Натализа Кофф - Нулевой отсчет

— А почему Жук? — спросила я, рассматривая 'начинку'.

— А мне они жутко нравятся, и потом, очень люблю людей шокировать. Вы только представьте, еду по дороге, никого не трогаю, а тут малолетки на папинькином драндулете, едут и орут ' Бабулька, куда катишь?', а я их хоп, и обставила в два счета. Они пыль глотают, а я вся такая довольная… Ладно, пойдемте, кушать очень хочется. Там этот изверг, свекор ваш, с самого утра пироги печет, и мне еще ни одного не дал попробовать. Вот где справедливость? Ну ничего! Ночь наступить, поквитаемся, — мстительно сказала Нона, закрывая дверь в гараж.

Мы с Линой переглянулись, старательно пряча улыбки.

На кухни нас уже ждали парни. Они помогали отцу разбирать покупки.

— Может быть, помочь? — спросила Лина, собираясь подойти к ним ближе.

— Стоять, — крикнула Нона, — сами справятся. Пойдемте лучше за стол.

Через пятнадцать минут вся наша компания сидела за столом, весело поглощая изысканные блюда, приготовленные отцом Ника. Я чуть язык не проглотила, все было настолько вкусно.

После обеда, убрав со стола, всей компанией мы отправились в беседку, прихватив с собой чай и сладости. В беседке стояли три мягких диванчика, на которых можно было удобно устроиться. Никита, сев в угол одного из них, посадил меня рядом.

— Не хочешь прилечь? — спросил он, обнимая меня за плечи и целуя в висок. Я бы с удовольствием, да как то не вежливо это.

Родители Ника, не обращая ни на кого внимания, уселись на диване напротив нас. Вернее уселся отец, а мама, положив голову ему на колени, улеглась, закинув ноги на подлокотник. Борис, сняв бандану с головы жены, ласково начал поглаживать ее волосы одной рукой. Второй взял в свою огромную ручищу ее ладошку.

Первые пять минут я пребывала в шоке. Родители совершенно не стеснялись показывать свои чувства и нежность друг к другу на людях.

— Ложись, — прошептал Никита мне на ушко, помогая прилечь. Я посмотрела на соседний диванчик, Лина последовала моему примеру. Парни, вытянув свои длинные ноги и сложив их на столик, увлеченно обсуждали гонки. Отец рассказывал веселые истории из детства сыновей, маман вставляла колкие замечания.

Я внимательно наблюдала за родителями Никиты. Отец напоминал спокойную гавань, а мать маленький ураган. Они прекрасно дополняли друг друга.

Ближе к вечеру отец объявил, что собирается жарить шашлыки.

— Мы тогда с девочками пойдем секретничать, позовете нас, — скомандовала маман, — За мной!

Мы опять прошли в царство Ноны. Она, хитро посмотрев на нас, взяла в руки пульт дистанционного управления и нажала на кнопку. На стене отодвинулась панель, и появился бар.

— Думаю, нужно впить в женской компании за знакомство, — предложила Нона. Мы с Линой переглянулись. Нам с ней положительно нравилась маман, — У меня есть все. Что желаете?

— А Вы? — уточнила Лина.

— Я предпочитаю текилу, но есть и напитки полегче. Могу коктейль смешать, — рассмеялась маман. Мы с Линой, вновь переглянувшись, выпалили:

— Мы тогда тоже текилу.

Нона налила три рюмки, быстренько нарезала лимон.

— Налетайте, пока не застукали, — пошутила она. Мы потянулись за рюмками, — Стоп!

Мы замерли, испуганно посмотрев на Нону.

— Беременные есть? — строго спросила она.

— Нет, — хором ответили мы.

— Эх, жаль, — вздохнула она, — Тогда выпьем за то, чтобы были.

Никита

— Мам, ну хватит уже, я и так красивый! — проворчал я, увернувшись из цепких маминых объятий, — Если опоздаем, как я буду Соне в глаза смотреть.

— Не опоздаем! — заверила меня мама, поправляя на мне рубашку.

— Мам, я же не в ЗАГС собираюсь, а в больницу! — простонал я, смотря на часы.

— Вы езжайте, я тут пока на стол накрою. Я же знаю, как в той больнице кормят, — проворчал папа, — Бедная девочка изголодалась поди, похудела!

Зазвонил телефон, брат уже подъехал и ждал нас внизу.

— Все, поехали, — поторопил я маму.

— Я на своей. Борь, ты точно не поедешь? — спросила мама в дверях.

— А вы после того как Соню заберете, сразу сюда? — я кивнул, — Нет, тогда я лучше тут подожду.

— Все, мам! Пойдем уже!

Мама подошла к отцу, чмокнула его в щеку.

— Борь, мы поехали!

Возле подъезда нас уже ждал Антон с Линой. Антон подозрительно широко улыбался.

— Случилось чего? — спросил я, садясь в машину.

— Неа, все супер! Просто здорово! Отлично, елки-палки! — проговорил Антон, смеясь. Я перевел взгляд на Лину. Та сверлила Антона взглядом, на ее губах играла снисходительная улыбка.

— Ладно, если хочешь, рассказывай, — сжалилась она над Антоном.

— Уверена? — уточнил он, улыбаясь еще шире.

— Ой, да рассказывай уже! — не выдержал я.

— Та-да-да-дам! — прокричал Антон, — Мы беременны! Ты скоро станешь дядей! Я стану отцом! А наши предки бабушкой и дедушкой! Прикинь, да?

Антон пританцовывал на сиденье, выбивая какой-то только ему известный ритм.

— Останови, — резко сказала Лина. Антон послушно прижался к обочине, удивленно посмотрел на нее, — Выходи, — последовал короткий приказ.

Он послушно вышел, Лина обошла машину, подтолкнула Антона к пассажирскому сиденью, сама села за руль.

— Я лучше сама, а то до больницы через год только доберемся, — проворчала Лина, вклиниваясь в поток машин.

— Конечно, конечно, милая, — даже не возмутился Антон. Теперь он сидел на пассажирском сиденье, напевая детские песенки.

— Антош, помолчи уже, ты меня отвлекаешь, — проворчала Лина, пряча улыбку.

Мы приехали в больницу. Соню продержали тут целых три недели, в течение которых я постоянно был рядом с ней. Вначале она сопротивлялась, потом привыкла. Меня ведь все равно не прогонишь. Первоначальное лечение не дало результатов, пришлось все-таки оперировать. После операции говорить было нельзя, даже шепотом. Соня постоянно нервничала, я, как мог, старался поддерживать ее.

Пока Соня лежала в больнице, появился ее брат. Ему повезло, что встретил я его в людном месте. Он долго извинялся, просил прощения за все свои поступки. А в конце разговора попросил денег в долг. Горбатого могила исправит. Я его честно предупредил, если вдруг с Соней что-нибудь случится, пусть лучше сразу вешается, потому, как я его обязательно найду. Мы поняли друг друга. Он исчез, пообещав не появляться ближайшие несколько лет. Меня такой расклад вполне устроил. Байк Косому я отремонтировал, при передаче его хозяину, попросил не появляться в наших жизнях. Он согласился. Подозреваю, что принять решение ему помог Игнат Барсовецкий, присутствовавший во время разговора, за что ему отдельное спасибо.