Стразы (СИ) - Максимовская Инга

- У меня другие планы. Хотя, твой рот я хочу прямо сейчас. Хочу, чтобы ты сосала мой член, как тем ублюдкам. Твоим дружкам с улицы. Ты же это делала, детка?

- Ты, гребаный извращенец,-шипит Китти, пытаясь вырваться. В ее глазах блестят слезы.

- На колени,- приказываю, чувствуя жалость. Твою ж мать, так не должно быть. Она платная блядь. Я не должен испытывать таких эмоций. Китти подчиняется. Послушно опадает на пол. Я запускаю пальцы в ее волосы, рассыпавшиеся по плечам и насаживаю ее рот на свой член до основания. Девка вырывается, бьется в захвате рук, но я не позволяю отстраниться, пока не слышу хрипа. Китти задыхается, и я ослабляю хватку. Она скользит языком по стволу, и я чувствую, что теряю контроль. Куолка не чувствет, что наказана, ей нравится, она получает удовольствие. Ярость, вот что я чувствую. Ярость и освобождение, которое выстреливает в горло зверушки толчками, заставляя ее давиться моей спермой.

- Ты самый адский страз,- шепчу я, замерев в ее глотке, - Я страшно зол на тебя. Но так же и хочу, до одури. Ты испытаешь такую боль, как ни одна твоя предшественница. Обещаю

Китти молчит. Лежит на полу у моих ног, как сломанная кукла, уставившись в потолок. Сука, я уже не рад, что подписал с ней контракт. Эта тварь делает меня другим, и меня это пугает.

- Какой у тебя размер обуви? – спрашиваю я, застегивая ширинку. Надо как то отвлечься.

- Зачем тебе это? – вдруг зло ухмыляется Эмма,- хочешь знать, какой туфлей я пну по твоей извращенной заднице, ублюдок?

- Привыкай детка,- ухмыляюсь я. Мне не нравится, когда зверушки показывают зубки, но игра с этой малышкой другая.

- Я хочу разорвать контракт,- зло говорит Эмма, разбивая мой мир на миллиард осколков.

- Вряд ли у тебя это получится,- скалюсь, глядя в ее лицо,- ты не читала документ? Зря. Надо всегда знать, что подписываешь.

ОНА

Я не могу разорвать контракт. Алекс прав, я глупая маленькая птичка, попавшая в умело расставленную ловушку. В договоре, жгущем пальцы, написано, что в случае расторжения я должна выплатить неустойку. Треть оговоренной суммы. Смешно, взять то с меня все равно нечего. Разве что мою дурацкую, никому не нужную жизнь. И что – то мне подсказывает, что именно эту цену я и заплачу к концу четырехмесячного срока. Он ушел вчера. Просто оставил меня одну, и мне сразу стало трудно дышать. Страшно. Я поняла. Я боюсь оставаться одна. Без него. И это предел моей ненормальности. Я схожу с ума.

Утро тяжело пробивается между портьер тусклым, каким то серым светом. Я смогла задремать только под утро, и теперь голова гудит, как корабельная рында. Во рту сухо.

-Эмма, через час вы должны быть готовы,- Лис стоит напороге. Открыл дверь, так и не дождавшись, когда я дам ему разрешение войти. На его стук я не ответила. – Хозяин велел собрать вас.

- Я сама,- усмехаюсь я. Сборы будут недолги. Вещей у меня нет. Бреду в ванную, не обращая внимания на здоровяка мнущегося в дверях. С недавних пор я страшно люблю воду. Она была непозволительной роскошью на улице, не считая редких походов в общественную баню. Мы не умеем ценить мелочей, когда имеем что – то. Но стоит потерять, начинаешь чувствовать, что мытье в ванной-это настоящая роскошь. Алекса нет. Тихо. Я зачесываю еще мокрые волосы в высокий хвост, надеваю джинсы и свитер, которые нахожу на кровати. Кто – то, заботливо разложил одежду на моем ложе пока я принимала душ. Наверное нукер моего мучителя. Размер подходит. Вещи садятся, как влитые. Смотрю в зеркало и чувствую поднимающуюся тошноту. Это я. Та – прежняя. Именно такие вещи я носила. Хочется выдрать глаза, лишь бы не видеть, не вспоминать. Слезы обжигают щеки.

- Ты опоздала,- я вздрагиваю, не оборачиваюсь. Чувствую взгляд хозяина, скользящий по мне, изучающий. В его голосе сегодня нет злобы.

- Прости. Час – это очень мало.

Он рядом. Очень близко. Так близко, что я чувствую тепло его тела.

- На улице холодно,- хрипло говорит Беркут. Я чувствую прикосновение меха к лицу. На плечи ложится легкий полушубок.

- Ты очень заботлив,- говорю механическим голосом. – Куда мы едем?

- Домой,- спокойно отвечаетАлекс. Это звучит так естественно. Словно мы в браке уже не один десяток лет и теперь возвращаемся в семейное гнездышко. Сейчас я могу признаться. Меня тянет к нему. К этому больному сексуальному подонку, который считает меня своей вещью.

- У меня нет дома,- дергаю плечом. Его глаза темнеют. Похожи на грозовое небо.

- Тебя нужно привести в порядок,- кривит губы Алекс. - Этим мы и займемся, как только прилетим домой.

- Я в порядке,- говорю равнодушно, но в душе все кипит. Я больше не похожа на бродяжку. Бросаю взгляд на руки. Кожа чистая, под ногтями нет траурной каемки. Волосы блестят, я сегодня это заметила, рассматривая себя в зеркало. И мое отражение мне понравилось, чего не случалось очень давно.

- Нет, детка. Ты все еще грязная и отвратительная,- шепчет Беркут, заставляя мои ноги вновь стать ватными.- Я именно потому и заприметил тебя. Сразу понял, что ты моя.

- Не правда. Я не грязная, - обидно. Мне вдруг становится до зубовного скрежета обидно. Хотя, чего я жду от этого больного ублюдка?

Он смотрит с интересом. Даже бровь приподнял. Сейчас я не чувствую себя вещью. Скорее забавной зверушкой, удивившей своего хозяина. Алекс склоняется к моему лицу, так близко, что я могу напитаться его звериным запахом.

- Ты самый непослушный страз в моей коллекции, Китти. И я бы с удовольствием тебя сейчас отшлепал. Но тогда мы опоздаем на самолет. У меня для тебя подарок.

Мне в руки ложится легкий сверток. Что – то мягкое, завернутое в коричневую упаковочную бумагу, перевязанную обычной бечевкой. Такую дешевую, не вяжущуюся с элегантным Беркутом, нетерпеливо глядящим на меня. Он хочет увидеть мою реакцию на его подарок. Я начинаю разрывать бумагу непослушными пальцами и вижу, как хмурится этот невозможный, непонятный мне мужчина.

- Не рви. Развяжи чертов узел.

Интересно, почему он сейчас злиться? Подчиняюсь. Веревка развязывается легко. Я разворачиваю пакет, и замираю от странного, какого то аолшебного чувства нереальности. Там лежит шапочка с помпоном и перчатки. Обычный недорогой комплект из кашемира, но мне кажется, что это что – то невероятно изысканное.

- Это...- не могу найти слов, чтобы передать свои чувства. Прижимаю подарок груди.- Спасибо. Ты полон неожиданностей.

- Тебе правда нравится? – он удивлен. Но сейчас кажется мне настоящим.- Ты непередаваема, Китти. Не обрадовалась дорогой шубке, но в восторге от дешевки. Я не ошибся. Ты дешевая, вонючая шлюха. Но, должен признаться, мне будет жалко избавляться от тебя, после того, как наш контракт закончится.

Я знаю этот взгляд. Взгляд жестокого хищника, уничтожителя. Я помню, именно так на меня смотрел зверь, от которого я сбежала. И я знаю – надо уносить ноги, спасаться. Но я никогда не была нормальной. Я сумасшедшая. Меня влечет к нему. До одури, до болезненных спазмов в груди.

- Конечно, господин, - врожденное нахальство, а точнее леденящий ужас, скрывающийся за бравадой.- Я буду вашей послушной зверушкой. Сделаю все, что захотите. И вы влюбитесь до одури. В следующий раз я получу в подарок колечко на пальчик, ведь так, зайчонок?

Он в ярости. По телу проходит крупная дрожь. Я понимаю, что разбудила монстра, и наказание последует незамедлительно. Я готова.

ОН

Эмма удивленно рассматривает небольшой самолет, нанятый мной чтобы доставить нас домой. В мой дом, который станет временным прибежищем моей Китти на четыре месяца. Я и Лис со зверушкой,единственные пассажиры этого рейса, это видимо вгоняет ее в легкий шок.

- Ты так и не наказал меня. Почему? – вдруг спрашивает Китти.