Екатерина Спирина - Стереть прошлое

– Потрясающе! Войдем внутрь?

– Хм… – Фьоренцо взглянул на часы. – Всего лишь на часок. Потому что на Форум нужно немало времени.

– Не думаю, что с такой вереницей туристов получится уложиться в один час… – скептически заметила Фьамметта.

Фьоренцо достал из кармана пропуск и, выразительно улыбнувшись, показал его Фьямметте.

– Ты в самом деле думала, что я готов потратить полдня, слушая туристов в очереди, когда нам нужно работать над роликом?

– А ты отличный стратег, – рассмеялась она.

– Спасибо, – усмехнулся Фьоренцо. – Пойдем.

Слившись с толпой туристов и быстро просочившись сквозь нее, они предъявили пропуска охранникам и беспрепятственно вошли в Колизей. Фьямметта остановилась в полумраке его галерей и благоговейно прикоснулась рукой к древним каменным стенам. Фьоренцо с интересом посмотрел на нее. Перед входом в полумрак он машинально поднял очки, и теперь впервые за этот день их взгляды открыто встретились. Фьоренцо смутился и быстро отвел глаза, чтобы она не успела прочитать в них какую-нибудь глупость.

– Мадонна! Но как древние римляне ворочали такие глыбы?! – изумленно спросила Фьямметта.

– Руками, – немного резко ответил Фьоренцо. «Наверно, мне не стоило становиться ее гидом», промелькнуло в его голове.

– Мы можем выйти на арену? Правда, ведь?

– Разумеется. Идем.

Они прошли под сводами галерей, и взору Фьямметты открылась самая большая в мире античная арена. Она обвела ее восхищенным взглядом, а Фьоренцо, вернувший свои черные очки в исходное положение, смотрел на нее сквозь темные стекла не в силах оторвать глаз.

– Ты хочешь сказать, что на том месте, где сейчас стоим мы, возможно, стоял какой-нибудь император Марк Аврелий? – вывел его из состояния завороженного созерцания ее ярко-синих глаз вопрос Фьямметты.

– Я в этом уверен. А на арену выходил его сын, – усмехнулся Фьоренцо. – Празднование, посвященное открытию Колизея, длилось ровно 100 дней. В солнечные дни над Колизеем натягивали тент, ведь римляне очень боялись получить загар.

– Почему? – изумленно посмотрела на него Фьямметта.

– Это сейчас загар считается модным и красивым. Раньше загар был признаком работы под солнцем. А в Древнем Риме работали только рабы…

– А легенды про Калигулу и прочие неприличные истории в самом деле разворачивались на этой арене?

– Да. Здесь и на Форуме. Гладиаторы состязались не только в своей силе, но и красовались перед римскими матронами своими бицепсами… ну и прочими мужскими достоинствами.

Еще долго они бродили по прохладным полуразрушенным галереям Колизея, в которых, казалось, так и витал древний дух далеких предков. Фьамметта задавала Фьоренцо нескончаемое количество вопросов, а он без устали увлеченно рассказывал ей об этом самом известном архитектурном памятнике мира.

– Мадонна, уже почти двенадцать! – воскликнул Фьоренцо и ошеломленно уставился на Фьямметту.

– Мы немного задержались? – засмеялась она.

– Немного?! Послушай, территория Форума, которую нам надо обойти, значительно больше Колизея, и я уже сомневаюсь, что мы успеем всю ее осмотреть.

– А надо еще пообедать… – скромно сказала Фьямметта.

– Обедать некогда, – серьезно ответил Фьоренцо и быстрым шагом устремился к выходу. – Есть возможность только перекусить…

Едва они вышли из Колизея, Фьоренцо направился к розовой машине Ape-Paggio17, на которой было написано «Pizza a Mortazza».

– На самом деле это не то, что ты думаешь, – бросил он ей через плечо.

– А что я думаю? – усмехнулась Фьямметта.

– Что это – современный и неполезный фаст-фуд.

– Послушай, если ты способен читать мысли, то я откажусь с тобой работать, – засмеялась она.

Фьоренцо пристально посмотрел на нее сквозь темные стекла своих очков.

– Много неприличных мыслей? – ухмыльнулся он.

– Не то чтобы очень неприличных… – протянула она.

– Однако, Pizza a Mortazza, – сказал Фьоренцо после того, как заказал две пиццы, – это своего рода соединение быстро приготовляемой еды с римскими кулинарными традициями. Идея принадлежит Адриано Антоньоли и его напарникам. На борту этой милой машинки готовят белую пиццу исключительно с болонской мортаделлой18.

– Почему именно с болонской?

– Потому что она – единственная и оригинальная мортаделла. Настоящая мортаделла производится только в северной части центральной Италии. Она родилась в Болонье в 1661 году, получив соответствующий знак качества IGT19, и упоминание именно этой мортаделлы ты можешь встретить в итальянской литературе прошлых веков. Это вкус прошлого, а ни разу не современный фаст-фуд, – серьезно добавил он.

Насладившись нежнейшим вкусом пиццы, они направились в сторону Форума.

– Подожди, я куплю воды, пить сильно хочется, – остановила его Фьямметта.

– В Риме воду покупают только туристы, – укоризненно взглянул он на нее. Потом рассмеялся не в силах сдержаться, видя ее изумленное лицо. – Римляне пьют воду из фонтанелл. Еще древние жители построили эту систему водоснабжения в Риме, без нее они бы просто не выжили под палящим римским солнцем. С тех пор свежая родниковая вода есть в Риме всегда. Если ты способна потерпеть еще несколько метров, мы дойдем до какого-нибудь «nasone20».

– Назоне?

– Да, так называются эти фонтанеллы. Изначально краников было три, что по форме напоминало дракона. Теперь вода льется из единственного крана, длинного и отполированного. И называется он «назоне»…

Рим

Через несколько торопливых шагов они оказались перед очень древней постройкой.

– Надеюсь, ты знаешь, что это за сооружение, – кивнул Фьоренцо на арку.

– Да, Триумфальная арка.

– Каких в мире немало. Каждая уважающая себя европейская столица имеет такую арку. Да и не только столицы… Чем же эта отличается от всех остальных?

– Она была возведена в честь победы одного императора над другим. Один из них – Константин, а имени другого я, к сожалению, не помню, уважаемый синьор экзаменатор… – смущенно ответила Фьямметта.

– Победа Константина над Максенцием, уважаемая studentessa21. В битве на Мильвийском мосту, – поучительным гнусавым голосом произнес Фьоренцо, а потом рассмеялся. – Но на самом деле в Риме такие ситуации – правление двух императоров, а впоследствии и двух пап – возникали нередко и решались они часто именно в ходе битв. Но это была не просто банальная победа одного императора над другим. Это была победа христианства над язычеством. Согласно легенде, перед битвой Константину привиделся крест, он вооружился им и одержал победу над язычниками, а спустя некоторое время христианство стало официальной религией Древнего Рима. Если приглядишься, то увидишь надпись на арке, которая восхваляет победу Константина… А теперь мы вступаем на Священную дорогу, – произнес Фьоренцо, когда они, оставив позади арку Константина, оказались на вымощенной черными плитами дороге.

– По ней мы и попадем на Форум?

– Непременно. Она соединяет холмы Капитолий и Палантин. Это дорога Триумфов, а арка, что ты видишь перед собой, – арка Тита. Кто такой?

– Если не ошибаюсь, professore22, это был император, который завоевал… – замолчала Фьямметта, усиленно пытаясь вспомнить курс истории.

– Иерусалим, studentessa, Иерусалим! – напустив на себя строгость, произнес Фьоренцо, но глаза его смеялись, хотя Фьямметта этого не видела за темными стеклами очков. – Барельефы арки как раз раскрывают это событие. Тит привез в Рим сорок тысяч иудеев. Казалось бы, что это капля в море для Рима с его полутра миллионами жителей. Но эта капля завоевала Великий Рим. В том смысле, что спустя два с половиной века христианство, завезенное с этими иудейскими рабами, похоронило античность и породило христианский Рим, который потом, окрепнув, стал этих самых иудеев преследовать…

– Мир странен… – усмехнулась Фьямметта.

– О да!… Итак, мы стоим на Палатинском холме, именно здесь и возник Рим…

– Вот прямо здесь? – каким-то благоговейным шепотом спросила Фьямметта.

– Пожалуй… Ты, возможно, даже стоишь сейчас на том месте, откуда Рем и Ромул взирали на свой город… – таинственно произнес Фьоренцо, наслаждаясь ее эмоциями.

– Мамма мия… – прошептала Фьямметта.

– Собственно, здесь находилась священная пещера волчицы, вскормившей близнецов Рема и Ромула. Здесь стоял домик Ромула и вырос терн из копья, брошенного им с Авентина… Здесь Ромул заложил город и пас скот…

– Подожди, а Рем где был?

– Рем выбрал Авентинский холм. Как ты понимаешь, они не смогли мирным путем решить, где же все-таки основать город. Существует много легенд на этот счет, но все сводятся к тому, что Ромул убил Рема. Но при этом легенды говорят, что это было случайное убийство, то есть Ромул не был намерен как-то устранять своего брата-близнеца. Но, тем не менее, это свершилось и позволило ему стать единственным и полновластным королем основанного им города Roma23. Место это очень древнее: археологические раскопки говорят о том, что первые поселения датируются примерно тысячью лет до нашей эры.