Анна Дубчак - Жертва страсти, или Роман в стиле порно

– Вы обещали рассказать мне про Майю…

– А, это… Стелла и Майя были давними подругами. Майя любила Принцева, а он предпочел Стеллу. И Стелла знала об этом и всегда жалела Майю. Это она уговорила Принцева, чтобы он взял Майю пресс-секретарем. Но мне кажется, что Стелла просто хотела, чтобы Майя всегда была на виду. Она очень ревнивая, эта Стелла.

– Стелла сейчас в тюрьме. Почему?

– Потому что я, когда вернулся от Лоры, разбудил ее и внушил ей мысль, будто она убила и Шаталова и Алефиренко. Она мне не поверила, и тогда я повез ее сначала к одному, затем к другому и напоследок к Лоре. Я показал ей ножи и сказал, что она совершила все это в невменяемом состоянии.

– И как она отреагировала на это?

– Знаете, как будто успокоилась. И сказала, что теперь остался один Ядов. Я предложил ей побыть еще какое-то время у меня, потому что она была очень слаба, но Стелла и слышать об этом не хотела. Она поехала искать Ядова на ферму. И вот теперь вы говорите, что она в тюрьме. Ее нашли по отпечаткам пальцев?

– Боже, вы так спокойно рассуждаете об этом, – не выдержала Наталия. Цинизму этого человека не было предела. – Ядов погиб вчера на ферме. Как раз тогдa, когда он собирался вывезти своих «административных» работников. Вы что-нибудь знали об этом?

– Знал, конечно. Я сам помогал ему все это организовывать. Поначалу мы хотели просто развлечься, потому что почти на каждого из них у него был компромат, собранный еще Принцевым в бытность, когда тот баллотировался на губернаторский пост. Но потом надо было привозить коров, чтобы как-то оправдать перед банком, где он брал кредиты, поступление денег.

– Скажите, эти картонные муляжи коров – тоже идея Ядова?

– Его. Он вообще большой оригинал. Представьте, привезли коров – сразу встал вопрос, кто же будет работать на ферме, а тут эта история с чиновниками. Я понимал, что это полный бред, но он никого не хотел слушать. Он же самодур. Кроме того, у него появились деньги. Причем немалые.

– Неужели это все «Нимфа»? Вы хотя бы представляете себе, какими суммами он располагал?

– В точности сказать не могу, но они исчислялись сотнями тысяч долларов.

– А каким образом они к нему поступали?

– Часть из Финляндии, часть из Москвы, но это был мизер…

– То-то и оно, что мизер. На подобном журнале невозможно заработать такие бешеные деньги. Равно как и на молоке и мясе. Неужели вам никогда не приходило это в голову?

– Приходило, конечно. Но зачем я буду задавать нескромные вопросы? Он платил мне, и я молчал.

– Где он хранил наркотики? – глядя на него в упор, спросила Наталия.

– А везде. Его фермерский дом, который он называл сараем, был просто нафарширован героином. К нему приезжали какие-то люди и увозили товар, расплачиваясь долларами.

– Охрана знала об этом?

– Пожалуй, что нет. Ни охрана, ни работающие у него чиновники ничего не знали. Думаю, что в курсе его дел была Марта, его домработница и, кажется, нянька.

– А Майя? Она знала? Не мог Ядов убить ее как свидетельницу? Что, если она его шантажировала?

– Майя? – Северин криво усмехнулся и покачал головой. – Нет. Она была слишком умна, чтобы шантажировать. Скорее всего, она и осуществляла связь с Узбекистаном и Турцией, откуда шли караваны. Она же и встречала «челноков». Размещала их в «Ландыше».

– Значит, автомобильная катастрофа? Несчастный случай?

– Она любила скорость. Я никогда не садился к ней в машину. Если честно, боялся.

– Что вы теперь намерены делать, Виктор Владимирович? Убьете меня?

– Зачем? – удивился он. – Я рассказал вам правду, но вы все равно ничего не сможете доказать. Стелла в тюрьме. Будет суд, после которого ее положат в клинику для душевнобольных. Схема – элементарная.

– И вам не жалко ее?

– Жалко. Мне и Лору жалко. – Он уныло склонил голову. – Она больше никогда не встанет и не обнимет меня.

– Можно, я расскажу вам свой сон? Он касается Лоры.

– Расскажите, Бога ради, – пожал плечами Северин. Он говорил уже с трудом, хрипел и подкашливал. – Мне она почему-то не снится.

– Представьте: улица, идет дождь, а под дождем девушка, обнаженная. Это Лора. Она не чувствует холода. Что это?

Северин пристально посмотрел Наталии в глаза.

– Вы хотите сказать, что вам все это приснилось? Не разыгрывайте меня. Это вам кто-то рассказал, даже, возможно, сама Лора. Это произошло с ней на самом деле. Когда у нее случился первый конфликт с родителями, она сбежала из дому в чем мать родила. Одежду ее заперли, двери – тоже. Так она вылезла через окно и ночью (родители были на даче) пришла ко мне. Она тогда ужасно замерзла и, как мне помнится, так и не смогла согреться. Она часто жаловалась на холод. Даже в жару. Но мне кажется, что она искала другое тепло. А я ей его, видно, не смог дать. Ни я, ни кто-то другой. Она хотела любви, вы понимаете меня? Но ведь не каждому дано испытать это чувство.

– Но ведь вы же ее любили? – возразила она.

– А кто сейчас может сказать, любовь это была или страсть?

– Вы отпустите меня? – спросила Наталия, не веря в то, что ей удастся и на этот раз выйти сухой из воды. Слишком уж много Северин рассказал ей. И на самоубийцу, которому нечего скрывать, он тоже не походил. Она замерла.

– Да-да, конечно… Идите, я и так потратил на вас полночи. Скоро рассвет, а я еще как следует не попрощался со своей Лорой.

Наталия вышла из спальни, но потом вернулась:

– Виктор Владимирович, а почему вы сказали, что Оксаны Рыбак не существует?

Он не ответил.

– Виктор Владимирович, вы слышите меня? – Она сделала несколько шагов в его сторону. Северин сидел в кресле, но никак не реагировал на ее присутствие. Он был мертв. Умер. За одно мгновение.

Наталия на всякий случай включила свет и подошла к нему совсем близко. Пощупала пульс. Все было кончено.

В машине она поняла, что Северин умер от любви. Он убивал людей из-за своей любви, а потом умер сам.

Наталия мчалась по начинающим светлеть улицам и думала о том, как бы ей убедить Логинова отпустить Стеллу. Ведь ножи, находящиеся на экспертизе, лишний раз докажут ее виновность.

По щекам катились слезы. Она остановила машину и разрыдалась.

На похороны Лоры они поехали вдвоем. Логинов, выслушав за завтраком историю Северина, выглядел растерянным. Он как будто похудел за эти последние дни. Щеки впали, глаза потемнели и смотрели куда-то в пространство. Задумчивый вид придавал его облику флер романтичности и таинственности. Кроме того, он был очень красив. Но, несмотря на это, Наталия по-прежнему испытывала к нему смешанное чувство любви, как ей казалось, и недоверия. Она не верила, что ему удастся освободить Стеллу. Ему, как прокурору, проще было бы все-таки признать убийцей именно ее, нежели Северина. Но с другой стороны, после всего, что ему утром наговорила Наталия, он не мог закрыть на эти факты глаза.