Парадокс Севера (СИ) - Побединская Виктория

— Его нет.

— В каком смысле нет?

— Вообще нет, Диан. Разбился на машине наш парень. Вчера.

Следующие две недели я ревела белугой, не в силах вытравить из себя то, что нас связывало. Мы были вместе всего полгода, но даже этого хватило шестнадцатилетней девочке, чтобы поверить в счастливое «навсегда».

— Тогда мне казалось, что внутренности скрутились и болеть не перестанет никогда, но время лечит.

Когда я закончила рассказ, Леся замерла. Рука с кисточкой остановилась, так и не коснувшись лица. Она ошеломленно застыла, посмотрела на меня совершенно не так, как минуту назад, а потом вдруг подошла и сжала в объятьях.

— Господи, Ди, — прошептала она в ужасе. — Я такая дура. Такая дура.

— Все нормально, ты ведь не знала. К тому же прошло уже два года, — аккуратно отстранив соседку от себя, я подула на ее глаза, в которых застыли слезы. — Не реви. А то весь макияж насмарку. И так пятнадцать минут рисовала.

— Моя рана в душе уже затянулась. Видишь, я не плачу. Больше не плачу.

Леся улыбнулась, шваркая носом. И больше мы к этой теме не возвращались.

— Господи, сколько их там ещё? — вскинула Леся руки, наклоняясь и пересчитывая людей перед нами в очереди.

— Семеро.

— И чего им всем не спится!

— Может они так же, как и ты, слишком хорошо провели вечер?

Леся скривила гримасу. Даже после бессонной ночи она была похожа на диснеевскую принцессу, которую только что посетила фея-крестная. Ни отсутствие нормального макияжа, ни круги под глазами не делали её хуже.

— Кстати, а ты куда пропала? — зевнув, спросила она. — Тебя какой-то парень искал.

В груди екнуло. Но я тут же остановила себя. Нет, не может быть. Парень, с которым я столкнулась в бассейне, явно старше. Он бы не стал приходить на вечеринку для новичков.

— А его случайно не Паша звали? — уточнила я. — Тот, которого я, ну… не поцеловала.

— Вроде он, — так и не дождавшись пока подойдет наша очередь, Леся откусила от пончика кусок. — А почему ты... — она наклонилась и, заглядывая в глаза проговорила с набитым ртом: — Это из-за него, да? Из-за того мальчика?

Я пожала плечами и сухо кивнула. В двух словах разве такое объяснишь? 

— Ты соблюдаешь по нему траур два года. Серьезно? Мне кажется даже вдовы столько не скорбят.

Я невесело улыбнулась. И чтобы сменить тему, поторопила ее:

— Давай скорей, у нас пять минут осталось.

Когда она в очередной раз, замерла, прекратив жевать, кого-то за моим плечом с интересом рассматривая, я толкнула ее локтем:

— Эй!

Леся подманила пальцем, чтобы я наклонилась ближе и прошептала как чревовещатель, почти не шевеля губами:

— Знаю, тебе плевать на зажравшихся мажоров, но на всякий случай поясню, пока ты снова куда-нибудь не вляпалась. Обернись.

Я сделала глубокий вдох, уже заранее предполагая, какими новым сплетнями решила поделится со мной подруга, но оторопела.

В кафетерий, в окружении других старшеклассников вошел тот самый гад, с которым я столкнулась в бассейне. В черной рубашке с длинным рукавом, подкатанным до локтей, и таких же черных классических джинсах выглядел он безупречно.

— Это Виктор Северов, тот самый Север. Его свиту ты видела вчера утром, — пояснила Леся.

«А обнаженный торс вечером», — каждой клеткой ощущая, как липкий ужас заполняет внутренности, подумала я. Вслух же добавила:

— Теперь мне конец!

Словно услышав, что о нем говорят, Север обернулся. Наши взгляды встретились. По спине побежали мурашки, а лицо залило краской. На мгновение я подумала, вдруг он меня не вспомнит. Хотя что-то тихо подсказывало, такие как он, не забывают ничего.

Север прищурился, слегка задрав подбородок, тем самым наглым способом, как обычно это делают парни, и я поняла, что надеялась зря.

Он помнит.

И случившегося не простит.

Я пронеслась по коридору с такой скоростью, с которой не летела на уроки никогда. Надеясь лишь на то, что Бледноволосый найдет, чем заняться вместо того, чтобы сживать со свету первокурсниц. Эта стипендия — шанс на миллион. Всё, на что я могла рассчитывать. И потерять ее не имела права.

Одно утешало — Север учился на три курса старше. Здание огромное. Не так уж трудно — не встречаться с одним лишь единственным человеком. А значит, остается не попадаться ему на глаза только между занятиями. Но насладиться этим пониманием я не успела.

Смех. Громкий и яркий, как пылающее огненное облако разнесся по всему кабинету. И Макс, третий из свиты Севера, вломился в аудиторию.

Он лениво швырнул рюкзак на парту прямо передо мной, плюхнулся на стул, как на кресло и, медленно развернувшись, оперся локтем о спинку.

Я тут же опустила глаза и уткнулась взглядом в учебник, рассчитывая, что когда-нибудь пялиться ему надоест.

Зря.

Конечно, я не могла знать, что один из приспешников Холодного Короля окажется в одном со мной классе. Даже этого было бы достаточно, чтобы вести себя как можно тише. Ведь если не дразнить бешеного пса, вероятность того, что он откусит тебе руку, значительно уменьшается. Только я умудрилась его еще и за хвост подергать.

В аудиторию вошел преподаватель. Все зашелестели книгами. Вот только Максу было совершенно плевать. Так и не поворачиваясь, он достал телефон и принялся что-то печатать.

Вдруг мой «старичок» зажужжал входящим сообщением. Я достала его из сумки.

Неизвестный:

«Я тебя вижу, лапуль» и в конце смайлик, посылающий поцелуй.

Щеки вспыхнули.

— Откуда у тебя мой номер, — вскинув голову, прошипела я.

Понимание пришло с опозданием. Накрывая совсем не теплыми волнами.

«Он все и обо всех знает» — тут же вспыли в голове обрывки услышанных на вечеринке фраз.

Лектор откашлялся.

— Лесниченко и … ваше имя?

— Диана, — подняв глаза, глухо произнесла я. — Солнцева.

— Приятно познакомиться. В таком случае, Лесниченко и Солнцева, я вам не мешаю? — вежливо обратился преподаватель. — Если это возможно, я бы предпочел видеть ваше лицо, Максим, а не затылок.

— О, я весь к Вашим услугам, — пропел Макс, всколыхнув волну смеха по классу. И наконец отвернулся, избавив меня от своего присутствия.

Иногда мне казалось, такие как Макс на потеху публике изводят преподавателей. Стальным нервам которых же можно было позавидовать. Сохранять такую выдержку, спокойно глядя в глаза дерзящим в ответ студентам можно исключительно под седативными. Каждый раз, когда они начинали делать это, я так и ждала, как кто-нибудь достанет из сумки попкорн.

Следующие сорок минут я старалась не отвлекаться от лекции, старательно зарисовывая графики и переписывая формулы. Моя подготовка была слабой. В том городке, где я росла, школа была одна и только оказавшись здесь, я поняла, что происходящее у доски для меня полная абракадабра. Если я не найду человека, способного мне помочь, увязну еще и с учебой.

На удивление Макс молчал, лишь иногда посмеивался, отпуская глупые шуточки, чем очаровывал всех девушек в радиусе трех парт. А мне хотелось ткнуть ему в затылок карандашом.

За пару минут до конца занятия я потянулась вниз, к сумке и только тогда увидела, что на последней парте сидит Пашка. Он скучающе водил ручкой по полям тетради, как будто то, о чем рассказывалось на лекции было для него делом совершенно обыденным.

Чувство стыда тут же вспыхнуло перед глазами. Надо бы перед ним извиниться.

Наши глаза встретились, и он приветственно кивнул. На секунду показалось, будто в них мелькнул интерес. Наклонившись, он что-то написал и поднял тетрадь, чтоб я смогла прочитать.

«Нужна помощь с физикой?»

Неужели вселенная наконец услышала мой немой крик о помощи.

Я неуверенно кивнула.

Тогда он перевернул страницу и написал: «Буду рад помочь».

Я и не смогла сдержать улыбки.

Лекция закончилась. Я стала запихивать вещи в сумку, но только собралась покинуть аудиторию, услышала за спиной шепот: