Чередий Галина - Гадкий рыжик

– Он ведь мой? – спросил Сандро, чувствуя, что не может скрыть дрожь в голосе.

– Думаешь, я повела бы тебя взглянуть на чужого ребенка? – усмехнулась Милена.

– Господи, прости меня, я такой дебил, – закрыв глаза, застонал Сандро. – Ты ведь… ты ведь хочешь его? Ты его оставишь?

Внутри у Сандро все затряслось предательской, почти истеричной дрожью в ожидании ответа Милены.

– Конечно, я его оставлю, – спокойно глядя на него, ответила Милена.

Сандро судорожно выдохнул. Слава Богу!

– Милена, у тебя паспорт с собой? – Сандро вскочил и, быстро обойдя машину, сел на свое место.

– У меня с собой. А что?

– Мы едем подавать заявление. – Сандро завел двигатель.

– Погоди-ка! – Милена резко положила руку на руль. – Ты решил, что я привела тебя сюда для того, чтобы подтолкнуть к тому, чтобы ты на мне женился?

– Милена, каковы бы ни были твои причины, думаю, ты поступила правильно, и я тоже собираюсь поступить правильно. Мой ребенок не будет расти в неполной семье! Я не намерен быть воскресным папой. Мы поженимся и как можно быстрее.

– Поверить не могу! – Пораженная Милена покачала головой. – Ты думаешь, я пойду за тебя замуж только потому, что мне случилось залететь?

– Думаю, ты именно так и поступишь. Ты ведь умная женщина. Я дам вам все, что нужно, вы ни в чем не будете нуждаться. У ребенка будут оба родителя. И это правильно.

– Знаешь что? Я решила привести тебя сюда, потому что посчитала, что не вправе лишать тебя права знать о том, что у тебя будет ребенок. Мне не нужна формальная печать в паспорте, мне не нужны твои деньги. Я к тебе не с протянутой рукой пришла! Моему будущему ребенку нужен любящий отец, а не мне богатый муж!

– Господи, Милена, ну что я опять не так сказал?!

– Я хочу уйти! – Девушка отвернулась от него, губы её дрожали.

– Да что же это такое! – закричал в отчаяньи Сандро. – Да как же мне сказать, что ты мне нужна больше всего на свете! Как сказать, что не могу отпустить тебя, не могу отдать другому! Да, я безумно рад этому ребенку, но только потому, что он свяжет нас навсегда! Мне ты нужна, понимаешь? Я люблю тебя, упрямый ты мой Рыжик!

– И я должна в это поверить? Ты же никогда не сможешь забыть о том, что я рассказала тебе! Я видела в тот момент твоё лицо. Ты презирал меня! Думаешь, мы сможем создать нормальную семью, если наш ребенок будет все время видеть, насколько не уважает отец его мать? Думаешь, сумеешь вечно притворяться? Дети это чувствуют. Ничего у нас не выйдет.

– Ты не слышишь меня?! Я сказал, что люблю тебя! И мне совершенно наплевать на то, что было до меня! Мне важна ты! Только ты, и теперь еще и наш ребенок. Да, я повел себя тогда, как полный мудак, но причина вовсе не в том, что твои слова изменили мое отношение к тебе. Это все полная чушь. Я уже прирос к тебе намертво, и ничего не может изменить моих чувств к тебе, понимаешь? Дело тогда было во мне! Я испугался, что могу просто обезуметь от ревности и повредить тебе, обидеть. Я не мог контролировать это чувство, задыхался, разума лишался. При одной только мысли, что я для тебя просто один из многих уродов, что пользовались моментами твоей слабости и уязвимости, я становился просто рехнувшимся.

– Ты никогда не был одним из многих, – тихо сказала Милена, глядя перед собой.

– Что? Что ты сказала?

– Я сказала, что ты никогда не был для меня одним из многих. К тому моменту, когда мы встретились, мой период безумств уже был позади.

– Но ведь ты тогда в тот вечер виделась со Стасом.

– Виделась. Но я уже сумела перевернуть эту страницу. Не скажу, что мне по-прежнему не больно, но это уже другая я. На самом деле, если бы ты не повел себя утром, как козел, и не стал бы мне условия озвучивать, то я бы уже тогда с тобой осталась.

Сандро резко ударился головой об руль.

– Боже, ну почему же я все время все порчу? – простонал он. – Какой же я тупой! Милена, я хочу рассказать тебе все. О моем отце. Обо мне. О том, чего я боялся.

– Ну что же, давай. Похоже, самое время узнать твою родословную. Только давай не здесь. Я кушать хочу.

– Поехали ко мне. Закажем все домой, и я тебе все расскажу.

– У нас уже, помнится, была такая попытка. И она плохо кончилась.

– Рыжик! Прошу тебя! Даже уголовникам дают шанс на исправление!

Поднимаясь в лифте с зеркальной стеной, Милена испытала дежавю. Только теперь она видела стоящего за спиной Сандро, который, не отрываясь, смотрел в ее глаза в отражении. Он стоял, словно отгораживая её от всего окружающего мира. Острое ощущение близости его тела сбивало дыхание и нарушало нормальный ход мыслей, против воли заставляя тело наполняться теплом, а ставшую чувствительной грудь тяжелеть.

Милене ужасно захотелось просто откинуться на его широкую крепкую грудь и забыть обо всем, что способно тревожить или причинять боль. Захотелось просто довериться и снова ощутить на своем теле его сильные, умеющие так ласкать руки. Попробовать еще один раз. Слова, сказанные Сандро до этого в машине, тронули её, но все же та самая её часть, что привыкла вечно прятаться за створками своей крошечной раковины, не хотела больше верить. Она боялась новой боли, не желала открываться, подчиняясь древнему инстинкту самосохранения. Её тело медленно тлело от его мужского запаха и пристального взгляда, но разум боролся, включив сигнал тревоги на полную.

Тихонько звякнули двери лифта, вызывая в памяти Милены картины от другой их поездки в этом самом лифте. По тому, как почернели от расширившихся зрачков серые глаза Сандро, Милена поняла, что он тоже об этом вспомнил. Сглотнув, он взял её за руку и вывел из лифта.

Пока Сандро заказывал еду, Милена впервые нормально осматривала его квартиру.

– Прости, выпить я тебе не предлагаю. У меня тут только бар. Сока и ничего безалкогольного нет.

Милена отчетливо видела, как дрожат у Сандро руки, и он часто сглатывает, как будто у него болит горло. На самом деле, и для неё самой нахождение с Сандро в одном замкнутом пространстве той самой квартиры, где они испытывали так много, было испытанием на прочность. Даже стараясь не смотреть на него, она кожей чувствовала, как неуклонно растет температура воздуха между ними.

– Присядешь? – севшим голосом спросил Сандро.

Милена неожиданно четко расслышала в тишине квартиры, как изменилось его дыхание. Да и её собственное уже вторило ему догоняя.

Волна неуправляемого желания накрыла Милену, делая слабыми колени и путая бывшие столь стройными до этого мысли. Запаниковав от собственной реакции, Милена пошла к двери.

– Думаю, прийти сюда было ошибкой, – собственный хриплый голос напугал.