Танцовщица (СИ) - Гранд Виктория

— Ваня, перестань! — попыталась вмешаться Галина Андреевна.

— Уйди, Галя, уйди! — он погладил женщину по голове, отправляя ее в другую комнату. — Дай нам поговорить с дочерью. — Он вернулся в комнату к Кате. — Я еще закрывал глаза на твое поведение, когда ты училась, но сейчас лето, а ты лодырничаешь! Я не позволю тебе сидеть на шее у матери!

— Это моя мать! — возмутилась Катя. — И не ваше дело, где я сижу! Вы не имеете права что-то мне позволять или запрещать! Уйдите из моей комнаты! — девушка уже визжала, это выглядело как истерика. Но Катя прекрасно знала, как такие вопли действуют на маму, и усмехалась про себя. — Уходите!

— Ваня, Ванечка, оставь ее, — цеплялась за руку Ивана мать.

— Ну, нет, дорогие мои, это не дело, — грозно сказал Иван, выходя из комнаты. Он прошел в другую комнату и выключил модем. Катя слышала, как родители закрылись в комнате и что-то долго там обсуждали. Интернета у нее теперь не было, девушка сердито ударила по клавиатуре. Вот чем теперь заниматься? Нет, ну гад какой! Приперся в их жизнь, и еще смеет ее воспитывать! Да шел бы он лесом. Катя гордо не выходила из комнаты до самой ночи. Когда родители легли спать, пробралась на кухню, доедать холодные беляши.

Утром Катя вошла на кухню, когда там крутилась мама.

— Интернет мне включи, — буркнула она, наливая себе чай. Вздрогнула, увидев в дверном проеме отчима. Тот стоял, скрестив руки.

— Не включит, — спокойно сказал он. — Она же не обязана оплачивать твои развлечения.

— Мне надо танцы ставить для конкурсов! — рассердилась девушка.

— Это твои проблемы, — пожал плечами отчим.

Катя выскочила из кухни, расплескав чай. В своей комнате зло уставилась в окно. Вот что теперь делать? Впрочем, выход нашелся быстро — подруг у Кати хватало. Она отправилась к Вере, где и просидела за компьютером весь день. Потом долго гуляла по улицам в гордом одиночестве. Погода была чудесная, лето выдалось нежарким, природа расцветала, освежая город яркими красками. Но на душе у Кати скребли кошки.

Дома ее встретила мать.

— Нам нужно поговорить, — сухо сказала она. — Это не займет много времени, зайди в нашу комнату, пожалуйста.

Катя хотела было проигнорировать просьбу, но было понятно, что в таком случае назойливые родители не постесняются прийти к ней в комнату. Она зашла в зал и встала в проеме, привалившись к косяку.

— Ну что? — неприветливо сказала она, стараясь не смотреть на отчима, развалившегося в кресле.

— Я так понял, выполнять обязанности по дому ты не собираешься? — спросил Иван. Катя поджала губы и отвела взгляд в сторону, не собираясь с ним разговаривать. — Так я и думал. Тогда слушай, как мы будем жить. С этого дня все в этом доме имеют права и обязанности. Если у тебя нет обязанностей, у тебя нет прав. Твоя мама по закону обязана кормить и одевать тебя. А больше она ничего тебе не должна. Поэтому еду себе готовишь сама. Продукты в холодильнике будут, не беспокойся. А вот интернета у тебя не будет. Карманных денег тоже. Никаких туфель-костюмов для танцев тоже не проси. И про поездку за границу забудь.

— Что? — вскинулась Катя. — Это-то тут при чем?

— При том. Никто ведь не обязан тебе ее оплачивать, верно?

— И зачем тогда меня рожать было? Чтобы мучить? — чуть не расплакалась Катя.

— Тебя рожали, чтобы ты человеком выросла. А не злобной нахлебницей, которая к собственной матери относится как к прислуге и ни во что ее не ставит.

— Это вы ее ни во что не ставите! Я ее дочь вообще-то! А вы — никто! А ты что молчишь? — накинулась девушка на мать. — Я тебе не нужна, да? Ну и ладно! Идите вы все! — она убежала к себе в комнату. Катя смотрела в окно, прислушиваясь к ругани отчима и мамы. Их слова были хорошо слышны. Мама защищала дочь, она считала, что это просто переходный возраст. А Иван доказывал, что Катя — чудовищно избалованный подросток, которому только ремня не хватает.

— Вся в отца! — бушевал он. — Тот на тебе всю жизнь ездил, гулял направо и налево, все деньги на любовниц тратил, а ты вкалывала на две ставки, всю семью тянула. На тебя плевал, на дочь плевал — он за этот год ей хоть раз позвонил? Да по его вине девчонка чуть инвалидом не стала! А он ее вычеркнул из своей жизни. И эта такая же растет. Не способная ценить единственного человека, который ее любит и для нее на все готов. Такая кобыла выросла, и никакой помощи! Чего ты ждешь-то? Когда она одумается? Не надейся, этого не будет.

Мать что-то отвечала, но очень тихо, Катя не могла расслышать слов, хотя было очень интересно, что же та говорит. Она смотрела в окно пятого этажа и думала, что хорошо бы сейчас броситься вниз, раз она никому тут не нужна. Жалость к себе почти до слез захлестнула ее. Девушка быстро выбежала в коридор и на улицу.

Сегодня вечером должна была состояться очередная тренировка в зале школы. Девчонки сразу заметили, что с подругой что-то не так.

— Да, с отчимом поругалась, — вяло ответила Катя. — Наорали друг на друга, он меня даже нахлебницей обозвал и кобылой.

— Кошмар какой! — дружно возмутились подруги.

— А из-за чего разругались-то? — спросила Вера.

— Хочет меня в прислугу превратить, — буркнула Катя. — Чтобы полы за ним мыла и посуду.

— А у него какие обязанности? — усмехнулась Алена.

— Только работать, — покривила душой Катя.

— Отличная обязанность! А на тебя хотят свалить все остальное?

— Представьте себе. Вот что бы вы делали на моем месте?

— Ну, я и так все делаю по дому, — пожала плечами Яна. — А кто еще? Отец лежит после инсульта, брат маленький. За собой посуду вымоет, игрушки уберет и то хорошо. А мама и так на двух работах вкалывает, чтобы нас всех прокормить, куда уж ей еще и домом заниматься?

— И зачем тогда детей рожать, если не можешь их обеспечить достойно? — Катя всегда удивлялась Яне. У них с мамой были отличные отношения, не смотря на тяжелое материальное положение семьи.

— А об этом не задумываются обычно, — цинично усмехнулась Алена. — Материнский инстинкт срабатывает, видимо. Любовь-морковь, все дела. Ты ж тоже рожать будешь. Или нет?

— Нет! — жестко ответила Катя. — Пока не заработаю на богатую жизнь. Или замуж надо выходить удачно, чтоб муж не простым рабочим был или там ментом каким.

— Откуда он вообще взялся? — поинтересовалась Алена. — Может, им лучше к нему в квартиру переехать?

— Да он приезжий, какая квартира? — фыркнула Катя. — Из какой-то деревни приехал, за коровами надоело ухаживать, видимо. Зачем вообще такие люди размножаются? Плодят нищету, совершенно не думая о детях. Эгоисты. Потом продаются первому встречному за деньги.

— Это ты маму имеешь в виду? — удивилась Яна. — Может, она просто любит твоего отчима?

— Ой, я тебя умоляю! — картинно закатила глаза Катя. — Какая любовь в их возрасте? Наверняка на деньги повелась, хоть на какие-то. Не жизнь, а бурлеск какой-то, сплошная безвкусица и разврат. Не ожидала такой подлости от матери. Я бы от этой волосатой обезьяны избавилась при первой возможности.

— И в чем проблема? — подняла брови Алена. — Ты взрослая и умная, что, не можешь придумать, как их развести? Вон хотя бы пригрози, что напишешь на него заявление о сексуальных домогательствах. И все, сам сбежит как миленький.

Подруги вытаращились на Алену.

— Нет, а что? — та равнодушно пожала плечами. — Если он себя действительно ведет как идиот? Тут все средства хороши.

— Пригрозишь ему, ага, — буркнула Катя. — Опять дверь снесет.

— Ну, смотри, тебе с ним жить, — усмехнулась Алена.

— Или приспосабливайся и учись полы мыть, — хлопнула подругу по плечу Вера. — Все моют. Поверь, это несложно.

— Я не все! — гордо вскинулась Катя. — И вообще это уже дело принципа. Так что не дождется.

На следующий день в отделение полиции зашла высокая рыжеволосая девушка и направилась к дежурному.

— Где тут можно написать заявление о сексуальных домогательствах? — резко спросила Катя, чуть стушевавшись под оценивающими взглядами нескольких человек в форме, стоявших неподалеку.