Няню вызывали? или Любовь (не)подарок (СИ) - Мишина Анна

— Все нормально? Может помощь какая нужна?

— Жить буду, Пашка. Какие планы на завтра? Гульнем. Хочу немного расслабить мозг.

— Да конечно, все как по традиции. Туда же. В клуб. Только мозг или еще чего? — подкалываю друга.

— Так, Барни, давай без приключений. Меня вполне устроило, что в прошлый раз ты, наконец, подцепил Дану. Или нет, погоди, она на тебя безошибочно накинула петли своего невидимого лассо. И ты теперь как подкаблучник плетешься за ней, — его слова услышали многие и поэтому в моих ушах звучит дружный гогот парней.

— Я вам покажу подкаблучника, ишь ты. Тренируемся! Не расслабляемся. А то надерут нам задницы бульварные девицы на первой же игре, — тем самым прекращаю смех команды, и все дружно принимаются за разминку.

После тренажерки следует спортзал. Отрабатываем все. Абсолютно все. Ведь уже в понедельник первая игра.

В душе прихожу немного в себя после тренировки. Намыливаю тело любимым гелем для душа, немного расслабляясь под теплыми струями воды. На завтра тренировки нет, значит, можно будет выспаться и готовиться к празднованию. А если все сложиться так, как хочет того Дана, то это будет последнее мое холостяцкое день рождения. Хотя, может, удастся еще на годочек отсрочить бракосочетание. Делать же предложение я пока не собираюсь. Но до последнего уверяю себя, что Дана подходящая кандидатура. Она целеустремленная, да и не вешается мне на шею с просьбой пошляться по клубам, не такая как большинство желающих залезть ко мне в постель. Таким только бы оказаться на обложке модного журнальчика и почаще мелькать в сториз.

— Может, сходим сегодня куда-нибудь? — набираю Дану, как только сажусь в машину и поняв, что ехать особо домой не хочется, решаюсь на звонок.

— У меня работа, — ах, да. Дана успешная бизнес-вуман. Очень успешная. Что мне иногда кажется, еще чуть-чуть и ей станет тесно в нашем городе и его окрестностях. Она способна на большее, поэтому еще не понимаю, что ее здесь удерживает. Неужели я?

— Ну да. Извини, — нет, я не обиделся. Я понимаю, что своим гуляющим графиком не всегда могу под нее подстроиться.

— Паш, — вдруг раздается ее голос.

— М-м-м?

— У нас все хорошо? — ее голос дрогнул, всегда хочет казаться крепкой.

— Да, почему спрашиваешь?

— Просто странное ощущение какое-то. Не бери в голову. Завтра у тебя во сколько гуляние?

— Вечером собираемся в “Монако”. Приходи.

— Не обещаю. У меня сложный процесс и… я то и делаю, что допоздна сижу в офисе со вторым юристом. Мы ищем лазейки, в общем, как всегда.

— У тебя все получится, — не сомневаясь, отвечаю.

— Спасибо. Тогда до связи.

Ее невеселый настрой и меня немного подкосил. Выезжаю с парковки и направляюсь в сторону ее офиса. Но по пути заскакиваю в цветочный.

Выбираю бордового цвета розы. Ее любимые. Выхожу из магазинчика, и меня кто-то подхватывает под локоть.

Оборачиваюсь и встречаюсь с темным взглядом старой женщины.

— Куда торопишься? — усмехается она, оглядывая меня.

— Вам чем-то помочь? — пытаюсь выдернуть свою руку из ее скрюченных пальцев, да вот только не тут-то было.

— Погодь, — тормозит меня и хватает мою ладонь, что-то в ней рассматривая.

У меня от ее поглаживаний шершавыми пальцами по линиям озноб пробрал до костей. На улице потемнело и заморосил дождь, плавно набирая силу, превращаясь в настойчивый ливень. И я начинаю промокать, выбежал то из машины, я явно не собирался задерживаться на улице, да еще и под открытым небом.

— Слушайте, я уже промок, чего вам от меня надо? — возмутился я, вытягивая руку из ее захвата.

— Этот новый год будешь встречать со своей большой семьей, — улыбнулась бабка.

— Так до него еще чуть больше трех месяцев, а ты про новый год. Да и нет у меня большой семьи, — бубню я, направляясь уже в сторону машины.

— И женишься перед праздником, — кричит мне в спину.

— Ага, разбежался, — усмехаюсь я и запрыгиваю в машину, весь промокший и продрогший.

Укладываю букет на пассажирское сидение и понимаю, что нифига никуда не поеду. Я промок до трусов. Поэтому лучше бы домой принять горячий душ и переодеться. А затем уже в клуб съездить. Заказ сделать на завтра. Чем собственно и занимаюсь.

Из головы совершенно вылетает бред старухи. Я погружаюсь в заботы, планируя завтрашний день.

Утро как утро. Хотя нет. Второе утро начинается звонче китайского будильника. От этого хочется прикинуться страусом и спрятать голову не в песок так хоть под подушку, что собственно и делаю.

Но мне не суждено полежать спокойно еще каких-то пару минут, так как в комнату врывается Костик, сломав дверной замок. Он попросту ввалился в мою спальню.

— Беспредел с самого утра, — садиться под дверь, подпирая ее спиной. — Эта их Саша полный неадекват. Свет я ей выключил в ванной. А она в этот момент оказывается красилась. Но блин, полчаса наводить марафет! — возмущался мой братик, что мне стало его очень жалко.

— Ты сломал мне дверь. Как я ее оставлю сегодня не запертой? — уселась в постели, взъерошив волосы.

— Да я же не специально. Но ты ведь слышишь, что за дурдом у нас твориться. Я уже хочу, чтобы они все уехали. Мне наших пацанов хватает.

— Да уж, тут я с тобой солидарна.

Как только за дверьми все стихает, Костя выглядывает в коридор и убедившись, что опасность не угрожает, выходит из моей комнаты, прикрыв за собой дверь.

Я же опасливо оглядываю содержимое своей спальни и прикидываю, что может пострадать в мое отсутствие. А итог один. Пострадать может все! Но делать нечего. Ждет работа и универ. Остаться и дождаться ремонта замка ну никак не получится.

Быстро собираясь. На ходу перекусываю, отнекиваясь от маминого предложения нормально позавтракать. Нет, я не хочу тратить еще хоть минуту своего времени на этот дурдом.

С отцом сталкиваюсь на ступеньках.

— Любаш, — целует в щеку. — Убегаешь?

— Да, пап, — морщу нос и кошусь на доносящиеся крики из-за входной двери дома.

— Понимаю. Как только у вашей матери хватает терпения? — усмехается он, поправляя галстук.

— Дай помогу, — тянусь к узлу, который небрежно завязан. — Сам пытался?

— Да, Светлане совсем некогда. Я сам уже не слишком рад приезду брата если честно. Но мы не можем отправить их восвояси, сама понимаешь, — говорит отец.