Предатель. Ты не узнаешь о дочери (СИ) - Янова Екатерина

Но и простить его я не смогу. Как быть рядом с человеком, которому больше не веришь? Как подпустить его к себе, если в памяти стоят кадры того, как он лапает другую?

Я не хочу постоянно сходить с ума от мысли, что если муж не рядом, то он может быть с другой. Это всё равно отравит нашу жизнь. Наш брак как поражённая конечность начнёт загнивать, распространяя инфекцию на весь организм, поэтому резать нужно сразу. Больно, с кровью, без анестезии.

Только как решиться на этот последний шаг?

Для этого нужны силы. Вот их-то я и должна набраться прямо сейчас.

В палату заходит медсестра. Она заносит поднос с обедом. Ставит его на столик, до меня доносится приятный запах куриного бульона. Подвигает столик ко мне ближе, поднимает изголовье кровати.

– Интересно, – рассматриваю я содержимое тарелок. – Это не похоже на вашу обычную еду.

– Сегодня вы на особом меню, – улыбается медсестра. – Кушайте! Вам нужно хорошо питаться!

– Спасибо, – проговариваю задумчиво.

Начинаю есть. Суп бесподобно вкусный, такое ощущение, что сварен он на домашнем бульоне. И булочки вместо хлеба очень ароматные, хрустящие, такие пекут в пекарне недалеко от нашего дома.

Вылавливаю пару макаронин из тарелки, замираю. Они необычные, разноцветные в форме звёздочек и маленьких цветочков. Именно такие я покупала недавно домой. В больнице их точно быть не может.

Суп становится поперёк горла. Тяжело сглатываю…

Это что, готовил мой муж?

Глава 4.

Прошёл ещё один день. Мне уже лучше. Слабость ушла, начали появляться силы. Ещё бы душу подлечить, но тут без вариантов.

Ко мне теперь пускают Машу. Я сама попросила, чтобы она пришла. Машка принесла кучу вкусняшек, и вот уже час щебечет без умолку, пытаясь меня развлечь. Она старательно обходит острые углы и болезненные для меня темы, рассказывает всё больше о себе. О том, что у неё новый роман с мужчиной её мечты, о повышении на работе, о новых шмотках, интересном фильме, погоде.

Я больше молчу, слушаю её, как радио, не включаясь в разговор, думая о том, что жизнь за окном продолжается. Люди влюбляются, женятся, разводятся.

Вспоминаю услышанную когда-то статистику, что почти половина браков распадается в первые три года совместной жизни. Я всегда была абсолютно уверена, что это не про нас. Думала, это про глупых людей, которые создают семью без любви, без глубоких чувств, без взаимопонимания. И что теперь? Оказывается, в эту бездушную статистику попасть очень легко. Только как пережить это?

Но как-то же люди справляются? Значит, справлюсь и я.

– Лиз, ты меня слушаешь? – трогает меня за плечо подруга.

– Прости, Маш, я отвлеклась.

– Да я так и поняла, – вздыхает грустно. – Ты решила, что будешь делать дальше?

– Нет, Маш. Я в полной растерянности.

– Ты собираешься его простить? – смотрит на меня внимательно, а глаза её кричат: “Не вздумай!”

– Даже если бы я этого хотела, просто не смогу, – признаюсь честно.

– Ты сейчас выглядишь уже более спокойной. И Лиз, я бы хотела тебе рассказать кое-что. Не очень приятное.

– Говори. Хуже уже всё равно не будет.

Мысленно натягиваю на себя броню.

Ну что, Лиза, же хотела ампутацию, вот, сейчас наверняка получишь лишний повод для этого.

– Я видела их снова, – сообщает подруга. – Они ужинали в ресторане при нашей же гостинице, ворковали там, противно смотреть, короче. Я хотела подойти, плюнуть ему в рожу, но побоялась получить выговор от начальства. Короче, вот!

Протягивает телефон. Там фото. За столиком Сергей и та самая женщина. Яркая, красивая, дорогая. Соблазнительно улыбается, глядя на моего мужа. В руках у них бокалы с шампанским, интересно, что они отмечают? Скорую свободу Сергея?

Я убеждала себя, что готова ко всему, но нет. Наверное, всё-таки в глубине души я пыталась обелить предателя. Искала ему оправдания и возможность простить. Поднимается удушливая волна гадливости, внутри всё сжимается, но внешне я держусь. Рассматриваю их улыбающиеся счастливые лица на фото. А Машка продолжает.

– И ещё Лиз. Мужчина, с которым я встречаюсь, он оказывается неплохо знаком с твоим Сергеем. У них общие дела какие-то по бизнесу. Так вот, он их тоже видел, и от него я узнала, что с этой дамочкой твой муж мутит давно. Она богатая вдова, у них какой-то общий проект или что-то типа того. Мне жаль, но утешить мне тебя нечем.

– Понятно, – проговариваю абсолютно спокойно.

Хватит. Время истерик прошло. Оказывается, Сергей уже давно нас приговорил, убил, фактически.

Теперь уже труп не оживить. Надо его просто похоронить.

– Я подам на развод сразу, как только выйду из больницы.

– Лиз, – берёт меня Машка за руку. – Я понимаю, как тебе тяжело. Ты постарайся меньше нервничать и помни, ты не одна. Я тебе помогу всем, чем смогу. И ребёночка твоего воспитаем. Всё хорошо будет.

Мнимое спокойствие слетает вмиг. Не надо меня жалеть. Это хуже всего. Слёзы начинают капать, но я не позволяю себе больше безобразных истерик. Просто горько плачу в подушку, пока Машка меня успокаивает, гладит по голове…

Подруга уходит, я засыпаю… Скорее всего, мне снова что-то вкололи…

Не знаю точно, сколько сплю, когда просыпаюсь, за окном темнеет.

На автомате заставляю себя делать самое необходимое. Умываюсь, ем, смотрю какую-то муть по телевизору.

Мне больше не мерещится ни голос, ни запах Сергея. Может он больше не приходит, а может и раньше не приходил, просто моё подсознание начинает его отпускать.

Ко мне заходит мой лечащий врач и медсестра. Обычный вечерний обход, стандартные вопросы. Только вижу, что доктор не торопится уходить. Он просит медсестру выйти, явно хочет мне что-то сказать.

Внутренне напрягаюсь. Только бы всё было в порядке с ребёнком.

– Что-то не так? – спрашиваю взволнованно.

– Нет, Елизавета. Ваше состояние сейчас уже стабилизировано. Через пару дней мы вас выпишем. Дальше будете наблюдаться у своего гинеколога, и при соблюдении всех рекомендаций у вас очень хорошие шансы родить здорового малыша.

– Спасибо, – выдыхаю с облегчением.

– Только, – продолжает врач с озабоченным лицом. – Скажите, у вас какие-то проблемы с мужем, я правильно понял?

– Да. Мы разводимся, – оказывается, произнести это вслух очень тяжело.

– Я бы хотел, чтобы вы кое-что знали, – присаживается доктор на край моей кровати.

– Что? – тяжело сглатываю.

– Ваш муж, – вижу, что врач с трудом подбирает слова. – Как бы вам сказать это помягче…

– Говорите уже.

– Он не желает ребёнка? Я правильно понимаю? – впивается в меня взглядом.

Мне хочется закрыться от этого человека и прогнать его. Но разве он виноват, что говорит правду? Он же не знает, что сейчас бьёт по самым больным ранам.

– Мы не обсуждали этот вопрос с ним, – отвечаю уклончиво.

– Просто ваш муж очень настойчиво выяснял у меня все варианты прерывания беременности.

– Что? – замираю шокировано.

– На самом деле не просто выяснял, – добивает меня врач. – Ваш муж пытался меня подкупить, чтобы я “поспособствовал” прерыванию беременности. Понимаете?

Врач уходит, а я… А я не знаю, как описать то, что чувствую.

Ничего не понимаю, разум замер. Это переварить он не в состоянии.

В голове бьётся только одна мысль, что моя прежде идеальная счастливая жизнь превратилась в кромешный ад. А главным палачом стал мой самый родной и близкий человек.

Если раньше у меня были слабые сомнения насчёт сохранения брака, то теперь я вообще об этом не думаю. Я вспоминаю ту ночь, когда Сергей пришёл домой пьяным. Его агрессию и мой страх. Тогда мне показалось, что вижу перед собой совсем другого человека, и он не просто опасен – очень опасен.

И вот сейчас тот самый липкий страх возвращается, оживает паника и желание сбежать от мужа на край света.

Прижимаю руки к животу. Я должна защитить своего ребёнка. Только как?

Уже ближе к ночи в мою палату снова заходит врач. Я сразу понимаю, что-то случилось.