Она - новенькая - Эля Пылаева

У историка голос пожилой, вкрадчивый и слегка пафосная манера речи. Наверное, он седовлас и импозантен. Полноват. Так как двигаясь мимо парт часто шоркается об них или задевает. И на шее у него, наверное, модный платок вместо галстука. Он часто уходит в историю моды, стоит только ему как-то коснуться этой темы в повествовании.

У преподавательницы по этикету московский очень экспрессивный говор и отличный английский парфюм «Пеше Кардинал». Отчего-то кажется, что она стройна, русоволоса. И волосы лаконично собраны. Каблук высокий, потому что частые шаги и звон стальной подбойки, словно от шпильки. Наверное, и юбка-карандаш. Фантазия дорисовывает то, что не могут увидеть глаза и услышать уши.

Звенит очередной звонок. Вокруг сразу же все оживает голосами. Слышу, как Шагалов говорит по телефону, как шепчутся девочки обо мне и том, что Марику пересадили.

Я наощупь пытаюсь отыскать свою трость, которую повесила на подлокотник стула. Ремешок выскальзывает из пальцев.

Ну, отлично… Терпеть не могу шарить руками по полу. Еще и со стороны соседа по парте упала. Стоцкий, кажется? Чувствую его запах.

Давай, Яна, иногда окружающих надо просить о помощи, без этого никак. Даже зрячие это делают.

Это очень сложно для меня! Но я работаю над этим. Гордыня не самое лучшее мое качество, как говорит отец. И иногда ее надо смирять.

— Извини, — поворачиваюсь к нему. — Ты не мог бы подать мне трость.

Тишина. Я чувствую напряжение. Он не реагирует никак. И не выдержав, даю заднюю в своем стиле:

— Окей, просьба снимается.

Поджав губы, отворачиваюсь. Унизительно это все…

Через мгновение слышу шорох и стук трости прямо передо мной на столе.

— Спасибо, — сглатываю я.

Никакого «пожалуйста» не звучит.

Итак, проход между партами, обойти первую на втором ряду, потом поворот на девяносто градусов и восемь шагов до двери.

— Яна тебя проводить? — голос преподавателя.

— Нет, благодарю, я сама.

Следующий класс должен быть близко, по другой стороне коридора третья дверь. Алла провела меня по сегодняшнему маршруту заранее. Но она так хромает и тоже ходит с тросточкой, что я отказалась от ее сопровождения. Сославшись на то, что если вдруг что-то, наберу Агнию.

Чувствую, как очень близко проходят одноклассники, практически касаясь меня плечами. И тростью не воспользуешься, я в плотном потоке, люди будут о нее запинаться. Неуверенно иду, считая шаги. Там чертов порожек был, практически вровень с полом. Надо не запнуться.

— Фарватер правее, — аккуратно прикасается на мгновение к моей талии Добби.

Вздрогнув, смещаюсь правее. Было бы круто врезаться в косяк!

Вообще перемещаться с тростью в коридорах школы очень неудобно. Люди так близко друг к другу двигаются.

— Дай руку, Мышка.

Сомневаясь, притормаживаю.

— Давай… Давай… Не выпендривайся. Я — лучше, чем трость.

— Спорно.

— Ты просто не пробовала!

Усмехаясь, протягиваю вперед руку.

— Окей, тест-драйв. Выкинешь какую-нибудь дичь…

Наши пальцы сплетаются.

— Кто ж пойманную дичь выкидывает, дурочка? — крепче сжимает мои пальцы. — Попалась?

Мы никуда не идем, стоим. мОн медленно гладит большим пальцем мою ладонь. Это почему-то сбивает дыхание.

— Проводник сломался? — шучу я, пытаясь преодолеть неловкость.

— Коротнуло немного, — в его голосе улыбка. — Пойдем…

В коридоре, кто-то опять врезается плечом в мое.

— Смотри куда идешь! — рявкает Шагалов.

Притягивает к себе ближе, обнимая за плечо.

— Максим, — строгий женский голос. — Демонстрация отношений в школе запрещена, что за объятья?

— Ольга Пална, так она же не видит, все прут, толкают ее. Я просто доведу до класса.

— Не видит? — растерянно. — Вас как зовут?

Не успеваю сообразить и только открываю рот…

— Яна Албанцева она.

— Аа… Да… Предупреждали нас. А почему Вы одна? Вам разве не выделили сотрудника?

— А я сама могу… — снимаю я с плеча руку Макса. — Просто людно очень в коридоре, боюсь люди об трость запнутся, пока привыкнут ко мне.

— Мм. Хорошо, Максим, доведи.

Мы идем дальше.

— Кто это был?

— Завуч наш.

Откладываю этот голос на одну из многочисленных своих полочек, маркируя «Ольга Павловна».

Мы заходим в класс. Звонка еще нет, чувствую, как Макс подводит меня к ребятам.

— Яна, привет, — здороваются со мной несколько голосов.

Я узнаю Асин и ее парня — Сэма. И еще есть несколько, которые уже слышала.

— Привет.

Они шутят, смеются. Я так давно не была в компании сверстников, что чувствую себя инопланетянкой.

Ощущая бедром стол, присаживаюсь. Чувствую спиной ладонь. Макс страхует. Ну ладно, не такой уж ты и страшненький, Добби.

И словно уловив мои мысли, Макс обращается к друзьям:

— Так, народ, тут у нас ошибочка вышла с Албанцевой, она уверенна, что я страшненький. Прошу развеять миф! Агния?…

— Ну… Сэм посимпатичней, — хихикает Ася.

— Ээ? Рит? Ты хоть скажи!

— Да страшный как атомная война! — хохочет еще одна девочка. — Весь таблоид порепанный.

Парни смеются. Я тоже фыркаю от смеха.

— Ну, спасибо, девочки! — ехидненько.

— Да ладно, Шагалов, не переживай, не всем же быть красавцами, — шучу я.

Звенит звонок и мы расходимся по своим местам. Присаживаюсь за парту, в этот раз кладу трость перед собой. Чувствую тяжелое внимание от своего соседа рядом…

ЯНА

В комнате у нас напряженка. Соседкам я не зашла.

— Яна, ты вытерла руки моим полотенцем, — недовольно ворчит Гала.

— Потому что не нужно перевешивать мое. И переставлять вещи, если я их куда-то поставила. Ты не трогаешь мои вещи, я по ошибки не трогаю твои. Такое правило.

— Никто не обязан соблюдать твои правила.

— Еще раз: будете трогать мои вещи, я буду трогать ваши. Так яснее?

Молчание.

Их голоса отдаляются, они шепчутся о чем-то, хихикают.

— Как Коневской? — Гала.

— Щедр… — Марика.

— Сколько карат? — с жадным любопытством в голосе.

Марика начинает хвастаться бриллиантами.

— Добрался до тебя?

— Тьфу… Тьфу… — смеется Марика. — Оттянем этот радостный момент.

— Ты сказала ему, что ты не… — многозначительно. — Дождалась, так скажем, своего принца?

— Нет! Я решила, что невинность хороший повод оттянуть неизбежное. А перед свадьбой я поправлю эту досадную деталь у надежного врача.

Боги, какая мерзость…

— На свадьбу он обещал мне яхту.

— На каком море? — вдохновленно.

— Да невыездной он, Гал, на нашем море.

— Ууу…

— Ну что ж поделать? Отойдет от дел лет через десять, будем колесить! А лет через пятнадцать с его проблемами так, может, и вообще буду уже вдовой и единственной наследницей всего его состояния.

Дважды мерзость. Мне неуютно. Но ничего не поделать.

— У вас и свое не маленькое.

— Это состояние отца. А у меня два старших брата и молодая мачеха,