Нарушая тишину (СИ) - Рябинина Юлия Валериевна

Смотрю мужчине прямо в лицо. Глаза в глаза. Я не знаю, откуда во мне взялась такая безумная храбрость, но точно знаю, что делить постель со взрослым мужчиной не буду.

— Господи! — на лице босса рождается дерзкая похотливая усмешка. — Что же ты делаешь со мной, звереныш? Ты словно дикая кошка: пытаешься царапаться, но ведь в душе-то понимаешь, что это бесполезно. Ты только оттягиваешь время.

Фу! Фу! Фу!

Подставляю открытый рот под струи воды, промываю его.

Конечно же, я понимаю, что смыть поцелуй босса мне не удастся, но я все равно постараюсь. Хватаю мыло, с остервенением намыливаю рот. Полностью. Тру губы до боли. Какой же я глупой была, когда поверила в то, что Степан Геннадьевич оценил не мою задницу и длинные ноги, а ум!

Когда с мытьем рта заканчиваю, принимаюсь за все остальное. Сдернув с себя одежду, бросаю прямо тут же, на дно ванной, и, вылив полпузырька геля на мочалку, принимаюсь ожесточенно тереть те места на коже, которых касался мужчина. Отвратительное ощущение бесстыдства, въевшееся в кожу, уходит только спустя полчаса моих стараний, когда она уже горит огнем. Я наконец-то могу немного забыться, переключаясь на эту боль.

Выходя из ванной, я принимаю четкое решение, что завтра же уволюсь к чертовой матери! И пусть Дашка будет злорадствовать. Я перетерплю, но зато это будет не так постыдно, нежели продать свое тело боссу.

— А я уж думала, ты там утонула, — слышу голос сестры.

— Лучше бы, — бубню под нос.

— Эй! А ну-ка стоять! — окликает меня Даша в тот момент, когда я уже направляюсь в свою спальню.

Поворачиваюсь к ней.

— Чего? — уставшим голосом спрашиваю. — Только давай быстрее, а то с ног валюсь.

Дашка оказывается возле меня ровно через секунду. Хватает крепкими пальцами за подбородок, крутит голову в разные стороны.

— Больно же, — морщусь. — Отпусти.

— Что с губами? Почему такие пухлые и все в трещинах? — щурится, смотрит подозрительно. — А глаза чего заплывшие? Ревела, что ли? Обидел кто?

— Прекрати, — перехватываю ее запястье. — Что за допрос? Я вообще-то уже давно взрослая.

— Ага. Давай рассказывай. И без утайки. Знаешь же, меня не обмануть, — настаивает сестра.

— Да что рассказывать…

Я не знаю, что и думать. Такие вещи рассказывать стыдно, да и не собираюсь я в этой фирме задерживать дольше, чем еще на один день. Документы заберу завтра и уйду. Жалко только одного: времени, которое я там потратила.

— Завтра буду писать заявление. Хочу уволиться, — сухо заканчиваю.

— То есть как? — ошарашена сестра.

— Расстроилась? — с ироний спрашиваю. Не ожидала, что Дашка так искренне будет сопереживать.

— Нет, — отрицательно качает головой, — удивлена просто. И с чего это? Ты же только вчера верещала от восторга.

Сестра заглядывает мне в глаза, а я молча отвожу взгляд. Не хочу ей ничего объяснять. Незачем все это выставлять напоказ.

— Я так и думала, что не все так просто у тебя на работе, — подытоживает Даша, и я подозреваю, что вывод она сделала правильный.

— Ты о чем? — продолжаю гнуть свою линию.

— К тебе клеится босс? Вот почему ты такая грустная! — догадывается она. А потом еще и выдает: — И давно? Почему ты мне раньше не сказала? Я б тебе помогла. Как-никак я твоя сестра…

— Не принимай близко к сердцу, сестренка, — устало хлопаю ее по руке. — Рано или поздно это все равно бы случилось. Но лучше рано, так хоть не буду время терять и растрачивать свои знания там, где нужна только красивая грелка в постель.

Даша на меня так странно смотрит, что мне отчего-то становится не по себе. В ее глазах застывают обида и злость… Но как только я собираюсь задать ей вопрос, она тут же вздрагивает и уходит, бросив на прощание свое коронное равнодушие:

— Ну давай, ага, мути там свое увольнение. И потом не приставай ко мне с деньгами. Поняла? Мне их неоткуда взять.

Она уходит в свою комнату, а я так и остаюсь стоять посередине коридора возле двери своей спальни. В голове теснятся вопросы, на которые я не могу найти ответа. Что она имела в виду, говоря, что могу «мутить»? Что за чушь? Стерва! Опять за свое взялась. Лишь бы уколоть. Ущемить.

С досады сжимаю пальцы в кулаки, захожу в спальню. С размаху падаю на кровать. И уже через несколько минут проваливаюсь в сон. Я так устала, что даже мысли о боссе не могут удержать меня в реальности.

Утро наступает слишком быстро. Будильник прозвонил уже несколько раз. Пора вставать и собираться на работу, но я так не хочу.

Я лежу на кровати, укрывшись одеялом с головой, чтобы не видеть яркий свет из окна. Мне снился кошмарный сон, из-за которого тело все покрыто липким потом. Я не хочу его вспоминать, но мозг будто назло запомнил все в мельчайших деталях. Я видела все это словно наяву… Это был не просто сон, а самое настоящее видение.

Во сне я слышала какой-то странный звук, похожий на стон… Но он был настолько тихим, что я не могла распознать, что это за звуки, пока не услышала их снова. Мужской и женский, его и свой. Это было похоже на…

В этот момент я проснулась. Боже! Зажмуриваю глаза. Ужас! Мне снился босс, и я была с ним в одной кровати…

Резко сбрасываю одеяло. Сердце колотится как ненормальное. Вскакиваю с кровати и тут же натыкаюсь взглядом на свои вещи, аккуратно лежащие на стуле. Медленно подхожу к ним. Трогаю. Тёплые? Неужели это Дашка погладила? Не верю! Она давно так не делала. Зачем сейчас? Пожалела?

Направляюсь к двери. Выглядываю и вслушиваюсь в звуки квартиры. Тишина. Папа еще спит. Да и Даша тоже должна. На цыпочках крадусь к ее спальне. Нажимаю ручку вниз — закрыто. Стерва.

Поворачиваю в ванную, чтобы умыться. Кошмарный сон немного отпускает, и на место плохих эмоций неожиданно приходят теплые, связанные с Дашкой. Вдруг понимаю, что я безумно рада, что у меня есть сестра, что в такую сложную минуту она смогла поддержать меня, пусть даже таким необычным способом.

— Заюш, — без церемоний обращается ко мне Нина, — босс по поводу тебя дал четкие указания. Я тебе уже их озвучила. Не хочешь услышать меня, подожди босса. Он скоро придет.

Я упрямо поджимаю губы. Ждать. Не хочу ждать. Да и с боссом встречаться тоже не хочу. Мне всего-то нужно, чтобы Нина открыла кабинет и я оттуда смогла забрать свои вещи, а заявление и в отделе кадров написать могу.

— Ниночка, ну пожалуйста, — пытаюсь быть милой. — Ну что тебе стоит-то?

— Это будет стоить мне работы. А знаешь ли, с пузом да без декретных я остаться не хочу, — сурово смотрит на меня девушка. — Да и что между вами произошло? Какая кошка дорогу перебежала? Ты вчера так радовалась.

— Да, но это было вчера. Сегодня все по-другому, — не отрицаю я. Но и правду секретарше знать незачем. Хотя по взгляду Нины и так понятно, что она обо всем догадывается…

Девушка понимающе вздыхает и, отложив дела, берет в руки чашку с остывшим кофе.

Разговор не складывается. Мне не хочется ничего говорить, потому что не люблю врать. Да и какой в этом смысл, если сегодня я вижу Нину в последний раз?

— Я слышала, ты очень понравилась боссу.

Ее слова оказываются полной неожиданностью для меня. Вот как?! Значит, обо мне уже слухи ходят? Ну что ж, ожидаемо.

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Наверное, тому, кто тебе сказал, виднее.

— Он сам и сказал, — вдруг Нина сбавляет тон, говорит доверительным шепотом: — Я сама слышала.

У меня от ее слов учащается сердцебиение и дыхание сбивается. Господи! Да что же это такое? Взрослый мужчина, а ведет себя как ребенок! Нет, ну правда. С меня хватит!

— Мне все равно, — отвечаю резко.

И неожиданно в глазах девушки скользит испуг. Она тут же отставляет чашку. И я вижу, как дрожат ее губы, растягиваясь в подобии приветливой улыбки.

Мы не одни.

Резко поворачиваюсь и снова утыкаюсь носом в грудь мужчины. Тихо ойкаю.