Муж напрокат (СИ) - Орлова Екатерина Марковна

― Совсем никаких шансов? ― хрипло спросила я.

― Милана, мне очень жаль, я была за вас. Но совет принял такое решение, исходя из обстоятельств.

― Что можно сделать?

― Боюсь, ничего.

― Дакота, ― я назвала ее по имени и схватила за руку, умоляюще глядя в добрые глаза женщины. ― Я не могу их отдать. А если мне увезти их в Россию?

― Они граждане США, Милана, просто так вы не сможете их вывезти.

― Там мои родители, они могли бы усыновить детей.

― Сколько им лет?

― Папе пятьдесят два, а маме сорок семь.

Миссис Перез пожала плечами и грустно посмотрела на меня.

― Я не уверена, Милана. Но в любом случае, даже если они подадут документы, для завершения процесса нужно время. И в этот период дети должны находиться под опекой государства.

― Но что не так с нашими условиями? Как только полиция снимет арест с дома, мы с детьми переедем туда. В дом сестры, ― уточнила я, потому что не была уверена, что она поймет. Или это просто мои мысли метались так хаотично. ― Это привычное для них место, дети там прожили всю жизнь. Там их комнаты, все знакомое и понятное. Наверняка Ксения оставила завещание на имя детей, она бы иначе не могла поступить. Ну, или по закону дом перейдет им. Я просто хочу… понимаете, я хочу…

― Милана, ― миссис Перез аккуратно вытащила свою руку из-под моей, ― я все прекрасно понимаю. И вижу, как вы сражаетесь за комфорт этих детей. Но как вы собираетесь в одиночку их обеспечивать?

― Но есть же матери-одиночки, и у них не забирают детей.

― Да, только у вас немного другая ситуация. Это не ваши дети.

Я опустила голову и спрятала лицо в ладонях.

― Если бы… ― начала она, но запнулась. Я резко подняла голову и посмотрела на нее. Надежда прожигала мне грудную клетку, и даже сердце замедлило бег в ожидании того, что она скажет.

― Что?

― Ох, нет, я не имею права. Просто хотела спросить, не собираетесь ли вы случайно замуж? Может, у вас есть молодой человек?

Я уже хотела покачать головой, но вовремя сообразила, что она пыталась мне подсказать, как можно переломить ситуацию в свою сторону. Поэтому я быстро кивнула.

― Есть. Он как раз сделал мне предложение. Пожалуй, я соглашусь.

― Надеюсь, вы будете с ним счастливы, ― с улыбкой сказала миссис Перез.

― Да, конечно будем, спасибо.

Какого черта, Лана? Молодой человек? Откуда ты его возьмешь за два дня? Того, кто согласится жениться на тебе. Вот так просто, ни с того, ни с сего. Еще и того, кто согласится сделать это спонтанно. Мне совершенно нечего было предложить такому отважному рыцарю взамен. Ни денег, ни перспектив. Даже любви я дать была неспособна. Ну не умею я влюбляться по щелчку пальцев.

Когда миссис Перез покинула квартиру, я упала лицом на диван, закрыв глаза и слушая звуки из мультфильма. Дети по-прежнему изображали из себя статуи маленького Будды, неподвижно глядя в экран. А мне предстояло решить задачу века: кого женить на себе и как уговорить счастливого кандидата сделать этот шаг.

Я встала, взяла блокнот и карандаш и вернулась на диван. Начав составлять список всех своих знакомых парней, я с ужасом обнаружила, что у меня их крайне мало. Понятное дело, мне нужен был кто-то обеспеченный. Пусть даже не с собственным жильем, но со стабильной карьерой и серьезным взглядом на жизнь. И пока еще не женатый. Три человека. Один из них ― это мой босс. Идиотская мысль, так что пришлось его вычеркнуть. Мне предстояли веселые выходные, потому что нужно было убедить одного из двух на мне жениться.

― Лана, я сделал предложение своей девушке и женюсь через неделю, ― ответил душка Тейлор.

— Лана, я не могу жениться, потому что улетаю на Бали на месяц, ― растягивая слова на искусственно ломаном русском, заявил коренной москвич Гарик, который в штатах прожил всего пару лет, но уже мнил себя гражданином.

Оба моих шанса провалились. Я обещала парням полное обеспечение, что они не будут нас замечать, что будут продолжать жить своей жизнью, но все было бесполезно. Гарик вообще от меня практически сбежал, оставив расплачиваться по счету в кафе. Так что я осталась с открытым вопросом о моем потенциальном муже. И всю ночь с воскресенья на понедельник то вычеркивала имя босса из списка, то снова его вносила. Он был моим последним шансом, но я бы никогда не решилась предложить такое мистеру Мастерсу.

Понедельник стал днем испытаний. Как назло, дети никак не могли проснуться, поэтому мне буквально пришлось засовывать их в одежду и будить каждый раз, когда они засыпали над тарелками с хлопьями. Конечно, это выглядело бы забавно: и сползший с одной ноги носок Ноа, когда он сидел за столом, подпирая голову и пытаясь не уснуть, и то, как Вики лениво ковыряла хлопья, зевала и из-за этого расплескивала молоко, — если бы я не опаздывала на работу. Я привыкла к другим утрам: проснуться за два часа до начала рабочего дня, спокойно выпить кофе, листая новости блоггеров, собраться и только потом погрузиться в суету города. В этот раз суета началась с самого пробуждения.

Едва забросив детей в садик и школу, я помчалась в офис. Опоздала ненамного, всего на десять минут, но все равно это проявление безответственности, которое непременно заметит босс, если уж заметила его противная секретарша, сделавшая мне замечание. Я буквально ворвалась на свой этаж, взмыленная, уставшая уже с самого утра. А еще я не успела выпить кофе, да и внешний вид мой оставлял желать лучшего. Всегда опрятно одетая и с аккуратной прической, в этот день я выглядела так, будто меня протащили по асфальту за автобусом, а не везли на сиденье внутри. Надо заметить, чувствовала я себя примерно так же. Из-за утренних срочных заданий, которые накопились за неделю моего отсутствия, кофе мне удалось выпить только часам к одиннадцати. Нужно ли говорить, что к тому времени я уже сходила с ума от усталости и меня преследовало единственное желание ― закрыться в кабинете и поспать хотя бы пару минут?

Бессонная ночь и отсутствие кофе сильно сказывались на моей работе. К этому прибавилось волнение и постоянные мысли о том, что на следующий день придут органы опеки, чтобы забрать у меня малышей. Отчаяние и страх постепенно достигали точки кипения. Из-за всего этого я совершала ошибку за ошибкой. Босс уже трижды вызывал меня в свой кабинет, сурово смотрел и хмуро просил переделать документы. Я боялась, что с таким качеством работы уже завтра у меня были все шансы оказаться на бирже труда. Поэтому я снова и снова бегала в уборную, чтобы плеснуть себе в лицо холодной воды, заваривала очередную чашку кофе, стойко игнорируя колотящееся сердце и темные пятна, которые периодически появлялись перед глазами. Спасибо моему коллеге Барни, он купил мне батончик мюсли, чтобы я не свалилась в обморок.

Понедельник всегда был забитым днем в офисе. Все важные встречи назначались в первую очередь на этот день, и босс, как правило, отсутствовал на месте. Но в этот день, как назло, мистер Мастерс все время провел в своем кабинете. Когда время стало неумолимо приближаться к пяти вечера и вскоре мне предстояло забирать малышей, паника достигла своего апогея. У меня начали трястись руки, все тело стало каким-то ватным. Я готова уже была идти на отчаянные меры по спасению детей: последней безумной идеей, которая пришла мне в голову, было выкрасть их и тайком увезти в Россию. Я настойчиво игнорировала здравый рассудок, который подсказывал, что мне не дадут этого сделать без письменного согласия родителей и Службы защиты детей. Но я впала в такое отчаяние, что перестала разумно мыслить.

За пять минут до окончания рабочего дня зазвонил стационарный телефон. Секретарша босса противным голосом, растягивая слова, сообщила, что мистер Мастерс ждет меня в своем кабинете, и добавила, видимо, чтобы добить:

― Он в отвратительном настроении. Очень злой. Очень.

Такая мерзкая девица. Ее ненавидит весь офис. И от этого еще больше непонятно, за что мистер Мастерс держит ее при себе, ведь он ценит высококвалифицированных сотрудников. А эта гадина тупая, как пробка, и медлительнее улитки.