В твоем плену (СИ) - Роач Лия

Ведь если узнают, у меня появится мотив. У нас у обоих он появится.

Конечно, вряд ли кто-то в здравом уме подумает, что это я его убила. Умри он в любом другом месте при других обстоятельствах - да, я первая кандидатура. Главная подозреваемая. Но Раса убили в самом охраняемом месте страны, в хэдофисе разведуправления, и заподозрить домохозяйку, пусть и с высококлассными навыками вождения, что она способна проникнуть в штаб разведки - невозможно. Это утопия. Таких сумасшедших, думаю, среди коллег Рассела нет.

Плюс у меня есть алиби. Не один десяток человек видели меня в клубе. А вот Сойер…

Есть ли алиби у него - вопрос.

Да, вчера он забрал к себе Спенса, но у него могла быть возможность. И у него точно есть навыки. Его репутация играет против него.

О терках с отцом тоже, думаю, близкие подчиненные Раса в курсе. И если он подпадет под подозрение… Страшно представить, что будет.

Не хочу представлять.

Нет! Я не скажу ни слова. Никому. Даже Рите. Я знаю, что Сойер не имеет отношения к смерти отца, и не стану его подставлять.

- Хорошо, я не буду спрашивать ни о чем. Только, пожалуйста, не замыкайся. Не надо.

Вновь обнимает, и меня опять пробивает на слезы.

- Ну довольно разводить мокроту. На этом этаже уже почти нет сухих мест. На втором все так же плохо?

Силясь улыбнуться, качаю головой.

- Вроде нет.

- Тогда давай спать.

- Но… надо же заняться… - не могу произнести это слово, ни по-русски, ни по-английски.

Звучит одинаково ужасно. Непоправимо. А я все еще не верю. Не хочу верить.

- А я здесь, по-твоему, зачем?

- Телефон МакАртура на…

- Я разберусь. Топай.

И я топаю. Прятаться от действительности во сне.

- На опознание? Зачем опознание? Разве оно обязательно, когда личность убитого установлена? Или вы сомневаетесь, что убитый - Рассел? - негромким голосом пытает Рита Рэя.

Я спускаюсь со второго этажа и не вижу его, только слышу - Ритка не пускает его в прихожую, заставляя томиться за дверью.

Его голос подчеркнуто вежлив и терпелив:

- Нет, это не обязательно. Определенная процедура существует, ведь после выстрела лицо… немного пострадало, так что опознание все же требовалось, для протокола, но мы провели его своими силами. И…

Ритка не дает ему продолжить, шипя грозно:

- Тогда зачем вы мучаете Хэвен? Если это никому не нуж…

- Это нужно мне, Рита. Это я сомневаюсь.

- Ты? - резко обернувшись, выпускает дверь, и Рэй проскальзывает внутрь. - Сомневаешься? Почему?

- Хочу сама убедиться, что похороню своего мужа, а не какое-то неопознанное тело. Такая смерть мне кажется нелепой и неправдоподобной. Может, это их црушные трюки.

- Миссис Оу не доверяет нам, - влезает МакАртур с улыбкой, вновь сознательно игнорируя то, что после замужества я оставила свою фамилию.

Рассел сильно не настаивал, а я так часто меняла их за свою жизнь, что не хотела делать это еще раз.

- Ты… Ты не представляешь… - качает Рита головой. - Ты когда-нибудь была в морге?

- Нет, - отрезаю и перевожу взгляд на МакАртура: - Идемте, Рэй. Я готова.

Но готова я не была.

Едва мы вошли в массивную дверь правого крыла центральной больницы, как я почувствовала слабость в ногах. Они превратились в овсяный кисель, неустойчивый и гадкий. Пошатнувшись, я хватаюсь за предплечье МакАртура.

- Вам нехорошо?

- Н-нормально. Шагайте.

Ослепительно яркий свет, длинный жуткий коридор, распашная дверь с квадратным стеклом в конце. И чудовищный, невыносимый, могильный холод. Он просачивается в рот, он проникает под кожу, он продирает до костей. И, кажется, я уже никогда не согреюсь.

Снова ощущаю себя героиней дешевого ужастика, втайне надеясь, что это, как и всегда, всего лишь дурной сон. И я хочу верить в это. И поверила бы, если бы не рука Рэя, а еще запах…

Стерильный, химический, тошнотворный. Одуряющий. Он набивается в ноздри, он обволакивает горло, он душит. Я стараюсь не вдыхать его, но от недостатка кислорода начинает кружиться голова, и я делаю судорожный вдох. На минималках.

Двери перед нами гостеприимно распахиваются, а меня бросает в дрожь. Каждый следующий шаг дается с трудом, я почти повисаю на руке Рэя.

Входим. Большая освещенная комната без окон. По стенам от пола до потолка огромные ящики, как ячейки в камере хранения, только внутри не чемоданы…

Железная кушетка в центре, на ней накрытое простыней тело. МакАртур подводит меня к ней и отпускает. До боли сжимаю руки в кулаки - соберись!

Человек в медицинской одежде - из-за маски я даже не вижу, мужчина это или женщина, - приоткрывает лицо. Неестественно бледное, почти белое, с резкими, заостренными чертами. Правая сторона раскурочена выстрелом, но выглядит не устрашающе, а как дефект на скульптуре из белого мрамора. Мой взгляд задерживается на этом "дефекте", потом скользит на левую часть лица и перед глазами резко темнеет. Комната вдруг заваливается набок.

- Миссис Оу, - почему-то кричит МакАртур из другой комнаты.

Странно. Он же стоял рядом…

- Поднимите ее! … Да держите же! … Десять миллиграмм … - незнакомый женский голос или даже не один.

- Осторожно, - незнакомый мужской.

- … ужасно … истерика … потеряла сознание … задыхалась, билась в конвульсиях … булькающие звуки изо рта … откачали, вкололи успокоительное … спит, - сильно взволнованный МакАртур.

- Как вы допустили? Я же говорила…

Пытаюсь улыбнуться - это уже Ритка.

Хочу открыть глаза, но веки такие тяжелые, неподъемные. Сразу вспоминается Вий, жуткий фильм из далекого детства. Единожды виденная сцена в церкви навсегда отвратила меня и от данной повести, и от произведений Гоголя в целом, но фразочка въелась в мозг, чтобы всплыть в самый неподходящий момент.

- И что мне теперь с ней делать?

- Ничего, медики сказали, она проспит еще какое-то время…

- Вас обманули, - выдаю скрипучим голосом, не узнаю его, и замолкаю.

Зато глаза самооткрываются. Без помощи разной вымышленной нечисти.

- О, слава Богу, очнулась! Денис, метнись за водой для тетки.

- Вообще-то я ему сестра, - возражаю привычно, но к принесенной воде присасываюсь с благодарностью.

- Надо было раньше ему это объяснять. Ну, ты как?

Протягиваю ей пустой стакан.

- Паршиво. Ты была права. Мне стоило тебя послушаться. И я зря сомневалась в вас, Рэй.

- Это был Рас? - тихо.

Сил хватает только кивнуть. И я выпрямляюсь, садясь на диване, на который, видимо, меня уложил МакАртур - я точно не на своих двоих сюда пришла. От резкого движения голову снова ведет, прислоняю ее к спинке.

- Миссис Оу, если хотите подняться наверх, я помогу вам.

- В смысле, отнесете меня? - не получается даже усмешка.

- Если позволите.

- Не надо, я сама.

На меня запоздало, но стремительно накатывает апатия, я буквально ощущаю, как она поднимается с ног к голове, подобно ртутному столбику в старом советском градуснике. И подняться самостоятельно по лестнице мне и впрямь будет непросто, но не хочу, чтобы кто бы то ни было, меня носил. Тем более МакАртур, организовавший мне тюрьму в собственном доме.

И хоть идти куда-то я сейчас не в состоянии, не спросить его не могу:

- Я все еще под замком?

- Вы не под замком, вы под…

- Давайте без жонглирования терминологией, Рэй. Я могу выходить из дома?

- Конечно. Но не одна. Вас буду сопровождать я или кто-то из моих…

- Ясно. Идите, Рэй.

- Я…

- Я провожу вас, - вмешивается Рита, прекрасно зная, что еще слово от МакАртура, и меня бомбанет.

Когда Рита возвращается, я спрашиваю, где мой телефон. Щелкаю экраном - пропущенных звонков больше сотни, но того единственного, который я жду, нет.

Почему он не звонит?..

Два следующих дня до похорон я сплю.