Прихоть мажора (СИ) - Лель Агата

— Рот закрой, Ксю, — не отводя внимательного взгляда от дороги, твердо произнес он.

Принцесса опешила. Повернулась всем корпусом к Вишневскому.

— Это ты мне?

— Ну а кому еще?

— Ты совсем офигел? Она же овца! На хрен она тебе вообще сдалась? Ты только глянь на ее прыщавую рожу.

— Это веснушки! — не выдержала я, подавшись вперед между передними сиденьями. — Или у тебя не только с губами, но и со зрением проблемы?

— Вот ты конченая…

— Обе замолчали, — строго пресек начинающуюся перепалку Вишневский. — Ксю, а ты остынь, иначе пешком пойдешь.

— Ты совсем, что ли, умом поехал, Дзен? — взвизгнула она. — Ты на ее стороне, что ли? Не на моей?!

— Я ни на чьей стороне. Не люблю, когда спокойную ауру моей тачки оскверняют.

— Тогда тормози, я с этим чучелом не поеду. И с тобой, предатель! — она демонстративно задергала дверную ручку. — Тормози, говорю!

Я не ожидала, но он действительно взял правее, и через несколько секунд Лексус прижался к обочине.

Пыл красотки немного поутих. Единственное, что выдавало нервозность, — раздувающиеся как капюшон кобры ноздри.

— И чего мы встали? — пропыхтела она через несколько секунд полной тишины.

— Выходи, — он лениво кивнул на открывающуюся дверь и отвернулся, созерцая в окно мелькающие мимо машины. — Не задерживайся, тут стоять нельзя.

— Да брось ты, я же пошутила.

— А я — нет.

Ксения гордо задрала подбородок и, окинув его взглядом: «надеюсь, ты несерьёзно?» несколько мгновений подождала ответа. Его не последовало — Артур по-прежнему был непробиваем.

Я сидела тише воды ниже травы, с интересом наблюдая за происходящим. Конечно, я знала, что он может быть бескомпромиссным, даже жестоким, но чтобы настолько…

— Я же сейчас реально выйду.

— Ну так возьми и реально выйди.

Не слишком красиво раздвинув ноги, она выбралась на шумную трассу и, убрав за уши разлетающиеся от ветра волосы, заглянула в салон:

— Ну ты и козел, Вишневский. И тачка у тебя дерьмо, даже дверью нормально не хлопнуть, — показав «фак», пошла вдоль обочины, ловя вслед одобряющие сигналы проезжающих мимо машин…

Я до последнего думала, что он пошутил, ну не мог же он ее вот так, ночью, одну… Но как оказалось — мог. Он спокойно надавил на газ и, прибавив звук музыки, поехал дальше.

Я обернулась, наблюдая, как Ксения, сложив на груди руки, стоит у дороги, ожидая зеленого сигнала светофора.

— Слушай, она же одна там совсем, мало ли…

— Она живет в пяти минутах отсюда, — он, не сводя глаз с дороги, мотнул головой вправо. — В центральной высотке. Сразу за забором охраняемая территория — мышь не проскочит.

Я перевела взгляд туда же и увидела три идентичных многоэтажных дома, подсвеченных в этот час голубоватым люминесцентом.

Действительно, рукой подать.

Хоть эта девчонка мне совсем не понравилась, но я была рада, что ей не придется идти одной ночью. Чертова женская солидарность.

— Да, — раздалось откуда ни возьмись хриплое в салоне.

— Там Ксюха домой идет. Встреть.

— Понял.

Только потом до меня дошло, что он позвонил кому-то по громкой связи. А он как-то понял, что нужно пояснить:

— Это с пульта охраны в ее доме, — поймал в зеркале мой взгляд и усмехнулся. — Только не спрашивай, откуда у меня этот номер, долго рассказывать.

Даже так… Видимо, дамочке не впервой влипать в неприятности, а ему не впервой прикрывать ее зад.

А еще я поняла, что он точно был у нее дома…

Впрочем, думать о ней и о том, что их связывает, мне сейчас хотелось в последнюю очередь: я переключилась на Артура, ликуя, что наконец-то мы остались вдвоем, и впервые я была счастлива, что их загородный дом находится так далеко от центра столицы.

Он не смотрел на меня, сосредоточившись на дороге, отбивая большим пальцем по рулю ритм, доносившейся из динамиков мелодии. Я закрыла глаза и втянула носом аромат его одеколона, смешанный с ненавязчивым запахом дорогого кожаного салона. Наверное, именно так пахнут роскошь и парень, который никогда не будет моим…

— Все нормально?

Я резко распахнула глаза и откинулась назад, делая вид, что смотрю в окно, на мелькающие мимо светящиеся витрины.

— Да, уже нормально. Спасибо еще раз, что спас меня.

— Скажешь тоже — спас, — в зеркале мелькнула улыбка. — Вот твой отец моему когда-то точно жизнь спас — считай, вернул должок.

— Ну… можно сказать и так, — я вяло улыбнулась в ответ, немного задетая его, в общем-то, логичным пояснением.

А ты чего ожидала? Что это все он от большой и чистой?

— Ты чего в клубе делала?

— На работу устроиться хотела.

— Мать знает?

— Нет, — честно призналась я и смутилась. — Ну… я собиралась ей сказать… как-нибудь… потом.

— Нечего тебе там делать, — отрезал он и свернул налево.

— Это еще почему нечего?

— Потому что маленьким приличным девочкам в таких заведениях не место.

— Мне восемнадцать, Дзен!

Он метнул на меня через зеркало быстрый острый взгляд.

— Какой я тебе Дзен?

— Ну, друзья же тебя так называют…

— Друзья — да.

Не в бровь, а в глаз. Тонко указал мне мое место, всего лишь парой слов опустив настроение до минимума.

Впрочем, удивляться нечему, такой он. Немного резкий, прямой, не ходит вокруг да около. А раз знала, то и обижаться глупо. Мы действительно с ним не друзья. Даже не соседи толком. Мы просто… никто друг для друга.

Какое-то время мы ехали молча, я кусала губы, не зная, с чего возобновить разговор, но потом решилась-таки заговорить первой:

— Не рассказывай маме, ладно? О том, что видел меня в клубе.

— Не расскажу, — и снова замолчал, погрузившись в свои размышления. Хотела бы я знать, что за мысли крутятся в его голове, и мечтала хотя бы вскользь быть одной из них. Но… нет. Это не было жестом супермена, и вряд ли его волновала моя жизнь, это было просто алаверды.

Мой отец спас его отца, он — меня. Кармический бумеранг.

Когда мы подъехали к коттеджу, была поздняя ночь — хозяйский дом спал, впрочем, как и наш. Заехав во двор, Артур, как обычно, то есть небрежно, остановился, попав правым колесом на газон.

— Приехали, — проговорил он и расслабленно откинулся на спинку кресла. С наслаждением потер глаза. — Ну и ночка, да?

— Это да, будет что вспомнить. Спасибо тебе еще раз.

— Может, хватит уже? — он обернулся, сведя к переносице темные брови. — Ну правда, самой не надоело?

— Что? — я буквально опешила.

— Благодарить. Я не сделал ничего особенного. К тому же ты просто под руку там в суете подвернулась.

Мне стало обидно. Да, обидно! Даже если и так, мог бы промолчать, придурок!

— Эй, ну ты чего? — обаятельно улыбнулся он, заметив мое хмурое лицо. — Веснушка-а-а.

— Ничего! — рявкнула я, нервно шаря ладонью по обшивке двери, разыскивая ручку. — Выйти хочу.

— Да я пошутил, не обижайся.

— Я не обижаюсь.

— Ты обижаешься. Тебя не учили, что нельзя старших обманывать?

— Да ты замучил уже считать меня какой-то неразумной соплячкой! А я, между прочим, не глупее тебя. Взрослый.

Я разозлилась. Обиделась. Разочаровалась! И поняла, что несмотря ни на что влюбилась за эту дурацкую ночь в него еще больше.

Как он это делает? Ка-ак?!

Он даже не смотрит на меня. Нет, не так — он смотрит, но не видит. Я как была для него просто малолетней дочерью кухарки, так и осталась. Ничего не изменилось. Ну не замечает он во мне женщину, все бесполезно!

— У, какие мы свирепые, — он улыбнулся еще шире, забавляясь моей реакцией. — Ну ладно тебе, не психуй. Кстати, можешь называть меня как хочешь. Дзен так Дзен, — неожиданно протянул руку и, как в прошлую ночь, пропустил прядь моих волос между большим и указательным пальцами. — Классные все-таки волосы. Тебе говорил кто-нибудь?

— Я устала, Артур, домой хочу, — я собрала всю свою волю в кулак. Циничный, безжалостный, невыносимый сухарь! — Открой мне дверь.