Татьяна Лисицына - Двойное предательство (СИ)

— Да, ела, — сказала она безучастно и перестала сопротивляться. Пусть делает, что хочет.

Они прошли на кухню, и он открыл холодильник, в котором не было ничего, кроме одного яйца и куска масла. Он присвистнул.

— Знаешь что, я сейчас сгоняю в магазин, куплю еды и приготовлю тебе поесть.

Он посмотрел на Катю и удивился, как плохо она выглядела. «Да она больна», — подумал он и сказал вслух:

— Катенька, ты откроешь мне дверь? Я боюсь уйти, а ты больше… а я…

— Я открою, — ее губы тронула легкая улыбка.

Неожиданно он подошел к ней и обнял:

— Может, ты пойдешь со мной?

Она отрицательно покачала головой. Он взял ее на руки и отнес на диван:

— Полежи, я сейчас приду.

— Хорошо, — сказала она.

Уходя, он на всякий случай взял ключи с журнального столика. Вдруг она передумает его пускать или сбежит куда-нибудь. Он не мог снова ее потерять.

Игорь вернулся весь нагруженный пакетами. Выгрузив продукты, он открыл бутылку и налил красного вина в два бокала.

— Давай, выпьем, Катюша, нет ничего лучше красного вина, когда тебе плохо. Оно разгоняет кровь и заставляет биться сердце.

Они выпили, и он стал нарезать овощи для салата, а Катя, глядя на него, думала о том, стоит ли рассказывать ему правду. Может, уехать с ним куда-нибудь и забыть обо всем. Или постараться забыть? Она допила вино и протянула ему пустой бокал:

— Ты не нальешь мне еще?

— Конечно, милая, — он налил ей вина и занялся яичницей с беконом.

Вдыхая ароматный запах и наблюдая за его ладной фигурой, умело хлопотавшей на кухне, она почувствовала себя лучше, значительно лучше.

«Наверно, есть выход из этой ситуации», — подумала она и сказала вслух:

— Я хочу уехать.

— Уехать? Куда? — он обернулся к ней.

— Мне рекомендовали на море, — вспомнила она слова цыганки.

— На Кипр?

— Нет, — неожиданно она почувствовала, что сейчас заплачет. Она вышла в ванную умыться. «Не нужно, чтобы он видел мои слезы», — подумала она, приводя себя в порядок. Когда она вернулась, на тарелке лежала яичница, а в бокале было снова налито вино. Она села и встретилась с ним взглядом.

— Я люблю тебя, — сказал он.

— Я тоже тебя люблю, — как со стороны услышала Катя свой голос.

После ужина они занимались любовью, и все было, как раньше, и Катя думала, как она могла жить без него? Он ни о чем не спрашивал, и она была благодарна за это. Неожиданно он приподнялся на локте и посмотрел на нее:

— Катя, выходи за меня замуж.

Она повернулась к нему, пытаясь разглядеть его лицо:

— Ты сделал мне предложение?

— Да, я больше не хочу с тобой расставаться. Я хочу просыпаться утром и видеть тебя рядом. Я не могу без тебя.

— Но, — Катя не знала с чего начать. Она так и не придумала, что ей делать. — Я не могу выйти за тебя замуж, — вдруг сказала она.

— Почему?

— Не могу, у меня есть…

— Мужчина? — ревниво спросил он, включая свет.

— Нет, у меня будет ребенок, и я не могу выйти за тебя…

— Ребенок? — удивился он. — Ты же говорила, что…

Катя замахала руками, осознав что он мог подумать.

— Нет, это не то, что ты подумал. Я дала согласие удочерить одну девочку, и я не могу нарушить слово.

— А, удочерить. Это и есть твой секрет?

Катя кивнула и, внезапно решившись, сказала:

— Я расскажу тебе все, и после этого ты решишь, что я такая дура, что сам не захочешь на мне жениться. Только принеси еще вина.

Когда он вернулся с бокалами, Катя начала свою историю со слов:

— Когда-то я очень хотела, чтобы у меня была сестра…

Прошла ночь и занялась заря, а они еще все говорили об этом. Катя позволила себя быть откровенной, и Игорь, к ее удивлению, понял все правильно.

— Бедная моя девочка, сколько всего тебе пришлось вынести, но теперь мы будем вместе и все будет хорошо.

— Я не знаю, — сомневалась Катя. — Стоит ли нам заводить семью, ведь я никогда не смогу родить тебе твоего ребенка.

— Лиза будет такой же как ты, честной и прекрасной. Я уверен в этом, и ты приняла правильное решение. Дети не несут ответственности за поступки родителей. Мне уже не терпится увидеть ее.

— Правда? Тогда завтра мы можем поехать к ней, — предложила Катя.

— А после подадим заявление в ЗАГС, — закончил он.

— Но прошло еще так мало времени, — возразила Катя.

— Мы уже знакомы тысячу лет.

— Да, конечно, но мой муж… то есть… — она замялась, — Понимаешь, ведь прошло несколько дней, как он умер.

— По-моему, это не имеет значения, ведь фактически вы уже не жили вместе много времени.

— Да, но это как-то нехорошо.

— Катя, перестань. Я так устал тебя терять, что на этот раз буду крепко держать тебя за руку и никуда не отпущу.

— А я никуда не уйду, — сказала она и прижалась к нему. — Я не уйду, обещаю тебе, если только не умру, — Катя неожиданно вспомнила о предсказании цыганки.

— Что ты говоришь, ты молода, здорова. Откуда такие мысли?

— Я не буду, не буду, я не должна думать об этом, — Катя спрятала лицо у него на груди.

За эти счастливые часы она ни разу не вспомнила о цыганке, все было слишком хорошо.

— Катенька, подожди, — он ласково поднял ее лицо и заметил слезы в глазах. — Ты чего-то боишься? Расскажи мне?

— Нет, — Катя замотала головой, — нет, это все глупости, я не должна в это верить. Просто я боюсь.

— Я тебе говорил, что мы теперь вместе, и мы вместе все решаем. Я вижу, что какая-то тайна беспокоит тебя. Прошу тебя, расскажи мне все, и пусть у нас больше никогда не будет секретов друг друга.

— Хорошо, — вдруг решилась Катя и рассказала ему про предсказания цыганки.

Все время пока она рассказывала Игорь держал Катю за руку и не сводил глаз с ее измученного, но прекрасного лица. Совсем некстати ему пришла в голову мысль, что Катино лицо напоминает рафаэлевскую Мадонну.

— Ну что ты молчишь? — спросила Катя, заметив, что он пристально рассматривает ее.

— Я, Катюш, задумался, извини. А насчет этой истории, это все глупости, не более того.

— Но она же не ошиблась, когда Ленке предсказывала ее судьбу.

— Это простое совпадение, никому не дано предугадывать судьбу, а эти цыганки только морочат людям голову, да еще и зарабатывают на этом.

— Я тоже так думаю, но все равно это тревожит меня. Ты приехал как раз в тот момент, когда я совершенно не знала, что делать. Я не могла решиться взять Лизу и не могла уехать. Я была в полной растерянности.

— Конечно, милая, тебе столько всего пришлось перенести, поэтому неудивительно, что ты стала верить всякой чепухе. Но сейчас, когда мы вместе, я верю, что ты будешь счастлива. И выбрось эти глупые пророчества из головы.

— Спасибо, я так устала. Так устала, что не могу ни о чем думать. Иногда мне кажется, что ничего хорошего не может произойти в моей жизни.

— Все в прошлом, верь мне. Мы будем очень-очень счастливы. А где бы ты хотела провести медовый месяц?

— Мне бы очень хотелось поехать в Париж, гулять с тобой по набережным Сены, сходить в Лувр, выпить кофе на Елисейских полях, а потом, когда мы устанем от города, поехать в Ниццу и отдохнуть на море.

— Прекрасный план. Я знаю очень хорошую гостиницу на острове Сите, там очень уютно, такое впечатление, что попадаешь в восемнадцатый век. Тебе там понравится.

— Ты был в Париже?

— Да, с туристической группой. Это совсем не то. В Париж надо приезжать с любимой женщиной, это же город любви.

Прошел год, и они были счастливы вместе. Лиза росла очень смышленой девочкой и радовала их своими маленькими достижениями. Она обладала веселым характером и острым умом, так что воспитывать ее было легко и приятно, тем более что она очень редко капризничала и всегда умела себя занять. А по воскресеньям, они всегда проводили время вместе втроем и каждый раз, будь то поход в зоопарк или в цирк или просто поездка на природу — это был их праздник.

Иногда Катя вспоминала о предсказании цыганки и, любуясь Лизой, радовалась, что не послушалась ее. Только сейчас она смогла, наконец, оценить радость материнства и всецело отдалась своей новой роли. Строительная фирма Игоря позволяла им жить достаточно хорошо и много путешествовать. В Москве Катя смогла организовать выставку Лениных картин и многие из них были распроданы за очень приличные комиссионные, которые Катя перечислила в фонд борьбы со СПИДом. В будущем она собиралась стать членом этого фонда и вести борьбу с этой страшной болезнью нашего времени.