Укрощение строптивых (СИ) - Гриц Лана

- Брейк! - тут же подбежал рефери и громко прокричал.

Из-за гула зрителей слышимость внутри ринга была отвратительной. Ему пришлось взять нас за руки, чтобы развести по сторонам. Я сразу же пошла на Климову, нанося удары по туловищу выше пояса. Она скорчилась от боли. Я поняла, что ее защиту не пробить и отошла назад, экономя силы. Потом мы опять немного прошлись по кругу, и соперница решила атаковать. Ее сильные и тяжелые перчатки прилетали с обеих сторон. Я закрыла лицо, пытаясь уберечь его, а она стала бить по корпусу.

- Стоп! – произнес рефери, внимательно следивший за нами, и поднял две руки вверх.

Раунд был окончен, и мы разошлись по углам.

Сев на стул, я выплюнула капу Степанычу в руку и начала полоскать рот водой, которую подавал помощник тренера.

- Алиса – нервно сказал Степаныч, вытирая мое лицо – держи дистанцию, не распаляйся, экономь силы. Ты видишь, как она тебя подловила!

- Угу – произнесла я и сплюнула в ведерко.

Гонг! Раунд 2.

Климова пошла на меня, активно размахивая кулаками. От пары ударов я успела уклониться, но один пропустила. Он пришелся прямо по лицу. Встряхнув головой и поморгав, я решила ответить этой сучке. Получив от меня несколько ударов, она опять повисла на мне во взаимной схватке.

- Брейк! – крикнул рефери, и каждая сделала шаг назад.

Меня начинало злить это танго. И что же она вешается постоянно, надо не позволять ей в следующий раз сделать шаг. Я смотрела на Климову и внутри меня разрасталась ярость. Сейчас я тебе покажу, как провоцировать меня. Я начала быстро размахивать напряженными руками, согнутыми в локтях, стараясь пробиться к ее щеке. Защита у нее крепкая, я отступила. Соперница стала бить ниже пояса. Рефери сделал движение руками снизу вверх, показывая, что произведен запрещенный удар и призывая ее наносить удары в верхнюю часть корпуса. От такого нечестного натиска закололо в боку. Я седлала глубокий вдох, ноющая боль распространилась по грудной клетке и я прокашлялась. Климова продолжила атаковать и один раз вскользь попала по глазу. Мне показалось, что из брови потекла кровь, или это были капельки пота. Это разозлило меня, и я, собрав свои силы и направив их в руки, стала бить ее по лицу. Уклонившись, она ответила на мои удары.

- Стоп! – произнес рефери и сразу же прозвучал гонг.

Но Климова вновь нарушила правила, продолжив работать кулаками. Степаныч сразу же замахал руками, обращая внимания судей на запрещенный прием. Рефери подбежал, разнял нас, и предупредил соперницу о начислении штрафных очков и последующей дисквалификации, если она не перестанет. Последний и неожиданный ее удар немного выбил меня из колеи.

- Алиска – громко сказал тренер, обрабатывая бровь – она правую руку не до конца разгибает, используй это. Увернись не так далеко и сможешь сразу бить.

Я сидела, пытаясь отдышаться, и внимательно слушала наставления тренера. Врач из команды залепил бровь охлаждающим клеем, боли совсем не чувствовалось.

Гонг! Раунд 3.

Надев капу, я встала, и направилась в сторону Климовой, она шла мне навстречу. Мне нужно было отправить ее в нокаут. Я понимала, если сейчас не начну быстро атаковать, то сил на последующие раунды может не хватить. Всего три минуты, Алиса, продержаться в ускоренном режиме! Злобно хмурясь, я начала бить Климову то по лицу, то по туловищу. Не устояв от такого натиска, она пошатнулась и оперлась о канаты. Не обращая внимания на крики Степаныча, я продолжала наносить удары. Соперница, громко рыкнула, оттолкнулась от натянутых канатов, и мы вместе отскочили в центр ринга. Отступив назад, я наклонилась влево и получила сильный удар по лицу. Вокруг все поплыло, я попыталась прийти в чувства и потрясла головой, широко открывая глаза.

- Стоять на ногах! – отдаленно слышался голос разъяренного тренера.

С левой стороны промелькнула синяя перчатка, и мгновенно почувствовался крепкий удар, я опустилась на колени, голова стала тяжелой. Закрыв глаза, я оперлась трясущимися руками в пол, тяжело дыша и пытаясь удержаться, но карусель вокруг меня разгонялась с огромной скоростью. Мое тело обмякло, слова Степаныча доносились все тише и тише. Как только я упала, сразу же подбежал рефери, и как бы я не старалась - силы покинули меня, и я провалилась в темноту.

- Раз!

Мне восемь лет. На улице тепло и ярко светит солнце. Я спешу домой, потому что задержалась после школы. Мы с мальчишками играли в Казаки-Разбойники, Витька с 1 «А» не удержал меня, и мы проиграли, свалившись на землю. Теперь на белых колготках красуется огромная дырка, и выглядывает счесанная коленка. Вот мама будет ругаться! Забежав во двор, я сразу же направилась в дом, мысленно подбирая слова для извинений. Сбросив тяжелый рюкзак с плеч в прихожей, я разулась и зашла в комнату. В глаза бросились красивые пушистые тапочки, которые любила мама – красные с огромными помпонами. Подняв голову, я отступила на шаг назад, и в ужасе застыла от увиденного.

- Два!

Не осознавая, что делаю, я быстро на автопилоте схватила стул, который валялся на полу, поставила на ножки и залезла на него. Обхватив неподвижное тело мамы, я попыталась снять ее, но у меня не получалось, так как веревка была прочно завязана на трубе. Аккуратно отпустив маму, я слезла и побежала в кухню за ножом. Зажав его зубами, я схватила табурет, поставила его на стул и осторожно взобралась на него. Я изо всех сил тянулась своей короткой ручкой к веревке, пытаясь перерезать ее, а другой - поддерживала маму за талию. На ней был мягкий шелковый халат темно-синего цвета, который я так любила. Тело было тяжелым, а рука скользила, постепенно сознание стало возвращаться и на глазах выступили слезы. Немного пошатываясь на неустойчивой башне из стульев, я сильнее нажимала на нож.

- Алиса! – послышался мужской голос за спиной.

Я обернулась, и мои глаза расширились от удивления. Кирилл??? Что он здесь делает? Я взглянула на свои детские ладошки. Этого не может быть!

- Три!

Посмотрев на лицо мамы, которое выражало умиротворение, я потянулась к ней, чтобы погладить по щекам, на которых еще сохранился румянец, но внезапно я стала отдаляться от нее, паря в воздухе. Словно кто-то забирал меня от нее.

- Нееет – протяжно прокричала я, продолжая тянуть к ней руки, и заплакала.

- Четыре!

Я медленно открыла глаза, веки были тяжелыми. Меня сразу же ослепили яркие прожекторы. Я лежала на животе. Надо мной склонился рефери, опираясь на одно колено, и считал. В голове стоял шум, смешанный из разных звуков. Поморгав пару раз и посмотрев вперед, я встретилась со знакомыми голубыми и бездонными глазами.

- Вставай, моя девочка – прочла я по губам Кирилла, стоявшего рядом с рингом.

Он смотрел на меня своим пронзительным и строгим взглядом, его жилки активно двигались по щекам.

- Я не могу – еле слышно прошептала я, не отводя от него взгляда, и на глазах выступили слезы – у меня нет сил.

- Пять! – раздался громкий мужской голос над головой.

- Можешь – утвердительно кивнул Кирилл и улыбнулся – я здесь, я с тобой. Вставай, Алиса!

Подняв голову, я посмотрела в сторону тренера, он что-то кричал и размахивал руками, не сводя с меня глаз. Собрав все силы, я подтянула руки к груди, и, опираясь на кулаки, встала на колени, корчившись от тяжести своего тела. Увидев это, рефери подскочил, но продолжил счет.

- Шесть!

Толпа ликовала. Я смогу, я должна это сделать! Посмотрев на перекошенное лицо Климовой, я ехидно улыбнулась. Ну уж нет, сучка, я так просто не сдамся! Поднявшись на ноги, я встряхнула головой и вытерла струйку крови, стекающую по щеке.

- Как тебя зовут? – спросил рефери, подойдя ко мне и взяв за кисть.

- Алиса! – твердо ответила я, шепелявя из-за капы, и стукнула перчатками перед собой.

- Бокс! – удостоверившись, что я в порядке, крикнул он и выполнил руками жест, разрешающий возобновить бой.