Лекарство для разбитых сердец - Даша Черничная

— Выкладывай.

— Все очень просто. Ты должен появиться в ее жизни как рыцарь-спаситель. Можно, например, подстроить так, чтобы на нее неслась машина. И тут вдруг появляешься ты, хватаешь ее и не даешь сделать из блонди котлету.

— А нормальные идеи есть?

— Давай подстроим нападения маньяка? Вот она идет через темный парк, а тут из ниоткуда появляется орк и хватает ее, пытаясь переломить хребет. И вот выходишь ты рубишь этого урода из базуки, а она такая “а-а-ах мой спаситель”…

— Надо сказать отцу, чтобы не давал тебе так много играть в игры.

— Не нуди. Слушай, да просто подойди, ну не знаю, кофе там вылей на нее, типа нечаянно или урони перед ней стопку с бумагами, а она как хорошая девочка поможет тебе их собрать. Все гениальное — просто, — хмыкнул брат с лукавой улыбкой.

Я задумался — и действительно. Алина была для меня как девочка из какой-то сказки, и я хотел, чтобы наше знакомство произошло как-то запоминающееся. Но я совершенно забыл, что она простая девчонка и приезжать к ее окну на единороге или идти туда, не зная, куда и приносить то, не зная что — не обязательно. Все гениальное — просто. Нужно просто незаметно привлечь внимание.

Алина

наше время

В кафе, куда позвал Игорь, я шла не спеша. Мое настроение портилось все сильнее и сильнее. Слова Кати не выходили из головы.

Последние несколько недель я много копалась в себе, читала советы психологов. Много и часто размышляла над своей ситуацией, но выход, который тогда был единственно верным меня пугал.

Ключевое слово — тогда. Сейчас я отчетливо понимала, что будущего у нас с Игорем нет.

Подсознательно я видела себя и ситуацию со стороны и злилась.

Все заходило слишком далеко, мне нужно было остановиться здесь и сейчас и не мучать себя больше. Пусть мне будет больно, эта боль притупится со временем, а потом и вовсе пройдет. Ведь пройдет же?

Я зашла в кафе уверенная в себе с четким пониманием, что нужно делать. Подошла к столику, за которым уже сидел Игорь, он поднялся мне навстречу и чмокнул в губы.

— Оу, привет, детка! Что невесел, — щелкнул меня костяшкой пальца по носу. — Голову повесил?

Он любил называть меня деткой, хотя я не выносила этого обращения, никогда не могла сказать этого ему в лицо.

— Привет, — я нейтрально поздоровалась с ним. — Материал учила всю ночь, преподаватель требовательный, зачем позвал, Игорь?

— Ого, вот так сразу и в лоб. Соскучился я по тебе, неужели не понятно, не слышно тебя уже три недели, хоть бы смс написала.

— И что, ты ответил бы?

— Конечно! Я хоть когда-то не отвечал?

Хренову тонну раз вообще-то, Харитонов.

— Что ты хотел? — я решила не развивать эту тему.

— Я тебе заказал чай и круассан с шоколадом, как ты любишь, — пододвинул ко мне кружку и тарелку с выпечкой.

Люблю я кофе, Харитонов, а выпечку не ем, но ты об этом, конечно же, забываешь каждый раз. Видимо это любит кто-то другой, точнее другая, а ты даже не удосужился за полгода запомнить мои вкусы.

Я чувствовала, как ком подкатывает к горлу. Ненавижу, ненавижу какая я с ним, ненавижу свою слабохарактерность.

— Спасибо, я не голодная, так ты расскажешь или нет?

— У тебя сегодня настроения, что ли нет? Что за гонор? — Игорь явно начинал злиться.

— Ты отвечаешь вопросом на вопрос.

— Поехали ко мне?

Вот оно. Дно, которое я пробиваю раз за разом. Давай, Алин, нечего тебе ловить тут больше.

Поле выжженное, земля мертвая. Тут не вырастет больше ни цветок, ни сорняк, сколько не лей воды.

— Я не могу.

— Почему?

— Не хочу. Я устала.

— Так заскочи домой, передохни, прими душ, а вечерком приезжай на такси ко мне, я пиццу закажу, киноху посмотрим.

— Не хочу я пиццы и кинохи тоже.

— Это бунт что-ли, я не пойму твой бабский мозг? — он закипал и не понимал, почему я не соглашаюсь.

— Игорь, я устала от того, что между нами происходит. Я как корабль, который сел на мель — мне нет места ни в порту, ни в море, ни в твоей жизни. Оставь меня и не звони больше, — сказала я сиплым голосом.

— Я думал, мы понимаем друг друга и даем то, что нужно, — усмехнулся он. — Брось, малышка, это у тебя просто день плохой.

У меня не день плохой, а год. Аккурат, с того момента, как я с тобой познакомилась.

— Нет, Игорь, я все решила, — я посмотрела в его глаза. — Прошу тебя, если ты чувствуешь ко мне, хоть какие-то теплые чувства, сделай, как я попросила, отпусти меня и не звони больше, мне надо идти дальше.

Я сказала это, встала, взяла вещи и пошла к выходу как можно быстрее. Открыла в спешке дверь и столкнулась с кем-то, извинилась.

Мне надо было бежать отсюда как можно скорее. Я чувствовала, как моя броня сыпалась к ногам.

Вот бы сейчас на необитаемый остров, я как наркоман, у меня была ломка.

Шла по улице, размазывая тушь по лицу. Это нужно было оплакать. Он не сделал для меня ничего хорошего. Игорь никогда меня не поддерживал, не хвалил и не сопереживал. Я была бездушной куклой, которая всегда и со всем с ним соглашалась.

Не знаю, сколько я так бродила, 15 минут или два часа. Сама не заметила, как успокоилась, достала из сумки телефон и начала фотографировать набережную.

Мне нравилось делать фотографии своего города. Это было хобби, которое всегда успокаивало мою душу. На 18 лет родители подарили мне зеркалку, и теперь, моя галерея пополнилась фотографиями на профессиональный аппарат.

А еще мне нравилось прятаться за объективом. Так я могла подмечать нужные детали и неподдельные эмоции людей.

Сделав несколько фото, у меня зазвонил телефон.

— Привет, ма! — воскликнула я чересчур бодро

— Привет, родная, как дела, как опрос у твоего тирана?

— Ну какой же он мой, — я улыбнулась. — Он общий. Сдала, все хорошо, вот, иду как раз домой.

— А мы с папой к бабушке на дачу на все выходные собираемся, не хочешь с нами?

Поехать с