Дениз Робинс - Покинутая женщина

— Почему бы и нет? Вы, девушки, просто обожаете придумывать романтические истории из ничего, — усмехнулся Ноэль.

— Фи! — Эвелин скорчила рожицу и вернулась к Ивонне и Полю.

Подойдя к ним, она весело сказала:

— Послушай, Ивонна, отцепись-ка от моего мужа. Он такой восприимчивый, особенно по отношению к женщинам с твоим цветом волос и хрупким видом. Я рядом с тобой выгляжу настоящей амазонкой.

Ивонна рассмеялась, как она часто в прошлом смеялась шуткам Эвелин. Поль посмотрел на красивую сильную фигуру жены, на ее пылающие щеки и обнял ее.

— Эта амазонка сводит меня с ума, — сказал он.

Ивонна улыбнулась им, отхлебнула немного из бокала и почувствовала, как ее сердце сжалось от зависти. Перед ней двое настоящих супругов, слившихся душой и телом, как повезло Эвелин. Но можно ли назвать это везением? Не потому ли это произошло, что Эвелин умно вела себя и терпеливо ждала, когда в ее жизнь войдет именно тот человек, который ей нужен?

Но, когда Поль вошел в жизнь Эвелин, какую бы трудную и бедную жизнь он ни вел, он предложил ей выйти за него замуж. У них не было на этот счет разногласий. А Стивен поставил перед ней непреодолимые препятствия.

Через час на вечеринку явился Стивен.

Отвезя Джулию Делимор в Гросвенор-хаус, он вернулся домой, поставил машину в гараж и решил прогуляться. Когда Стивен ощущал внутреннее беспокойство, он любил ходить пешком. С непокрытой головой, в макинтоше он шел сквозь туман по набережной до самого Вестминстера. Темзу за туманом совсем не было видно. То и дело раздавались печальные гудки пароходов. Стивен шел, пока не устал. Потом туман начал подниматься и полил проливной дождь. Стивен вернулся домой. Он ненавидел дождь. И вообще находил Лондон невыносимо действующим на нервы.

По обычной рассеянности Стивен чуть не забыл о приглашении Ноэля Тернера. Только страстное желание уехать в Испанию напомнило ему о Ноэле и о том, что сегодня вечером у Ноэля его ждали Эвелин и ее муж.

Переодевшись, Стивен на такси приехал к Ноэлю в Глед-хау-гарденз. Он настроился уговорить Ноэля поторопиться с работой и вместе с ним уехать из Англии в конце февраля.

Стивен чувствовал, что сам он полностью утратил желание писать. Ему было необходимо как следует отдохнуть подальше от Англии.

На его звонок вышла Эвелин.

Сдвинув очки на нос, Стивен улыбнулся высокой, крупной светловолосой девушке, которую по-приятельски любил, но которая была слишком большой и шумной, чтобы вызвать в нем мужской интерес. У Стивена никогда не было ни малейшего желания поухаживать за Эвелин.

Эвелин не могла ответить на улыбку Стивена. Ее блестящие голубые глаза смотрели тревожно и немного виновато. Она пригласила приятеля в холл и, когда он снял свой мокрый макинтош, шепнула:

— Не сердись, пожалуйста, Стивен, дорогой, но Ноэль сделал большую глупость. Приглашая тебя, он забыл, что я позвала на сегодняшний вечер Ивонну, и она здесь.

Стивен не шелохнулся. На его лице не дрогнул ни один мускул. Но сердце странно забилось, как почти всякий раз, когда он слышал это имя. Сегодня, видимо, от него никуда не денешься, с иронией подумал он.

— Почему я должен сердиться? — сказал Стивен. — Я буду очень рад видеть миссис… э-э… как зовут того, за кого она вышла замуж? Не могу вспомнить…

Эвелин, хорошо знавшей Стивена, стало немного не по себе, когда она услышала угрожающие нотки в этом мрачном юморе. Стивен прекрасно знал новую фамилию Ивонны, однако Эвелин ответила ему:

— Джеффертон. Ну, Стивен, веди себя прилично!

Стивен молча скорчил гримасу и, вытирая платком намокшие от дождя руки, прошел за ней в мастерскую.

— Я всегда веду себя прилично, милая Эви.

— Еще как, — сказала Эвелин вполголоса.

Ивонна стояла у камина, одной рукой опираясь на него, а в другой держа бокал. Когда Стивен вошел, она оживленно рассказывала Ноэлю и Полю какой-то случай, произошедший с ней во время путешествия домой.

Стивен окинул ее жадным взглядом: он не видел Ивонну почти три года. На первый взгляд, она почти не изменилась; так же высока и изящна — длинные тонкие пальцы поднимают бокал — откинутая назад голова открывает длинную молочно-белую шею; свет от торшера падал на ее рыжевато-каштановые волосы, которые она носит по-прежнему: зачесанными с прекрасного лба и закрывающими немного одну сторону лица.

Но тут Ивонна увидела Стивена и все краски постепенно покинули ее лицо. Ее глаза стали огромными и удивленными, как у испуганного олененка. Она не двинулась и не сказала ни слова, просто смотрела на Стивена, как на видение.

В мастерской Ноэля воцарилась тишина. Ее нарушил сам Стивен. Он поклонился Ивонне в свойственной ему шутливой манере.

— Кого я вижу! Миссис Джеффертон, собственной персоной. Вернулись к нам из песков пустыни. Ну, ну, какой сюрприз!

Эвелин нервно рассмеялась и бросилась к нему с бокалом.

— Да, как хорошо, что она снова с нами. Возьми джин, Стивен. Выпей, согрейся. Ты весь замерз. Дождь все еще льет?

— Как из ведра, — медленно проговорил Стивен, не сводя глаз с Ивонны.

Теперь он подошел ближе к ней, держа в руке коктейль, и увидел, что Ивонна не совсем та, какой была прежде, она повзрослела и пугающе, болезненно похудела. Еще у нее появились тонкие морщинки вокруг глаз, а прекрасно очерченные губы имели страдающее и угнетенное выражение, что тоже очень старило ее. Стивен вспомнил, что Ивонна перенесла тяжелую болезнь.

Он оставил свой издевательский тон. Тихим, мягким голосом он сказал:

— Я слышал, Египет не пошел вам на пользу. Какая жалость. Надеюсь, сейчас вы чувствуете себя лучше.

Ивонна, чтобы унять дрожь во всем теле, схватилась за каминную доску. Она предчувствовала, что может встретиться с ним в гостях, но все равно не была готова к этому. Один его вид вызвал у нее настоящий шок. Она никак не могла собраться с мыслями. Но Ивонна знала, в чем причина того, что в Египте она была так несчастлива и беспокойна. Она отчетливо сознавала, что у нее с Форбсом нет ничего общего и все это потому, что всем своим существом, душой и телом она любила этого человека. Ивонна так любила его, что готова была прямо тут же, у всех на глазах упасть к его ногам и разрыдаться от радости, что снова видит его. Но формально они были чужими. Они не виделись три года. Все это время ни один из них не знал, что другой делает, думает и чувствует. И пока ее огромная радость волнами накатывалась на нее, и сильно билось сердце, и дрожь пронимала ее с головы до ног, Ивонна не забывала того, что она жена Форбса и что этот момент бурной радости пройдет, и что она должна вернуться к той, другой жизни, в которой Стивену не было места.