Ники Пеллегрино - Итальянская свадьба

— Нет, не в этом дело. — Микеле неловко поерзал на диване. — У меня имелись на то свои резоны.

Коснувшись этой темы, Пьета уже не могла отступить:

— Я понимаю, что сую нос не в свое дело, но не могу не спросить… И какие же это резоны?

Он смущенно пошаркал ногами и опустил глаза.

— Элен пережила непростой период, — начал он. — Ее мать тяжело болела, потом Элен потеряла работу, и ей пришлось устроиться на временную, а она это терпеть не может. Она все время повторяла, что наша свадьба — это единственное, что поддерживает ее на плаву. Мне казалось, если я скажу ей, что передумал, это просто убьет ее.

— А теперь?

— Теперь ее мама выписалась из больницы, Элен получила хорошую работу и, как мне кажется, немного воспрянула духом. Я поступил бы нечестно, если бы теперь ей все не сказал. Элен замечательная девушка. Она ничего дурного мне не сделала, и я не хотел ранить ее сильнее, чем это было необходимо.

Пьету так и подмывало поинтересоваться, что заставило его переменить решение, но она подумала, что и так уже зашла слишком далеко.

— Ну что же, я очень ценю, что ты пришел, чтобы поставить меня в известность. Пожалуйста, передай Элен, чтобы она не волновалась по поводу того, что отняла у меня время, ведь это не так, — скороговоркой выпалила Пьета. — На самом деле именно ее я должна благодарить за то, что я здесь, а не вкалываю на Николаса Роуза.

— У тебя потрясающий салон, — сказал Микеле, с явным облегчением меняя тему разговора. — Давай показывай, как ты тут устроилась.

Они проболтали еще с полчаса, а потом Пьета провела его на второй этаж во все еще необустроенную квартиру и упросила взглянуть на образцы краски и отделочных тканей, по ходу дела посвящая его в свои планы относительно ремонта.

— Извини, я, кажется, немного увлеклась, да? — рассмеялась она. — Но меня так все это занимает, что я только об этом и говорю.

— Приятно видеть, что ты так радуешься жизни. И я очень рад, что ты обосновалась по соседству со мной. Надеюсь, теперь мы будем видеться намного чаще.

Пьета внутренне возликовала.

— Я тоже на это надеюсь.

Они попрощались на улице, посреди бурлящего рынка. И когда она уже собиралась уходить, Микеле протянул руку и прикоснулся к ее руке.

— Знаешь, я переживаю из-за Элен, — тихо сказал он. — Но я понял, что был с ней единственно потому, что та, которую я на самом деле люблю, казалась мне недоступной. Вот почему в итоге я так и не женился на ней.

Он быстро повернулся и зашагал к отцовской лавке, оставив Пьету в одиночестве трудиться над уже не нужным платьем и гадать, не скрывалось ли в его последних словах тайное послание для нее.

Вечером накануне свадьбы они решили устроить семейный ужин и в назначенное время собрались вчетвером за кухонным столом, как собирались все эти годы.

— Что ты приготовишь? — поинтересовалась Пьета у отца. — Только лучше бы это было что-то не очень тяжелое, а то Адолората и так с трудом влезает в свое свадебное платье.

— Тяжелое? Моя еда совсем не тяжелая. — Отец с угрюмым видом исследовал содержимое кладовой. — Здесь так много пасты. Ты непременно должна забрать хотя бы часть в новую квартиру, иначе все пропадет.

Вытащив на свет божий все имевшиеся в доме кастрюли и сковороды, он начал шинковать чеснок и петрушку для соффрито. Наблюдая за тем, как овощи поджариваются на оливковом масле, Пьета вспомнила, как они с Адолоратой в детстве летними вечерами играли в саду, а из кухонного окна доносились аппетитные запахи отцовской стряпни, от которых у них моментально начинали течь слюнки. Скоро, очень скоро их жизнь в этом доме превратится в воспоминание. Отец будет греметь сковородками на другой, более тесной кухоньке, а она будет в одиночестве обедать и ужинать в своей новой квартире над «Маленькой Италией».

От этой мысли ей стало совсем скверно, и она почувствовала, что больше не может наблюдать за тем, как папа готовит. Она поднялась наверх и принялась сортировать груды вещей. Часть отправится в благотворительные магазины, часть — в магазины старой одежды. Даже это причиняло ей страдания. С каждым платьем или парой туфель было связано пусть небольшое, но воспоминание, и Пьете казалось, будто она по частям раздает свою жизнь. Но ее новая квартира была слишком тесной, и для всего этого там не нашлось бы места.

— Перемены не всегда к худшему, не забывай. — В дверях стояла Адолората и ободряюще улыбалась.

— Это ты так сказала, — ответила Пьета. — А вот мне сейчас не очень хорошо. Напротив, мне сейчас очень грустно.

— Я тебя понимаю. Годами я жаловалась на папу и маму, но теперь, когда я знаю, что очень скоро их не будет рядом, я уже по ним скучаю. Бред какой-то, да? — Она вытянула из груды, предназначенной для благотворительности, ситцевое платье с цветочным рисунком. — Как ты думаешь, я в него влезу? Оно мне всегда нравилось.

Пьета оставила сортировку, застегнула на сестре молнию и помогла подобрать туфли и сумочку.

— Просто божественно, — признала Адолората. — Годами мне не давал покоя твой гардероб. И я влезла в твое платье… ну почти.

— Если не растолстеешь, то вполне сможешь его носить.

Адолората принялась копаться в груде тряпок — на случай, если там окажется еще что-нибудь, о чем она давно мечтала.

— Знаешь, я очень рада, что ты будешь жить и работать в нашем квартале, — заметила она, вытягивая из груды синюю блузку. — Мы будем часто видеться.

— Забавно. Микеле сказал мне это почти теми же словами. — Пьета сообщила ей, что его свадьба расстроилась, умолчав, однако, об остальной части разговора.

— Что ж, ты знаешь, что я об этом думаю…

— О да!

Адолората заглянула ей в лицо:

— Теперь, когда грядут такие перемены и папа большую часть года будет проводить в Италии, может, мы наконец перестанем носиться с этой глупой враждой. И ты сможешь встречаться с Микеле, если захочешь.

— Ох, ну я не знаю, — ответила Пьета, изо всех сил изображая беспечность. — Микеле сказал, что он влюблен в какую-то девушку, но, поскольку она недоступна…

Адолората вытаращила глаза.

— Ты — эта девушка! — перебила она. — Это ведь ясно как божий день! Яснее некуда!

— Что ж, поглядим, поглядим. — Пьета не хотела больше об этом думать. Она швырнула сестре одну из своих старых цыганских юбок. — Вот. Это должно тебе подойти. Примерь.

Окинув взглядом кухонный стол, тесно уставленный блюдами, Пьета не смогла подавить горестного вздоха: она знала, кому по завершении папиного пира придется перемыть гору грязной посуды.

— Сегодня у нас печеный красный лук, фаршированный сыром пекорино, и braciole[43] под великолепным соусом, — торжественно объявил Беппи. — Но начнем мы со спагетти, в которые я положил немного тушеного мяса. Идеально в качестве закуски и очень просто. О, ну и конечно caponata[44], потому что мне удалось купить очень хороших баклажанов, и еще артишоки с миндальным соусом. Артишоки я достал из холодильника. Их надо было быстро использовать, иначе бы они испортились. Адолората, сестра говорит, что тебе не следует накануне свадьбы слишком налегать на еду. Попробуй всего понемножку.