Девочка Юсупова. Долгожданный наследник (СИ) - Вебер Софи

Не приходят к репродуктологам просто так. Возможно, у него больше не может быть детей. Пять лет — слишком большой срок. Произойти могло что угодно, начиная аварией и заканчивая болезнями. Травмы, насколько я знаю, тоже могут повлечь за собой бесплодие, да и образ жизни. Как Дамир жил эти пять лет я не знаю, а потому старательно буравлю пол взглядом и натираю и без того блестящую плитку на полу.

— Дамир Аристархович, погодите, — следом за ним выбегает Алиса Львовна.

— Я все сказал, — чеканит каждое слово. — Она должна забеременеть, понимаете? Должна. Вы же сами говорите, что здорова.

— Да, но…

— Никаких но, Алиса Львовна.

Я подхватываю ведро, тыкаю швабру в воду и быстренько пытаюсь скрыться. Подобные разговоры уж явно не предназначены для ушей обслуживающего персонала.

— Стоять! — рявкают мне в спину.

Я замираю. Сердце колотится в груди, как бешеное. Он что… вспомнил меня? Узнал?

— Уладьте вопрос, Алиса Львовна, — он указывает на меня как раз тогда, когда я поворачиваюсь. — Не хочу, чтобы уже завтра репортеры в красках обсасывали сложившуюся ситуацию.

— Конечно, Дамир Аристархович. Не переживайте, — лебезит доктор. — Каждый сотрудник подписывает документ о неразглашении. Нарушение этого правила влечет за собой огромнейшие штрафы. Мы беспокоимся о…

— Хватит. Вопрос должен быть улажен, если нужно, я заплачу.

Все это время я молча смотрю перед собой. Делаю вид, что мне безумно интересен пол под ногами и изображаю скуку. Стараюсь не привлекать к себе внимание, чтобы Дамир меня не узнал.

— Не нужно ничего платить, — заверяет доктор.

— Надеюсь, вы меня услышали.

— Конечно.

Став свидетельницей личного разговора, я должна была готовиться к выговору на следующий же день, но вместо этого безбожно опаздывала, застряв в пробке. Мы с Кириллом проспали. Мало того, что собирались впопыхах, так еще и общественный транспорт, как назло, ехал медленно. Итог — я прибываю на работу на полчаса позже.

— Где тебя черти носят? — вспыхивает Жанна, стоит мне показаться в подсобке. — Тебя начальство с утра просит в кабинет. Ты чего натворила?

— Всего лишь увидела богатого, успешного и, судя по всему, бесплодного.

Жанка хихикает, но мне не до смеха. Она — моя прямая начальница. Ведет документацию, следит за мной и другими девочками, ведь если что-то убрано не так, как того требует регламент, на нее вешают штрафы.

— Тебя к инструктору по санитарному просвещению вызывают, Варь. Это не шутки. Ты что, слышала какой-то разговор?

— Слышала, — вздыхаю. — Даже знаю, кто приходил к нам. Правда, понятия не имею зачем.

— Действительно, — Жанка хихикает. — За чем к нашим врачам по ночам ходят? Не иначе, как чтобы детей заделать.

Мы смеемся. Жанка неожиданно поднимает мне настроение. В кабинет инструктора я иду расслабленной. Да, видела и слышала, так что теперь? Ну не уволят же меня, в самом-то деле!

— Виктор Павлович, можно? — просовываю голову в дверь.

— Ну наконец-то! — восклицает.

Первые секунды после его слов мне даже кажется, что он встанет мне на встречу, но этого естественно не происходит.

— Милочка, оставьте нас, — говорит девушке, что сидит в его кабинете.

Та спешно ретируется, а я присаживаюсь на стул, любезно указанный Виктором Павловичем.

— Вы ведь знаете, зачем я вас сюда позвал? Вот и здорово! — восклицает после моего кивка. — Вам, Варвара Дмитриевна, перечислили неплохую премию за молчание. Я сегодня же распоряжусь, чтобы она вам была отправлена.

— Спасибо. Я итак ничего никому не сказал бы, — добавляю. — У нас у всех подписанные договора, разве нет?

— Конечно, — он кивает. — Но вы сами понимаете… мы намекнули вчерашнему гостю, что вас могут перекупить, а у клиники нет денег…

— Погодите, — перебиваю его тираду. — Денег дал тот, кого я вчера видела?

— Разумеется!

— Я не возьму ни копейки, Виктор Павлович. Будьте уверены, я буду молчать, но денег мне не нужно.

— Что же вы так, Варя…

— Не хочу я денег ничьих. За молчание мне платит клиника зарплату. Я видела договор и знаю о штрафах. Большего мне не надо.

Услышав мою тираду, Виктор Павлович даже повеселел. Поверил, видимо. Любая другая на моем месте взяла бы деньги, не раздумывая. А так… а так они будут переданы либо обратно, в чем я сомневаюсь, либо на счет клиники.

— Вы расписочку мне напишите, — протягивает мне листок. — Что отказываетесь от денег и согласны перевести их в качестве благотворительности на счет клиники.

Я быстро делаю то, что просят. Заверяю Виктора Павловича, что точно не стану распространяться об увиденно и на остаток дня забываю о случившемся. За работой как-то некогда. Несмотря на то, что вчера я все вылизала до блеска, сегодня тоже есть чем заняться. По регламенту три раза в день влажная уборка и проветривание помещений, обеззараживание поверхностей. К самому вечеру и вздохнуть некогда, правда, уйти получается пораньше. После вчерашнего, видимо, никто не остается на подольше.

— Мама плишла! — кричит Кирюша и летит ко мне с раскрытыми объятиями.

Я быстро подхватываю сына на руки, прижимаю к себе сильнее, целую в пухлую щечку. Соскучилась невероятно. Вчера была подавленной после встречи с его отцом и не смогла должным образом уделить ему внимания. Да и уснул Кирюша рано: замотался в детском саду.

— Пойдем на касели? — выпрашивает сынишка.

— Конечно, пойдем, милый.

Может быть я и лишила сына отцовского воспитания и возможности общаться с бабушкой и дедушкой, но это никак не влияет на рост и развитие Кирилла. Он ходит в садик, получает всю мою любовь, которой, как мне кажется, иногда даже слишком много. Он правильно развивается, хорошо разговаривает на свой возраст. Я сделала все, что в моих силах и горжусь тем, что так никому и не сказала о ребенке. Даже папа с мамой не знают. Мы не общаемся почти пять лет, и я не собираюсь это как-то менять.

Дамир

На тесте снова одна полоска, а в руках Юсупова очередной бокал виски. Ответ у крутого и охренительно дорогого доктора по бесплодию один — Наташа полностью здорова. Три года назад, когда они только планировали обзавестись ребенком, оба прошли проверку. У Дамира всё оказалось хорошо, а жена лечилась, восстанавливалась. На все ушел год, но беременность после не наступила. Как итог — два года после лечения, а в ее животе все еще не рос его будущий наследник.

На днях у Дамира произошел серьезный разговор с Алисой, после которого он был вынужден пройти повторное полное обследование. Результаты еще не были готовы, но накрутить себя успел. Устал от тестов и проверок, от пробирок, при виде которых его натуральным образом трясло. Хотелось просто трахнуть свою жену и узнать о ее беременности.

Необходимость выворачивать все грязное белье наружу, хоть клиника и гарантировала полную конфиденциальность, бесила. Дамир и подумать не мог, что с ним такое может произойти. Когда детей не планировал, было пару залетов. Тогда девушки оказались сговорчивыми и соглашались на аборт взамен компенсации. Теперь Дамир даже жалел об этом. Женись он не четыре года назад, а восемь, может уже и сын взрослый у него был. Пошел бы в первый класс.

От раздумий его отвлек звук открываемой двери. Жена неспешно зашла в комнату, остановилась, бросила взгляд на его бокал, цокнула языком и прокомментировала:

— Снова пьешь?

Она демонстративно фыркнула, закатила глаза и села на диван напротив.

— Не надоело еще? Или ты думаешь это поможет нам завести ребенка?

— Закрой рот.

Еще совсем недавно Дамир не мог себе позволить так разговаривать с женой. Впрочем, как недавно. Два года прошло после того как они перестали ценить друг друга. Оставался вполне резонный вопрос: ценили ли вообще?

Наташа нравилась ему своей неприступностью, а когда пала к его ногам, да еще и самостоятельно, даже разочаровался. Впрочем, она умела удивлять, была изобретательной и смогла удержать его интерес. Настолько, что дошло до женитьбы. Отец требовал от Дамира женитьбы и внуков, да он и сам тогда понимал, что пора. Наташа оказалась кстати.