Отражение ночи (СИ) - Давыдова Ирина

— А кто же тогда будет кормить тебя?

— Даже не знаю, может быть вот эта кареглазая красавица?

— Ой, это ты о ком?

Вадим, взяв из тарелки кусочек хлеба, намазал его сливочным маслом и икрой и тут же поднес к моим губам, внимательно смотря в мои глаза.

— Если ты будешь так смотреть на меня, то я и икринки не проглочу.

— Это вкусная икра, и даже под моим пристальным взглядом ты попросишь еще.

Я рискнула, откусила бутерброд из его рук, не обрывая нашего зрительного контакта. Мужчина оказался прав, действительно приятно, когда тебя кормят, и особенно если этот человек тебе симпатичен. Тепло улыбнувшись, я прихватила зубами и второй кусочек, а потом принялась готовить другой бутерброд для Вадима. Ему я на хлеб положила красную рыбку и сама поднесла к губам. И честно, если я до утра не доживу, знайте — мое сердце не выдержало близости этого человека.

Скормив ему свое угощение, взялась за тонкую ножку бокала, сделала глоток красного вина и с облегчением выдохнула, понимая, как же мне сейчас хорошо.

— Знаешь, никогда прежде не чувствовал себя настолько счастливым, — услышала тихий голос Вадима, который тоже, взяв свой бокал, сделал пару глотков. — Я все время увлечен своей работой, а по вечерам спешу заехать навестить родителей. Женщины в моей жизни были всегда, но в основном я встречал меркантильных особ, которые хотели от меня только денег. Но и я не буду лукавить, мне было удобно, что они не хотят от меня верности и детей.

— А если бы вдруг влюбился в одну из таких девушек?

— Это было бы трудно, зная, что в ответ она меня может любить только за деньги.

— Я никогда не поверю, что тебе не встречались обычные, нормальные девушки, которые ценят душу, твое отношение к ним.

— Встречались, но скажу честно, ни одна не вызывала и долю эмоций, которые я испытываю с тобой.

Его слова приятно согрели душу, и, облизнув губы, я склонилась и сама поцеловала мужчину, язычком размыкая его губы. Мне хотелось настоящего, взрослого поцелуя, от которого сносит крышу, а потому, отставив бокал, который тут же упал и разбился, я как самая настоящая развратница просто забралась на Вадима. Почувствовала его ответ, нежность опустила мои веки, и наши языки сомкнулись в неистовом танце. Мужская рука легла мне на поясницу, и я инстинктивно прижалась грудью к его груди, ощущая волну страсти, пронзившую мое тело. Стало безумно жарко между нами, а если учитывать, что на улице по-прежнему было градусов сорок, то впору вызывать пожарных. Я пальцами прошлась по плечам Вадима и, прильнув ближе, сомкнула руки на его затылке. Он был вкусный, поцелуй страстный, и я четко осознавала, что это только начало нашего счастья.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты маленькая страстная девочка, — он перехватил мою руку и положил ее туда, где стучало его сердце.

— Гипертоник, — тяжело дыша, произнесла я, вспоминая, как сегодня уже об этом думала.

— Только пожалуйста, не давай мне такое прозвище.

— Не буду, — покачала головой, уткнувшись лбом в его лоб.

— А то буду ощущать себя стариком рядом с тобой.

— Нет, ты не старик.

Между нами наступило молчание, мы просто сидели и смотрели друг другу в глаза, чувствовали, как в унисон бьются наши сердца, и наслаждались волшебными мгновениями этого замечательного вечера. Через полчаса на горизонте появится еще более чарующая красота, и наступит самое романтическое время для влюбленных пар. Почему именно сейчас в моей голове возникли такие мысли? Неужели настолько подходящая атмосфера, что я готова поверить в сказку?

— Какая же ты красивая…

Голос Вадима прозвучал настолько неожиданно, что я даже не сразу поняла, о чем он говорит, лишь моргнула разок и выдавила из себя: «а»?

— Мечтательная, — большой палец лег на нижнюю губу и принялся по ней водить. Мне захотелось слегка укусить его и облизнуть, но я сдержала свой порыв, боясь показаться легкомысленной. — У тебя в глазах все написано. Прошу, не бойся меня.

— Нет, все нормально. Просто немного непривычно, ведь мы познакомились только с утра.

— Так случилось с нами. Для меня это тоже впервые, но мне нравится то, что я чувствую.

— Ауч! — воскликнула я.

— Что?

Я резко поднялась с бедер Узлов, ощутив, как по спине что-то потекло, и когда заметила бокал, о котором мы совершенно забыли, я поняла, что мой сарафан испорчен вином. Напиток красный, а сарафан светлых оттенков, вот стыдоба.

— Что случилось? Я больно сделал? Оу, черт! — он наконец-то обратил внимание на свой пустой бокал и состроил умилительную моську. — Я не специально, сильно намочил, да?

Немного смутившись, я все же повернулась спиной к Вадиму, и он присвистнул, заметив размер пятнышка. По ощущениям, все ниже лопаток было мокрым и жутко неприятно липло к телу.

— Если бы это была вода, я бы даже слова не сказала, вмиг все высыхает, но это вино…

— Отвратительно?

— Очень.

— Я бы дал тебе свой пиджак, но он будет слишком коротким.

— Я не буду переодеваться здесь, — снова смутившись, ответила я, обняв себя за плечи.

— Понимаю. Тогда домой? — спросил Вадим, смотря мне в глаза не очень радостным взглядом, и я его понимала, потому что сама не испытывала радости от расставания.

— Угу…

— Окей, но так просто ты от меня не отделаешься!

— Что ты имеешь в виду?

— Мы спускаемся сейчас к машине, я везу тебя домой переодеваться, а потом мы идем гулять по городу.

— Я согласна! Только нужно здесь все убрать. К тому же, мы ничего не съели, а потому лучше убрать в холодильник все продукты.

— Не отстанешь ведь?

— Неа, — качнула головой и собралась помочь Вадиму сложить продукты.

— Нет-нет, красавица, я тебя сейчас отвезу, и пока ты будешь принимать душ, я здесь уберу. Ты же недалеко живешь, я надеюсь.

— Не далеко, но это несправедливо.

— Так, женщина, хватит спорить со мной.

Вадим тут же подхватил меня под попу и пошел к лестнице, ведущей с крыши, прихватив около двери мои босоножки.

— А ничего, что ты моей попы касаешься?

— Мне можно. К тому же я через платье.

— То есть мне еще и «спасибо» надо сказать, что я в принципе в платье?

— Ну-у, в идеале было бы попросить, чтобы я тебя поцеловал.

— Хм, а зачем мне это делать? Я и сама могу поцеловать.

— А вот это мне нравится, — хмыкнул мужчина и занес меня в кабину лифта, нажимая на кнопку первого этажа.

Если бы я только знала, чем закончится эта ночь, то попросту бы не полезла с вечера в душ, ибо в нем не было никакого смысла после полуночи.

— О, детка, ты уже на работе?

Услышала сквозь дремоту голос Владлена Михайловича и с огромным трудом подняла голову, затуманенным взглядом смотря на мужчину. Я знала, что он удивлен увидеть меня здесь так рано, да еще и сонную, а потому его реакция на мое присутствие меня вовсе не смутила. Он стоял, сложив руки на груди, и, нахмурив брови, недовольно взирал на мое тельце. А все дело в том, что мы с Вадимом решили встретить рассвет и не спали всю ночь. Просто гуляли по городу, периодически заходили в круглосуточные магазины за перекусом и снова шли гулять улицами, которые я до этой ночи не видела. Благо с вечера, когда заходила домой принять душ, переобулась в сандалии, а потому спокойно ощущала себя во время прогулки. А еще, мы очень много пили, да, и пили мы коньяк, закусывая то лимоном, то колбасой, и так по чуть-чуть всю ночь. Нет, мы не напивались вдрызг, но пьяненькие были знатно, потому что в три утра нам срочно захотелось искупаться. И мы не придумали ничего лучше, чем полезть в фонтан возле Зеркальной струи в центре города, за что нас забрали в полицию. Но благодаря связям Узлова, в пять часов нас уже выпустили из обезьянника, а сам мужчина отдал мне свой пиджак, чтобы я согрелась, все же ночи были не такими жаркими как дни. И вот к шести утра мы были уже у моего театра, я сообщила Вадиму, что посплю в комнате отдыха пару часиков, а он может ехать домой. Хорошо, что многие сотрудники приходили в рань раннюю на работу, только вот про ключ от комнаты я совершенно забыла. Ангеловский забирал его с собой, а потому мне пришлось зависать в гримерной, сидя на стуле.