистить ее за тебя?

Его брови взлетели вверх.

– Так ты хочешь, чтобы за тобой убирал кто-то другой?

Я стиснула зубы.

– Чего тебе от меня-то надо?

Отклонившись, он подтянулся, чтобы сесть на столик, выставив на обозрение великолепное тело. Я сглотнула.

– Тебе есть куда идти? – За ним стояла корзинка с яблоками. Он взял одно в руки. Какой же он счастливчик, может достать еду, когда захочет. И ему не надо бояться, что он будет голодать… или останется без крыши над головой.

– Это еще что за расспросы? Я пойду домой.

Я не знала, куда это – домой, но и ему было невдомек.

Не отводя от меня взгляда, он подбросил яблоко в воздух, поймал, подбросил снова.

– И где же ты живешь?

В животе тихонько заурчало.

– Не твое дело.

– Значит, я, по-видимому, спас тебе жизнь. Я верю в закон сохранения энергии, а потому хочу проверить, не трачу ли я на тебя ее попусту. Вчера я спросил, где ты живешь, и ты сказала, что дома у тебя нет. Если честно, сейчас у тебя вид такой, будто у тебя украли последний доллар.

От потрясения у меня распахнулся рот.

Он положил яблоко обратно в корзинку и снова скрестил руки. Он что, хвастается мускулами?

– А тебе-то что? – требовательно спросила я.

Повисла пауза, прежде чем он ответил.

– Серьезно, тебе есть куда пойти?

Мягкий, сочувствующий тон возымел действие. В горле появился ком, а на глаза навернулись слезы. Я заметила, что ему стало неудобно от моего внезапного проявления чувств.

Он спрыгнул с разделочного столика и подошел к холодильнику.

– Вот, – тихо сказал он и передал мне воду в бутылке.

Я попыталась его поблагодарить, но не смогла: сперло дыхание. Когда я подняла взгляд, он уже отвернулся.

– Ты ведь в курсе, что от тебя воняет?

Я расхохоталась так сильно, что чуть не задохнулась. А потом снова заплакала. Ничего не могла с собой поделать.

Чтобы не упасть на месте, я присела на корточки там же, где стояла, а потом и вовсе опустилась на пол. Плач перешел в неприятное икание со всхлипами. Наверно, он думает, что я сумасшедшая.

– Может, останешься тут, пока не найдешь квартиру? –