Райский сад (СИ) - Фомина Татьяна

Однако спокойствию не суждено было длиться вечно. Она была беременна. У нее уже давно была задержка месячных, но Анна не придавала этому никакого значения, потому что Николай был очень осторожен, за исключением той первой ночи. И вот лежащий перед глазами тест на беременность, говорил совершенно об обратном.

Анна не знала — радоваться ей или плакать. Она так мечтала и хотела иметь ребенка, и вот, наконец, она забеременела от любимого мужчины. Но Николай давно и ясно дал понять, что не имеет никакого желания становиться отцом и постоянно слушать плач и нытье сопливых ребятишек.

Оставить ребенка для Анны значило потерять Николая, а остаться с Николаем, значит сделать аборт и своими руками убить то крошечное существо, которое она уже носила под сердцем.

Диагноз, поставленный гинекологом и подтвержденный ультразвуком, ошеломил ее: беременность 15 недель.

Внешне это никак пока еще не проявлялось, но… все равно, рано или поздно все пришлось бы рассказать Николаю, и тогда…. Об остальном не хотелось даже и думать.

И каждый раз, когда она хотела поговорить с ним, у нее не хватало на это смелости.

Пока, в конце концов, он не ворвался к ней взбешенный до предела.

— Это правда? — сразу спросил он, едва закрыв дверь.

— Что? — тихо спросила Анна, понимая, что ее молчание обернулось против нее.

— Ты прекрасно знаешь, что! И не надо разыгрывать из себя невинность!

— Хорошо. Я все равно собиралась тебе сказать. Я — беременна!

— Даже так?! — Николай удивленно поднял брови. — И, когда же ты собиралась мне сообщить об этом? — его тон был пропитан ядом.

— Уже давно, — честно призналась Анна, — но все не могла….

— И я даже знаю почему, — слова его били сильнее ударов. — А я, наивных осел, даже и не подозревал, что ты сможешь продолжать разыгрывать из себя страстную примадонну, даже забеременев!

— Николай, успокойся, пожалуйста, — сказала она мягко, — я знаю, что ты не хотел беременности, но пойми, я не могу убить своего, нашего ребенка, и… и уже слишком поздно.

— Как трогательно! Наверное, я ослышался. Но даже если со слухом у меня что-то случилось, то с памятью, слава богу, все в порядке! И тебе не удастся вручить мне этого ребенка!

— Я и не думала этого делать, — сдерживая непрошеные слезы, проговорила Анна.

— А что ты думала? Что сможешь родить от своего докторишки ребеночка, а я, как последний дурак, буду его содержать? — Николай вышел из себя.

Его слова больно били по сердцу, оставляя кровавые следы, но их смысл только сейчас начал доходить до Анны. Она подняла на него свои ясные глаза и, не отрывая взгляда, спросила:

— Объясни, что ты этим хотел сказать? — в ее голосе звучал металл.

Ее тон немного поубавил пыл Ротова.

— Хорошо. Я хочу, чтобы ты избавилась от этого ублюдка, или….

— Я не убью твоего ребенка! — твердо сказала Анна.

Он взял пальцами за подбородок, и приблизив лицо к ее лицу прошептал:

— Ты, наверное, забыла, что никак не могла от меня забеременеть!

— Мне уже семнадцать недель! Это случилось в…

— Все хватит! Мы оба взрослые люди, — эти слова ему давались с трудом, — и, если ты по чьей-то вине залетела, то не надо в эту историю впутывать еще и меня!

— Уходи, — прошептала Анна.

Николай опешил, ожидая слез, мольбы, чего угодно, но не этого.

— У-хо-ди, — твердо сказала Анна, глядя на любимое лицо. Она знала, он все равно ее бросит, но никак не думала, что станет унижать ее таким банальным способом.

Некоторое время они смотрели друг на друга. Анна с грустью, Николай с ненавистью. Но потом его выражения лица изменилось. В глазах была боль. Он развернулся и направился к выходу. Дойдя, до двери он обернулся и спросил:

— Почему ты это сделала?

— Потому, что я люблю тебя, и никому не отдам нашего ребенка, — спокойно сказала Анна.

Его лицо стало насмешливым.

— Я думал, ты не такая, как все, другая, а ты….

— Уходи, — прервала его Анна, не дав договорить. Но ее слова прозвучали уже для закрытой двери.

Анна навалилась на стену, в глазах стояли непролитые слезы, где-то в глубине души ее грызла обида, незаслуженная обида…. Она положила руку на живот и ощутила легкое движение. Она знала, что это обман чувств, но тепло маленького существа согрело ее душу.

— Так уж получилось, малыш, что я получила тебя и потеряла его…. Но ты не бойся, ты совсем не виноват, и я буду любить тебя еще больше… — голос ее дрогнул, и по щеке покатилась слеза.

Анна ушла в комнату и легла на кровать, уткнувшись лицом в подушку, которая хранила о себе память многих бессонных ночей.

«Когда-нибудь он будет очень жалеть, что так обошелся с тобой. Ты вырастешь таким же красивым, как папа, и тогда он уже не сможет сказать, что ты не его сын».

Ирина со всего маху плюхнулась в кресло и обхватила голову руками. В гостиную вошел Андрей и косо посмотрел на жену, которая только что вернулась из города.

— Неужели поход по магазинам так вымотал тебя?

— Где Ротов? — выпалила Ирина и уставилась на мужа.

— А он-то тебе зачем понадобился? — спросил недоуменный муж.

— Хороший вопрос. Так, где он?

— Должен скоро вернуться. Так что случилось?

— Пока еще ничего… — сказала Ирина, обращаясь к висевшей на стене картине.

— Хорошо. А что должно случиться?

— Я была дома.

— Ты очень внимательно слушаешь мои вопросы, — обиделся Андрей.

— Мама приехала…

— Я рад…

— Через три месяца Аня станет мамой…

— Что?!

— А я тётей. — Ирина все так же бессмысленно смотрела перед собой.

— Подожди, ты что серьезно?!

— Серьезней некуда….

— А? — вопрос Андрея так и не прозвучал. — Да, уж… И что она собирается делать?

— Рожать, — ухмыльнулась жена.

— Это я уже понял, не дурак. А дальше?

— Собирается летом переезжать к папе в Норильск вместе с мамой и малышом.

Андрей вздохнул и спросил:

— Мы будем сегодня ужинать?

— Да, я уже поставила воду на пельмени. Посмотри, пожалуйста, закипела она, или нет. И глянь, что делает Илья.

Это было сказано тоном, лишенным всякой интонации, а взгляд Ирины был направлен в никуда. Андрей очень сомневался, что она отдавала себе в этом отчет, но послушно вышел из гостиной.

— Вода давно кипит, а Илья занят новыми игрушками, — сообщил он, вернувшись.

— Что ж, тогда через минут двадцать будем ужинать. — Ирина машинально направилась на кухню.

Николай сам не знал, зачем он заехал в город. Было ужасно холодно, и можно было сразу ехать из аэропорта в Осипенково. Так нет, он зачем-то стоял посреди улицы со всех сторон обдуваемый ледяным ветром. Его взгляд упал на украшенную витрину.

«Ах да, я же хотел купить отцу к новому году подарок… И еще… Я мог бы… Нет, от этого мороза у меня мозги совсем окоченеют».

Он уже направился в ближайший супермаркет, как его кто-то здорово хлопнул по плечу.

— Привет, старина, с наступающим тебя! — раздался позади него веселый голос Станислава.

— И тебе того же, — с трудом ответил Николай.

— Слушай, погода — прелесть!

— Думаешь?

— Ага, обожаю, когда на улице такой мороз! А дома хорошо, тепло… Ну, а ты как?

— Да вот только с самолета.

— Свободен?

— Абсолютно! Надо купить билет до дома.

— Слушай, давай по чашечке кофе, просто умру, если не выпью, потом забежим на секунду на работу, а потом ко мне? А? Ты обещал, помнишь?

— Давай, — устало улыбнулся Николай. — Торопиться мне все равно некуда.

Они зашли в блинную, взяли по стакану горячего кофе и по порции блинчиков с мясом.

— Ну, рассказывай, ты еще не женился? — весело спросил бывший одноклассник, откусывая блинчик.

— Издеваешься?

— Почему? Просто слышал как-то что… Ну, вроде у вас все серьезно.

— Было серьезно, а потом перестало.