Мистер Мейфэр - Луиза Бэй

А я буду наслаждаться каждой секундой ее наставлений, и пусть она объяснит мне, как я могу доказать ей свою любовь.

Я буду любить ее так, как она захочет, ведь ради нее я готов на все.

Мои ладони скользнули вверх по ее бедрам, прихватив с собой подол платья.

– Ты ведь знаешь, для чего все это.

– Я знаю лишь, что ты пытаешься залезть ко мне в трусики, – ответила она, откидываясь назад на стол и раздвигая ноги.

Именно это я и делал. И не собирался слушать никаких возражений.

– Но я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Ты имеешь в виду, помимо того, что я только что сказал тебе, что люблю тебя, и ты, очевидно, тоже меня любишь? Или того, что мы впервые за много дней остались одни, а ведь каждую ночь с тех пор, как мы покинули Шотландию, я мечтал только о том, чтобы ощутить твою кожу под своими ладонями?

Она улыбнулась в ответ. Улыбка этой женщины обладала невероятной силой, способной лишить меня разума. Я ощущал ее глубоко внутри в своем сердце – казалось, без нее я не могу даже существовать. Улыбка Стеллы нужна мне как воздух, и я никогда не перестану стремиться ее заслужить, работать ради этой улыбки, мечтать о ней.

– Помимо всего этого, – сказала она, откидывая голову назад, когда я покрывал ее шею все более и более настойчивыми поцелуями. – Мы должны обновить твой новый офис. Чтобы отныне каждая встреча, каждый телефонный звонок, каждая мысль, которая у тебя здесь появится, несла в себе частичку меня.

Я начал расстегивать ее платье, но она остановила меня.

– Бек, нас может увидеть весь Лондон.

– Только если кто-то стоит сейчас на куполе собора Святого Павла.

Она хотела возразить, но, видимо, поняла по моему лицу, что я просто дурачусь.

– И не вздумай говорить, что какие-нибудь туристы могут наблюдать за нами с Золотой или Каменной галереи – там все уже закрыто.

Я расстегнул платье.

– А если там проводится какое-нибудь частное мероприятие или посетитель спрятался после закрытия… – Я наклонился и поцеловал ее между грудей. – Тогда, полагаю, их ждет роскошное шоу.

Я опустил руку, стянул с нее трусики, провел пальцами между ног. Она громко ахнула.

– Ух ты, какая чувствительная.

– Не дразни меня, – взмолилась она. – Только не сегодня.

Я глубоко погрузил в нее два пальца, и она застонала в ответ.

– Обещаю. Сегодня никаких сладких пыток.

Ну, почти никаких. Но то, ради чего больше всего стараешься, всегда самое сладкое.

Я убрал руку, выпрямился и, пробуя ее на вкус, облизал пальцы.

– Прямо как мед, – сообщил я.

Она села, потянулась к моему ремню, и я сделал шаг назад, снял пиджак и повесил его на вешалку за дверью.

– Бек, – взмолилась она.

Я перевел дыхание. Мне было некуда спешить. У нас впереди вся жизнь для этого – для того, чтобы я мог…

Заставить ее умолять меня. Довести ее до кульминации. Сделать ее счастливой.

Я собирался насладиться каждым мгновением. Медленно расстегнул запонки на рубашке, положил их на стеклянный столик, закатал рукава. Стон Стеллы сказал мне, что, несмотря на все протесты, ей все же нравилась эта сладкая пытка.

Она была моей идеальной женщиной во всех отношениях.

– Ты такая нетерпеливая. Что мне с тобой сделать? – спросил я.

– Все, что тебе нравится, – ответила она.

Как я и говорил, она – моя идеальная женщина.

Я не ответил и просто стоял, скользя глазами по всему ее телу, любуясь ее грудью, животом, треугольником между бедрами… она вся открылась для меня, жаждущая моих пальцев, губ, моего члена. Почувствовав на себе мой взгляд, она застонала и потянулась, чтобы потрогать себя там.

– Нет, сначала ты должна попросить у меня разрешения. Это принадлежит мне. – Я взял ее руку и положил ее на свой обтянутый тканью член. – А это твое.

Она неловко расстегнула молнию на брюках, а затем обхватила его пальцами.

Такая чертовски нетерпеливая. Такая чертовски идеальная. И только моя.

Я стиснул зубы, но не смог удержаться и толкнулся в ее руку. Черт, даже ее ладонь восхитительнее, чем все, что у меня когда-либо было до Стеллы.

– Не думаю, что ты сможешь долго сдерживаться, – сказала она. – Даже если бы очень захотел.

– Собираешься проверить? – спросил я, делая шаг назад.

Она отрицательно покачала головой, на ее лице мелькнула паника.

– Я так и думал.

Я толкнул ее, опрокидывая на стол. С одной стороны ее тело освещали уличные фонари, другая сторона тонула в темноте, но она вся была прекрасна.

Я шире развел ее колени и наклонился, чтобы лучше рассмотреть.

Да, она была прекрасна – все эти изгибы, линии, мягкие и нежные, и в то же время горячие, жаждущие моих прикосновений. И теперь все это принадлежало мне. Она заерзала под моим пристальным взглядом, но не от смущения, а от желания. Черт возьми, как же могло мне так повезти?

– Бек, пожалуйста.

Она была права. Я не мог сдерживаться – да и не хотел. Она там уже вся влажная от желания, и я чуть не взорвался сразу же от обжигающего жара. Черт, как я скучал по всему этому! По наслаждению, которое мы дарим друг другу. По ощущению, что у меня есть все, что мне нужно в этом мире.

Только когда мы расстались, я понял, что она значила для меня гораздо больше, чем я мог себе представить.

Она была для меня всем.

Я глубоко вздохнул и скользнул в нее, любуясь выражением ее лица, за ее взглядом, наблюдающим за мной. Все шло именно так, как я помнил, и даже лучше. Наивысшая близость с другим человеком обрела для меня смысл только с появлением в моей жизни Стеллы, словно наш союз был предугадан всеведущим Богом тысячелетия назад или даже был записан звездами на ткани Вселенной при ее рождении.

Нам предначертано быть вместе.

Никогда и ни в чем я не был так уверен, как в нашей с ней любви. В ней. В нас.

– Я даже не догадывалась, что можно испытывать такие чувства к кому бы то ни было. Это даже больше, чем любовь, – прошептала она, эхом вторя моим мыслям.

Я накрыл ее своим телом.

– Знаю, – одними губами произнес я.

Я начал двигаться в ней, все больше проникаясь чувством, что сама судьба связала нас навеки, и теперь притяжение наших тел с каждым толчком погружало меня все глубже в наше общее будущее.

Стелла взяла