Мария Воронова - Рандеву на границе дождя

– Не секрет. – Макс засмеялся, так что губка, которую он смачивал гелем для душа, выпала из рук.

– Брось, а то уронишь! Но видишь, я сижу перед тобой, беззащитный и голый, и не чувствую ни страха, ни стыда, ни смущения. Больше тебе скажу, я не испытываю даже благодарности или там умиления, что вот ты так сильно помогаешь мне. Чтобы мне хотелось немедленно и сторицей отплатить тебе добром за добро, так нет!

– Ну мы родные люди, вот и все. Наклони голову, Руслан.

Накануне дня выписки Макс взял отгул, и они с Христиной целый день готовили квартиру к приему Руслана с матерью. Тетю Аню могли выписать и раньше, но решили подождать.

Макс заранее заказал медицинский транспорт, решив, что в обычной машине брату с его ногой будет неудобно, и с некоторой печалью подумал о своем автомобиле.

Официально это была его собственность, подарок тестя, и Макс мог забрать ее себе без опасений выглядеть жадным и расчетливым, но внутреннее чувство побудило его отдать ключи Алине.

Он хотел, чтобы родители жены вспоминали о нем, как о влюбленном дураке, а не как о прохиндее, позарившемся на семейные капиталы.

Сердце его пело. Объяснение с женой прошло в теплой и дружественной обстановке, Алина была мила, простила некоторые грехи из бесконечного списка его провинностей и не дала никаких оснований полагать, что шантажирует его разводом.

Расстались они почти друзьями, оба понимая, что через три месяца увидятся в ЗАГСе последний раз.

Макс чувствовал себя непривычно хорошо и спокойно, только немножко страшно оказалось сознавать, что расторжение брака может быть таким безболезненным. Он предвидел мучительные разговоры и душевные терзания, а вместо этого только обоюдное облегчение, что теперь каждый пойдет своей дорогой.

Прогнозы врачей тоже обнадеживали. Судя по всему, Руслан и Анна Спиридоновна вскоре вернутся к обычной жизни и забудут о том, что с ними случилось.

Вместе с Христиной они чистили и мыли каждый уголок, каждый сантиметр квартиры, чтобы Руслану с матерью было приятно вернуться домой. Макс снова, как при первой встрече, мыл внешнюю сторону окон, а Христина руководила его действиями.

Они стали отличной командой, понимали друг друга с полуслова, и, главное, им весело было вместе работать.

Христина включила радио, и под звуки музыки двигалась очень пластично, так что Макс сам стал пританцовывать.

Закончив с окнами, они сели немножко передохнуть, и тут диджей, как на заказ, поставил танго. Макс всегда был неравнодушен к этому страстному танцу и, разгоряченный целым днем, проведенным вместе, вдруг расхрабрился и пригласил Христину.

Девушка покачала головой.

– Пожалуйста! А то получается парадокс: я много лет занимался бальными танцами, а никогда в жизни не танцевал с женщиной просто так.

– Та я не знаю…

– Ну пойдемте, пойдемте!

Он протянул руку, и Христина встала после небольшого колебания. Вспоминая старые навыки, Макс прищелкнул пятками и обнял партнершу за талию. Он не спрашивал, умеет ли Христина танцевать, но думал, что для нее, ловкой и пластичной от природы, не составит труда следовать за его движениями.

Но после первого же шага стало ясно, как он ошибся. Христина страшно напряглась, спина ее под его ладонью стала как деревянная, а руку, которую он держал на отлете, словно свело судорогой. Везде, куда бы Макс ни ступил, он спотыкался о ее ногу. Когда-то он читал «Над пропастью во ржи» и запомнил фразу героя о том, что с ней «танцевать все равно, что таскать по залу статую Свободы», и сейчас Макс понял это сравнение лучше, чем когда-либо.

– Видите как, – сказала она, но Максу не хотелось ее отпускать.

– Подождите, – он старался говорить непринужденно и раскованно, – я, может быть, слишком жестко веду.

– Нет, дело не в вас. – Она резким движением попыталась высвободиться из его объятий, и Макс с сожалением опустил руки.

Христина нахмурилась и отвернулась, кажется, неудача сильно расстроила ее.

– Ну что вы! – Он нерешительно коснулся ее плеча, но девушка отпрянула и с преувеличенным интересом занялась уборкой книжного шкафа.

– Послушайте, ничего такого нет в том, что вы не умеете танцевать. Не сердитесь на меня, пожалуйста.

– Ну что вы, это я дура несуразная!

– Я вас умоляю, так вот с ходу ни у кого не получается, даже у великих мастеров. Надо сначала приноровиться друг к другу. Давайте еще попробуем, когда подходящую музыку запустят?

– Давайте не будем, – буркнула она.

– Нет, правда! Просто вы слишком прислушиваетесь к моим движениям, а вы слушайте музыку, и все получится у нас.

– Нет, ничего не выйдет!

– Ну хорошо, тогда вы просто танцуйте, как вам нравится, а я подстроюсь.

Она покачала головой так решительно, что Макс понял – настаивать бесполезно.

Очарование этого дня и близость между ними куда-то испарились, оба стали вести себя неестественно, скованно, будто боясь сделать неверный шаг и окончательно все разрушить. Макс не мог понять, чем обидел Христину, и боялся спросить прямо, а она так старательно делала вид, будто все нормально, что ему становилось страшно.

Он же не приставал к ней, просто пригласил танцевать, напряженно размышлял Макс, протирая книги сухой тряпочкой. В другое время он приветствовал бы каждый томик, как старого знакомого, обязательно пролистал бы, рисуя в уме сцены из повествования или погружаясь в воспоминания о том, как он открывал эту страницу с этой картинкой, или с этим чернильным пятнышком, о чем думал тогда и мечтал…

Но сейчас книги были просто переплетенными стопками бумаги.

Он спрашивал какие-то глупости, Христина отвечала, натянуто улыбаясь, и обоим было неловко.

С утра они договорились, что вместе приготовят борщ и испекут пирог, и тесто, с утра замешенное, поднималось в кухне у батареи, наполняя воздух уютным домашним запахом. Макс предвкушал эти минуты, как будет орудовать скалкой и испачкается в муке, а Христина станет смеяться над ним…

Протерев зеркало в прихожей, Христина замешкалась.

Макс понял, что она чувствует себя слишком чумазой, чтобы готовить, но стесняется при нем идти в ванную.

Пробормотав, что необходимо именно сейчас купить фрукты, иначе все закроется, он пулей вылетел из квартиры, но вместо фруктов купил огромный стакан кофе навынос и выпил его, сидя на скамейке в чужом дворе-колодце и наблюдая за тучами, быстро проносящимися мимо в маленьком квадратике неба. Одна из туч была поразительно похожа на эрдельтерьера, и это почему-то сильно впечатлило Макса.

Причина возникшей между ними неловкости очевидна: Христина увидела его мужской интерес, вот и все. Странно только, что она раньше не заметила, как нравится ему, хотя, наверное, прекрасно заметила, женщины всегда чувствуют такие вещи. Но раньше он был солидный женатый человек, и она чувствовала себя в безопасности, а теперь он почти разведен и может ухаживать за девушками.