Он (СИ) - Юдина Екатерина

Просматривая его я села на подоконник и продолжила переписку с Тилем. Пока ждала его ответа, смотрела в окно и в один момент увидела, что какой-то мужчина перелазил через забор.

Он довольно ловко спрыгнул на газон и, остановившись, оглянулся. В окне заметил меня и тут же помахал рукой. Еще одним жестом он попросил меня молчать, после чего побежал в сторону особняка.

Вот только, не успел он пробежать и пяти метров, как из темноты выбежали огромные доберманы и тут же с кровожадной агрессией набросились на этого человека буквально разрывая его на куски.

В доме была хорошая звукоизоляция, поскольку я ничего не слышала, а этот мужчина кричал и у меня внутри все замерло от вида того, как доберманы окровавленными зубами впивались в его кожу и тянули в разные стороны, будто желая оторвать себе по куску.

— О, Боже… — прошептала и тут же спрыгнула с подоконника, после чего выбежала из спальни и понеслась по коридору. В одно мгновение оказалась в холле и, увидев там охранника, закричала: — Там мужчину загрызают собаки. Остановите их. Быстрее! Иначе они его убьют!

— Не беспокойтесь. Мы знаем об этом. Грабитель пытался пробраться в дом и мы уже принимаем меры, — спокойно ответил охранник. — Пожалуйста, вернитесь в свою комнату.

Я кинула быстрый взгляд в сторону окна и увидела, что собаки все еще терзали мужчину. Да, туда шли охранники, но как-то неторопливо. По приказу доберманы отступили, но они уже до такой степени изувечили этого человека, что я не была уверена в том жив ли он вообще.

— Нужно вызвать скорую, — быстро сказала охраннику.

— Пожалуйста, вернитесь в свою спальню. Мы разберемся в ситуации.

Да как разберутся, если они даже собак не спешили отзывать? Я сорвалась с места и побежала к правому крылу. Ничего не понимала. Особенно того, как этот мужчина мог быть вором, если он помахал мне рукой? Какой вор решит грабить, если его заметили? Но сейчас на этом сильно не акцентировала внимание. В первую очередь думала о том, что этому мужчине нужно помочь.

Я без стука ворвалась в кабинет Ланге и сразу же сказала:

— Ваши собаки чуть не разорвали человека, а охрана не спешат вызывать скорую. Скажите им, чтобы поторопились. Ему нужна помощь, — я могла сама вызвать скорую, но до сих пор я не знала хотя бы приблизительный адрес этого особняка. Только район.

Я все еще была взбудораженная и меня трясло от увиденного, но, стоило мне произнести эти слова, как я поняла, что в кабинете Ланге были открыты окна и с улицы доносились душераздирающие вопли того бедного мужчины. Райнер явно не обращал на них внимания. Казалось, такое было для него привычным делом. Он сидел за столом и просматривал чертежи.

И так же, даже не посмотрев на меня, он спросил:

— Почему ты решила, что можешь зайти в мой кабинет?

— Вы сами вчера пригласили меня сюда. И сейчас не в этом дело. Там человек может умереть.

— Когда ты мне понадобишься, тебя приведут, — Ланге оторвал взгляд от чертежей и поднял голову. В этот момент с улицы донесся очередной истошный крик, от которого у меня сердце сжалось, но на лице Райнера не отобразилось ни единой эмоции. — Помни свое место и не лезь в чужие дела. Свободна.

Из окна донесся еще один крик изувеченного мужчины и я поняла, что, нет, из кабинета не уйду.

— Вызовите скорую помощь для этого человека, — сказала твердо и подошла прямо к столу Райнера. — Иначе я никуда отсюда не уйду. Ему нужен врач. Сейчас же.

Ланге продолжил изучать чертежи, полностью проигнорировав мои слова.  Разве что сделал пометку карандашом. А у меня от этого безразличия, в груди начинали разгораться угольки злости.

— Он погибнет. Неужели вам совсем наплевать? — выпалила.

Рйнер ничего не сказал, но поднял взгляд своих пустых, стальных глаз. Именно он был последним предупреждением. Мне нужно было уйти. Сейчас. Немедленно. Но вместо этого я сжала ладони в кулаки и сказала:

— Какой же ты ужасный человек, — в это мгновение перешла черту, обращаясь к чудовищу на «ты». — Не могу понять, как твоя жена терпит тебя целых двенадцать лет. И то, что ты делаешь, против закона. Нельзя на людей натравливать собак. Я сейчас позвоню в полицию и тебе же будет хуже, — я лгала. Не могла вызывать полицию, по той же причине, что и скорую, но сейчас действительно хотела это сделать.

Я замолчала, увидев, как Ланге собрал чертежи и отложил в сторону, после поднялся с кресла. Было что-то странное в его механических действиях. Непреклонное. Такое, что слова забились комом в горле.

На миг мне показалось, что мужчина пройдет мимо меня и выйдет из собственного кабинета, но уже в следующую секунду тяжелая ладонь опустилась на мою шею сзади, резко сдавила и впечатала тело в стол, распластав на гладкой поверхности.

— Здесь только один закон, — холодно произнес Ланге. — Мой.

— Отпусти.

Я зашипела и задергалась, постаралась освободиться из жесткой хватки, но пальцы продолжали сжимать горло, а другая рука надавила на поясницу, окончательно фиксируя меня в ловушке. Нервное напряжение и злость моментально достигло предела, высекая искры, отправляя электрические разряды по телу.

— Этот человек вторгся на частную территорию, — отчеканил Ланге и намотал мои волосы на кулак, грубо дернул, принудив запрокинуть голову назад и взглянуть в распахнутое окно. — Тоже хочешь нарушить правила?

Мужчина истошно орал, а охранники, не спеша оказывать помощь, только наблюдали за мучениями. Потом он вдруг замолчал. Очень резко. Теперь тишина казалась гораздо опаснее прежней агонии. Два здоровяка подхватили обмякшее тело несчастного под плечи, поволокли прочь прямо по земле, будто мешок, они совсем не церемонились и не заботились о нанесенных собаками ранениях.

— И что ты со мной сделаешь? — я попыталась вырваться, но опять безрезультатно. — Собак натравишь?

Шея затекла. Грудь заныла от боли. Слишком сильно он вдавливал меня в стол, буквально выбивал кислород из легких. Близость Ланге необъяснимым образом будоражила. От него исходила опасность, но я не чувствовала страха. Только гнев.

— Нет, — его голос прозвучал над ухом, горячее дыхание обожгло кожу. — Для тебя будет другое наказание. Дай мне еще один повод.

Ланге отпустил меня также неожиданно, как и схватил. Отошел в сторону, выпустив из капкана безжалостных рук.

Я поспешила оттолкнуться от стола и отойти подальше, тяжело дыша. Кровь бурлила, дикими толчками пульсировала во взмокших висках. Тело пробила испарина.

Мужчина снова занял свое место, разложил другие чертежи и вернулся к работе, будто ничего не произошло. Я поняла, что разговаривать с ним бесполезно и пошла к двери, но, перед тем, как выйти в коридор, не сдержалась и сказала:

— Мне жаль твою жену. Быть рядом с таким человеком, как ты — хуже ничего нет.

Я вернулась в свою спальню и села на край кровати, после чего вплела пальцы в волосы и сильно сжала их. Меня все еще трясло и я не могла успокоиться, но словно заведенная, взяла в руки телефон. Зашла в сеть и в поисковике ввела «Райнер Ланге».

Хотела знать немного больше о том, от кого уже сейчас хотела сбежать.

В сети имелась только общая информация, но из некоторых статей я узнала, что отец Райнера умер, когда ему было восемнадцать. У него есть мама и сводный брат. Сын мужчины, за которого вышла мама Ланге пятнадцать лет назад.

Его сводного брата звали Юрген Гросс. Высокий и темноволосый. Кожа смуглая и глаза очень темные. Практически черные. На вид ему максимум тридцать три, но статья в сети говорила о том, что Гросс одного года рождения с Ланге. То есть, ему тоже тридцать семь.

Я смотрела на фотографию этого мужчины и не могла отделаться от ощущения, что ранее где-то его видела. Вот только, не могла понять, где именно.

Я упала на кровать и закрыла глаза, при этом ладонью погладив шею сзади. Все еще ощущала хватку Ланге и кожу к которой он прикасался жгло.