Эмма Чейз - Все запутано

Направляюсь прямо к столу Эрин:

— Свяжи меня по телефону с флористом. И с поставщиком реквизита. И организуй мне встречу — сегодня — с дизайнером интерьера, про которого мы говорили вчера.

Она поднимает трубку и набирает номер:

— Сейчас сделаю.

Да, я сказал дизайнер интерьера. Вы ведь не догадываетесь, зачем он?

Это большой финал. Мой ход козырем.

Вот увидите.

В субботу вечером.

Видите того по-щегольски привлекательного парня в угольно-черных штанах и черной рубашке с закатанными до локтя рукавами? Того самого, что сервирует китайский сервиз на столе?

Это я. Дрю Эванс.

Ну, не совсем я. Не тот, что был раньше. Я — другой. Я — лучше.

В данный момент половина женщин готовы пожертвовать своей левой грудью, чтобы заполучить меня такого. Готового оказаться у их ног. Одержимого.

Влюбленного.

Но есть только одна женщина, которая довела меня до такого. И сейчас мне надо доказать ей, что я таким и хочу остаться. Я не видел ее два дня. Два долгих мучительных дня. Было не так ужасно, как те семь дней, но близко к этому.

Ладно, оглянитесь вокруг. Как вам? Я ничего не забыл?

Свежие букеты стоят везде, где только можно. Белые ромашки. Раньше мне казалось, что они будут напоминать мне о Уоррене, но сейчас я не волнуюсь на этот счет. Это ее любимые цветы, поэтому здесь только они. В колонках играет нежная музыка Бочелли. Освещают комнату свечи. Сотни свечей — в стеклянных подсвечниках.

Свечи — это то, что нужно. Они заставят любого выглядеть лучше. Что угодно пахнуть лучше.

Тук-тук.

Должно быть это Кейт. Как раз вовремя. Еще раз окидываю взглядом комнату. Вот и все. Мой Суперкубок. Седьмая игра.[29] Делаю выдох и открываю дверь.

И тут я замираю. Не могу двигаться. Не могу думать. Дышать? Без вариантов.

Темные волосы Кейт забраны вверх. Элегантные прядки слегка касаются ее шеи, лаская то самое место, которое я мог целовать часами, и это было так давно. На ней темно-красное, блестящее, скорее всего сатиновое платье. Оно свисает с ее плеч на тоненьких лямках и ниспадает по спине. По длине оно чуть выше колена, оголяет ее прекрасные ноги.

А туфли… Матерь Божья… высоченные шпильки с затейливой черной лентой вокруг ее щиколотки.

Когда я, наконец, снова обретаю дар речи, мой голос довольно резок:

— Может, мы как-нибудь пересмотрим пункт, запрещающий лапать тебя за зад? Потому что должен тебе сказать, в этом платье это будет сделать сложно.

И не только это, если вы понимаете, о чем я.

Она улыбается и качает головой:

— Все условия остаются прежними.

Отступаю назад, когда она входит внутрь, оглядывая меня краем глаза. Присмотритесь к ее лицу. Видите, как темнеют ее глаза? Как она облизывает губы, сама того не осознавая? Прям как львица, которая заприметила газель в высокой траве.

Ей нравится то, что она видит. Она хочет похвалить меня. Хочет, но не будет. Это Кейт, о ком мы сейчас говорим. Держащая рот на конкретном замке Кейт. И, не смотря на мой недавний прогресс, она все еще настороженна. Недоверчива. Начеку.

И это нормально. Я не обижаюсь. Ее глаза скажут мне все, что она не решится произнести словами.

Веду ее в гостиную, и она закусывает свою губу, когда спрашивает:

— Ну, куда мы пойдем?

И тут она останавливается сразу же, как только замечает свечи. И цветы. И идеально накрытый на двоих стол.

Говорю ей тихим голосом:

— Мы уже здесь.

Она оглядывает комнату.

— Ух, ты! Как… как красиво, Дрю.

Я пожимаю плечами:

— Здесь мило. А ты красивая.

Она краснеет. И это прекрасно.

Хочется поцеловать ее. Так сильно.

Вы когда-нибудь испытывали жажду? Настоящую жажду? Как, например, в сорокоградусную жару, когда у вас так пересохло во рту, что даже глотать нечего? А теперь представьте, что перед вами ставят стакан с ледяной водой. И вы можете только смотреть на него, можете только представлять, какая бы прекрасная была вода на вкус, но вам нельзя к ней прикасаться. И уж точно нельзя пить.

Вот и я сейчас в таком же аду.

Отрываю свой взгляд от лица Кейт и подаю ей бокал красного вина. А потом делаю большой глоток из своего.

— Что у тебя с пальцами?

Она имеет в виду пластырь, который у меня на четырех пальцах из десяти.

— Грибы. Мелкие паразиты никак не хотели, что бы их порезали.

Она выглядит удивленной:

— Ты готовил?

Я собирался сводить Кейт в ресторан. Самый лучший в городе. Но для Кейт важно качество, помните? И я подумал, что она оценит мое старание намного больше, чем какое-нибудь блюдо от шеф-повара.

Я улыбаюсь.

— У меня много талантов. Ты видела лишь несколько.

И так оно может и остаться. Я никогда до этого не готовил.

Что напоминает мне — Марту Стюарт.[30] Она мой новый кумир. Серьезно. Раньше я думал, что вся ее деятельность так, шутки ради. Кто становится миллиардером, рассказывая людям, как правильно сворачивать чертовы салфетки? Но так было раньше. До того, как я сам попробовал воспользоваться своей духовкой или накрыть на стол.

Теперь Марта для меня прям как бог. Как Будда. А если ее рецепты помогают мне все это организовать? Я буду поклоняться ее пухленьким ножкам в сандалях каждый день всю мою оставшуюся жизнь.

Садимся вместе с Кейт на диван.

— Ну… как там дела в офисе? — спрашиваю я.

Она делает глоток вина и разглаживает несуществующие складки на своем платье.

— Хорошо. Все было хорошо. Знаешь… тихо.

— Другими словами, ты до чертиков там скучала без меня.

— Нет. Я поработала… хорошо. Столько всего сделала.

Широко улыбаюсь:

— Ты скучала по мне.

Она фыркает:

— Я такого не говорила.

А ей и не надо было.

— Ну, давай, Кейт, я же поклялся быть честным здесь. И, ради справедливости, ты должна сделать то же самое, — наклоняюсь вперед. — Посмотри мне в глаза и скажи, что ты не думала обо мне, совсем, в последние дни.

— Я…

Бзззз… бзззз… бззззз

Обед готов. Кейт делает еще один глоток из своего бокала.

— Тебе надо идти, Дрю. Не хочу, что бы там все сгорело.

Кухонный таймер ее спас.

Пока.

Курица в вине, что я приготовил выглядит… уникально, теперь, когда ее вытащили из духовки и разложили по нашим тарелкам.

Ну ладно, она охренеть какая страшная. Признаюсь.

Кейт хмурит брови, когда ковыряется в поджаренных конечностях, будто она делает вскрытие лягушке на биологии.

— Ты хорошо смешал муку с водой прежде, чем добавить сюда?