Обаяние Джулиана Лефрея - Р. С. Грей

Ее улыбка померкла.

— Ты ешь там, в Нью-Йорке? Выглядишь слишком худой, милая.

Я сдержала желание закатить глаза.

— Обещаю, что ем много. Просто везде хожу пешком.

Она поджала губы, не совсем понимая, стоит ли верить моему ответу или нет. Я была уверена, что к тому времени, когда я уеду в пятницу, у меня будет огромное количество еды, чтобы взять ее с собой «на всякий случай».

— Где папа? — спросила я, бросая свои сумки в фойе и шагая дальше в дом.

Мой папа высунул голову из-за кожаного кресла в гостиной и приветственно помахал пультом дистанционного управления.

— Привет, милая!

Я улыбнулась и перегнулась через кресло, чтобы обнять его.

— С днем рождения, папа.

— О, спасибо. Не каждый день твоему старику исполняется сорок.

Я засмеялась, и поцеловала его в щеку.

— Как скажешь, пап.

— Пойдем, Джозефина. Ты можешь помочь мне с ужином, пока папа закончит смотреть гольф.

Когда она повернулась, я сделала рвотное движение в сторону отца. Он засмеялся, и покачал головой.

— Иди помоги ей. Она скучала по тебе, знаешь ли.

— Да, да.

Я бросила свой багаж в прихожей и пошла за мамой на кухню.

— Держу пари, в Нью-Йорке не так часто готовят домашнюю еду, — сказала она, протягивая мне фартук с задней дверцы кладовки. Наша кухня совсем не изменилась за последние двадцать лет. Старые обои в цветочек все еще покрывали стены. Шкафы из темного дерева стояли под выцветшими столешницами. Холодильник все еще был обклеен рисунками и фотографиями меня в молодости.

Я улыбнулась этому зрелищу.

— На самом деле, я приготовила спагетти для друга на прошлой неделе.

Джулиан пожаловался, что лапша была настолько жесткой, что он сломал зуб, поэтому мы выбросили ее и пошли за едой на вынос. Но технически, я готовила.

— О, так ты нашла друзей? Слышала, что там бывает довольно трудно познакомиться с людьми.

Она передала мне перечницу, и мы вместе добавили соль и перец в куриное блюдо, которое уже собиралось отправиться в духовку. Курица была нафарширована морковью, горохом и луком. Мой рот уже был наполнен слюной до отказа.

— Да. У меня есть друзья.

— Где ты с ними познакомилась? — спросила она, глядя на меня поверх курицы.

— На работе, — ответила я, опуская перечницу обратно на столешницу.

Она принялась за работу, нарезая стручковую фасоль, а я стояла в стороне, стараясь не мешать ей.

— И они хорошие люди?

Я рассмеялась.

— Судя по тому, что я видела до сих пор.

Она поджала губы.

— Что ж. Я просто хочу, чтобы ты была осторожна. Не сбивайся с пути из-за какого-то парня. Тебе нужно сосредоточиться на главном.

Я закатила глаза, когда она повернулась, чтобы бросить стручковую фасоль в большую кастрюлю вариться, и решила, что лучше просто промолчать. Она хмыкнула, добавляя специи в стручковую фасоль, и я опустилась на один из барных стульев.

— Ты помнишь Соню Фостер? — спросила мама, оглянувшись на меня через плечо.

Я вскинула бровь.

— Она была в моем выпускном классе. А что?

Она обернулась, и пожала плечами.

— Она действительно сделала что-то из этого маленького салона в центре города. Люди приезжают отовсюду, чтобы подстричься у нее. Ее родители хвастались этим во время ужина на днях.

Она помахала ложкой в воздухе и продолжила рассказывать.

— Думаю, это просто замечательно, что она привнесла что-то такое в наше общество.

Я ухватилась за края своего стула.

— Вы упоминали о моей карьере за ужином?

Она повернулась, чтобы достать соль, и на мгновение встретила мой взгляд. В ее взгляде горел стыд, и это было хорошо видно.

— Мы с твоим отцом сказали, что ты в Нью-Йорке, но я не могла вспомнить, как точно называется твоя должность, и не хотела ошибиться, — она покачала головой. — Фостеры все равно ничего не знают о таких вещах.

Конечно, потому что деревенские жители не способны чему-то научиться. Точно.

— Знаешь, если захочешь вернуться домой, думаю, ты могла бы сделать что-то вроде того, что сделала Соня. Ты могла бы даже поработать у нее немного, чтобы потом самой сориентироваться.

Я отодвинула свой стул так, что он заскрипел о деревянный пол.

— Джо?

Я покачала головой.

— Дорогая?

Возможно, если бы я не просидела в автобусе тридцать шесть часов и от меня не пахло тунцом, я бы отмахнулась от маминых комментариев, но я просидела, и я больше не могла этого выносить. Я больше не могла выносить их позор.

— Вы с папой не понимаете. Вы знаете, как трудно добиться успеха в индустрии моды? Я надрываю задницу каждый день и наконец-то начинаю процветать в Нью-Йорке. Журнал «Vogue»… «VOGUE» хочет нанять меня на работу. Мой блог начал набирать обороты, и каждый день его читают тысячи людей. Больше людей, чем Соня когда-либо встретит в своей жизни! Больше читателей — больше рекламодателей. Я действительно могу сделать себе имя, но вы с папой не можете поверить в меня даже на пять секунд. Ты хочешь, чтобы я бросила все и переехала сюда? Для чего? Стричь волосы?

Я оттолкнулась от стойки, и выдержала ее взгляд. Это был последний раз, когда я говорила об этом, и, если она хотела меня услышать, она это сделала. Если нет, то я высказалась, и могу двигаться дальше.

Джулиан

Джозефина жила в самой глуши.

На Черри-стрит, 452, в середине Нигде, штат Техас.

Я выяснил это, как только сошел с самолета. Когда я арендовал машину в аэропорту Далласа, то спросил двух пожилых женщин за стойкой, слышали ли они о ее городе. Та, что слева, с прической в стиле семидесятых, сморщила нос.

— Лоретта, это там, где снимали «Огни ночной пятницы»?

Лоретта покачала головой.

— Нет, это было недалеко от Остина. Это какой-то другой маленький городок. Я могу поискать его на «Bing» или еще где-нибудь, если хотите.

Я не хотел, и они пожали плечами, вручили мне