Охота на миллиардера (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна

— Думаете я не видел тех фотографий, Руслан Владимирович? Тех, где Вы с Верой? Желтая пресса. Я промолчал, нечего не сказал вам обоим. Я не на шутку разозлился, но она мне нравилась. Согласится на ваше дурацкое предложение, потому что злился на нее, на Вас…

У Полянского в голове не укладывалась эта странная логическая цепочка. Узнать, что твоя девушка что-то мутит с твоим боссом и вместо того, чтобы надрать ей зад, согласиться окучивать другую. Нет, Полянский был слеплен из другого теста.

На вдохе он замахнулся клюшкой, на выдохе клюшка ударила по мячику и дыхание отнесло его на большое расстояние, туда, где мяч попал в лунку.

— Я спал с ней, Вить, — расставил Руслан все по местам.

Взмахнув над собой белой дорогостоящей клюшкой, Виктор на несколько секунд замер, а затем нервным движением нанес удар.

— Довольно подло.

Это бесспорно доказывает, что мы с библиотекаршей стоим друг друга. Полянский рассмеялся, а вот Виктору, кажется, было совсем не до смеха.

— В итоге она выбрала спокойного и верного Бориса, — решил уколоть Виктор.

— Ну мне то все равно, кого она выбрала, — жестко ударив, слукавил Полянский. — У меня-то баб полно. Ты верный соратник, Вик, о таком только мечтать. Но я бы такое не проглотил. Я имею в виду себя и Образцову.

Полянский подозревал, что в тот момент Виктор мечтал придушить его. Но Руслану было плевать на чувства подчиненного. Хотел бы, боролся бы за женщину, куда решительный. Если он в принципе на это способен. Виктор нахмурился и занес клюшку над головой, конечно же он не стал спорить.

— Я бы все равно не дал вам встречаться, — ухмыльнулся Полянский и нанес последний, сокрушительный удар. Виктор проиграл, впрочем, как и всегда, когда они устраивали соревнования.

В библиотеке стояла гробовая тишина. Изредка шуршали страницы и скрипели карандаши по бумаге. Он прошел через ряды читальных столов и, вальяжно запихнув одну руку в карман, прогулочным шагом направился в сторону кабинета старшего библиотекаря. Дверь получилось открыть бесшумно. Вера сидела за столом и что-то сосредоточенно изучала в огромной стопке бумаг. Сейчас она была другой. Наверное, как и он сам, иногда, когда никто не видел, на работе Образцова становилась сама собой. В этом было что-то настоящее, девушку хотелось спрятать от лишних глаз. Полянский улыбнулся, глядя на то, как она морщит носик, как играет бровями, как вздыхает и вычеркивает что-то из толстого красного блокнота.

Он что-то почувствовал. Это было странно и необычно, особенно для циничного ублюдка, вроде него. Образцова взглянула и вздрогнула. Опять испугалась. Неужели он такой страшный? На его лице заиграла лукавая улыбка. Образцова ожидаемо фыркнула, выставив свои длинные иголки.

— Полянский, тебе может читательский билет выписать? Но ты не думай, что он светит тебе по блату. Придется постоять в очереди на первом этаже.

Сегодняшние переговоры с французами зашли в тупик. Полянский никак не мог доказать западным партнерам всю важность новых технологий. Они считали, что лучше оставить то, что есть, нежели рисковать, а Полянскому было скучно, он хотел развиваться. Но он все равно победит, возьмет их измором, сдаваться он не привык.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Вера отвернулась первой.

— Ты сладкое любишь, Образцова?

— Не особо, берегу фигуру, — встала она, собирая папки.

— У тебя шикарная фигура, — неожиданно выдал комплимент Полянский, и ухмыльнулся, заметив, что Вера смутилась.

— Заносите! — крикнул Полянский.

А Вера замерла. Он ухмыльнулся ещё шире. Борька-то небось комплименты выдает каждую минуту, только кто ему верит. На нескольких золоченых тарелочках стояли кусочки торта.

— Ты же хочешь замуж, Образцова, значит тебе нужен правильный свадебный торт.

— У Бори аллергия на чернослив, — заботливо напомнила Вера.

Сначала он улыбнулся. Потом усмехнулся. Потом рассмеялся. Истерически, как будто с ума сошёл. Но позже успокоился.

— Ох уж этот Боря. И как она проявляется? Он опухает и покрывается прыщами? Я попрошу, чтобы все сделали с черносливом.

Вера театрально закатила глаза, но все же рассмеялась.

— Я не знаю, как она проявляется.

— Конечно не знаешь, Вер. Ты же его вообще толком не знаешь. Кстати, у меня нет ни на что аллергии, — подметил Полянский, прорекламировав себя и отломив себе ложечкой розовый кремовый кусочек.

Секунду они смотрели друг на друга, и вдруг это стало невыносимо.

— Боря присматривает дом недалеко от твоего. Думаю, что это неплохое место.

Это игра переставала быть увлекательной. Полянскому не нравилась мысль, что Борис и Вера поселятся неподалеку. Из коробки доставали все новые тарелки, и Вера смеялась. Ему нравился ее смех, но неужели это происходит на самом деле? Сама мысль была дикой. Образцова выйдет за другого? А ему-то какое дело?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Розовый только один, делись, Образцова!

Она послушно отломила кусочек и протянула ему на своей вилке. Полянский облизнулся.

— Сильно сладко.

— А я люблю с безе, — улыбается Вера.

— У нас есть безе? — крикнул Полянский, и на столе появились новые кусочки.

И в этот момент позвонил Борис. Вера ответила на звонок, она поменялась в лице, как если бы действительно радовалась звонку любимого. Разглядывая сюсюкающуюся по телефону Веру, Полянский не двигался. Секунду, вторую, третью, а потом он перестал быть милым. Что он, черт побери, здесь забыл? Вера заливисто смеялась, после резко обернулась к нему и посмотрела, ее улыбка померкла, будто она увидела гребаное чудовище. Полянский швырнул ложку в зефирную кучу и с грохотом отодвинул стул. В груди ныло, словно у старого деда, организм которого реагировал на резкое изменение погоды.

Полянский встал и ушел, громко хлопнув дверью. Из-за нее, все из-за нее… Из-за того, что она слишком спокойна рядом с ним, а у него самого кислота обливала грудь. Из-за того, что Образцова похоже и вправду собралась замуж за «хорошего парня». И совсем не играет в присутствии Полянского. Руслан почти ушел, почти покинул эту чертову библиотеку. Он старался быть мужиком мечты, но видит бог, у него получалось все хреновее.

Ворвавшись в кабинет, он обнаружил Веру, стоящей у окна и смотрящей вдаль. Сделал несколько шагов и резким движением захватил ее затылок, грубо развернув к себе. Они смотрели друг на друга, дышали друг другом, между ними полыхнуло. Образцова поддалась, словно тряпичная кукла, а Полянский с силой прижал ее к себе, жёстко поцеловав в губы, впившись зубами в нижнюю, так что она вскрикнула.

— Передавай привет жениху.

Глава 43

— Я никогда не видела такой несчастной невесты, — Люба выпивает шампанское и съедает еще две конфеты.

Сладости с коньяком исчезают одна за другой, Люба уничтожает уже вторую коробку. Подружки суетятся вокруг меня, не зная, как помочь несчастной женщине, и, конечно, больше мешают, чем помогают.

Надя вздыхает:

— Ну, в принципе через фату не видно насколько у нее кислый вид.

Я стою посреди каюты в шикарном платье от модного дизайнера. Выгляжу идеально, такой красивой я себя не помню. Так ведь и должно быть. Невеста на своей свадьбе должна быть самой красивой. Великолепное платье и шикарная прическа. Все это похоже на ожившую сказку. Но чем больше я размышляю, тем больше мне кажется, что я горемыка, ломающая свою жизнь.

— Приплыл, — смотрит на палубу из-за шторки Люба, улыбается.

Рот ее измазан конфетами.

— Кто? — дергаюсь, глядя на подругу сквозь дорогую ткань полупрозрачного фатина.

— Боря! — качает головой Люба. — А ты кого ждешь?

— Его и жду, — натянуто улыбаюсь, едва сдерживаясь, чтобы не запустить в стену только что принесённым коктейлем.

Боже, мне почти физически плохо. Остановить колесо жизни уже невозможно. Я обещала замечательному человеку, что выйду за него замуж, и я это сделаю. Семья — это ведь не страсть и не бешеное влечение. Это прежде всего взаимопонимание и уважение. Когда есть кому поддержать в трудную минуту, когда чашка чаю во время гриппа, когда дети болеют и он не спит вместе с тобой, потому что это ваши общие дети. Боря как раз такой человек. И потом Боря любит меня, разве этого недостаточно?