Та ещё штучка (СИ) - Риз Екатерина

Очень надеюсь, что Леша прекрасно понимал эту ситуацию, и меня не подведет.

- Заедем ко мне, примем душ? – предложил гостеприимный Филатов. А я глянула на него ошарашено.

- С ума сошел? Едем в банк! Удовольствия потом. 

Визит в банк вышел для меня волнительным. Наверное, я волновалась из-за мелочей, из-за глупостей, например, из-за того, что ключ не подойдет, или от меня потребуют еще каких-то доказательств моих прав на эту ячейку, но всё прошло гладко. Моё имя оказалось вписано в разрешение на получение хранимых ценностей, понадобился только паспорт, который Филатов продуманно захватил с собой из моей сумки, что я оставила в комнате дома Соболевского. Я была сосредоточена на своих ожиданиях, молчала, и не замечала, как Ваня то и дело поглядывает по сторонам. Что на улице, стоило нам выйти из машины на стоянке банка, что в самом банке. Выглядел так, будто каждую минуту ожидал нападения врагов. Молчал, как и я, и зыркал на всех вокруг едва ли не враждебно. Кажется, даже банковского клерка, что обслуживал нас, напугать сумел. Пришлось толкнуть Филатова в бок.

- Перестань.

Он недовольно поджал губы, выдохнул, но снова огляделся.

- Ты привлекаешь к нам внимание, - шикнула я на него, когда мы на минуту остались одни. – Выглядишь так, будто мы их грабить собрались.

- Я выгляжу так, будто ограбления опасаюсь. Это разные вещи.

- Вы собираетесь забрать содержимое ячейки? – спросили нас.

Я вздохнула. Мне захотелось нервно сцепить пальцы, но я удержалась. Смотрела молодому человеку в лицо и удерживала на губах спокойную улыбку.

- Я пока не знаю. Возможно, что-то оставлю. Или так нельзя?

- Почему же? Аренда ячейки проплачена ещё на девять лет. – Он сверился с бумагами. – На восемь лет, семь месяцев и двадцать четыре дня. Вы, Серафима Михайловна, на данный момент являетесь единственным распорядителем.

Я бестолково покивала. А когда молодой человек поднялся из-за стола, моё сердце вдруг в волнении ухнуло вниз. А банковский работник дежурно улыбнулся:

- Пройдёмте?

Мы с Филатовым поднялись, но Ивана Олеговича остановили решительным жестом руки.

- Вам лучше подождать здесь. Никто, кроме владельцев ячеек, доступа в хранилище не имеет.

Я на Ваню посмотрела, этим заявлением он также остался недоволен, но спорить не стал. Мы встретились с ним взглядами, после чего он опустился обратно в кресло. А я направилась следом за работником банка.

Если честно, ничего сверхъестественного я в банковском хранилище для себя не увидела. Ожидала чего-то киношного, глухих помещений, к которым нужно спускаться на лифте, бронированных стен и толстенных сейфовых дверей, но всё оказалось куда банальнее и прозаичнее. Длинный коридор с тусклым освещением, непонятная прохлада, словно данное помещение не отапливалось, комната без окон с огромным количеством запертых ячеек, будто улей, и стол на металлических ножках, прикрученный к полу посреди комнаты.

- У каждой ячейки два ключа, - сказали мне. – Один у вас, другой у меня. Это мера предосторожности.

Молодой человек подошел к ячейке, на которой значился номер 3567, открыл её своим ключом, послышался глухой металлический звук поворачиваемого механизма замка, и тут же отошел в сторону. Посмотрел на меня.

- Мне оставить вас одну?

Мне понадобилось набрать побольше воздуха в грудь. Кивнула.

- Да… если можно.

- Я буду за дверью. Не торопитесь.

У меня было странное чувство. Безумного волнения. Будто я в один момент вернулась в прошлое, на десять лет назад. И эта ячейка… дурацкая банковская ячейка из холодного металла, вдруг превратилась для меня в воплощение Леши. Последний раз открывал её он. Что-то положил внутрь, убрал для хранения на долгие годы. А когда вышел отсюда, записал лишь одно имя в список тех, кто может эту ячейку, кроме него, открыть. Моё имя. И я понятия не имею, что там внутри.

Я несколько минут не могла справиться с собой. Сердце колотилось где-то в горле, я стояла, схватившись ладонью за шею. Пыталась понять, почему мне хочется сбежать, а не кинуться открывать дверь в прошлое. Но стоять здесь вечно, было невозможно, и я, пересилив себя, шагнула вперед.

Ячейка была выдвижной. Я повернула ключ в замке, открыла дверцу, и вынула металлический ящик. Он оказался достаточно длинным, и весьма тяжелым. Я вернулась к столу, и ящик на него поставила. Дышала размеренно, когда откинула верхнюю крышку. Потом провела рукой по содержимому. Несколько тканевых мешочков, набитых довольно плотно, небольшая, инкрустированная жемчугом, шкатулка, внизу какие-то документы в папке, несколько пачек денег в долларах, и конверт, заклеенный, без всяких указаний. Я разглядывала содержимое, в первый момент не придумав, что мне со всем этим делать. Потом увидела на полке внизу стола стопку бумажных пакетов. Что ж, за меня все давно придумали. Я переложила все Лешкино имущество в пакет, закрыла пустой ящик и вернула его на место в ячейку.

- Ячейка будет забронирована за вами на весь срок аренды, - сказал мне клерк, когда я вышла из хранилища. Вышла, прижимая к груди увесистую поклажу. Наверное, это выглядело странно, а, возможно, даже глупо, но на лице молодого человека было нейтральное выражение. Видимо, ему к подобным картинам в этих стенах не привыкать. – Если хотите, мы проводим вас на улицу через заднюю дверь.

За это предложение Филатов ухватился. А я… я, наверное, выглядела слишком ошарашенной, чтобы что-то решать. Так и шла до машины, прижимая к себе пакет с ценностями и бумагами, ведомая под локоть Иваном Олеговичем. Нас вывели из банка, до машины нас сопроводил охранник, а у меня сердце не переставало колотиться. Не из-за того, что я чего-то боялась или переживала, у меня никак не мог уложиться в голове тот факт, что всё закончилось. После десяти лет бегства в никуда, я держу в руках источник всех моих неприятностей.

Драгоценные камни были тяжелыми и казались холодными даже через несколько слоев ткани. Я прижимала их к себе, и понимала, что ненавижу каждый из них. Они будто жгли мне руки, грудь… моё сознание.

- Сима, - позвал Филатов.

Я голову повернула, посмотрела на него.

- Ты как?

Я отвернулась. Попросила его:

- Давай уже уедем отсюда.

Иван кивнул.

- Кажется, нам повезло, - сказал он, когда мы отъехали от банка на достаточное расстояние и колесили по улицам. Я не сразу, но поймала себя на том, что мы нарезаем странные круги по узким улочкам центра Москвы, а не выезжаем на проспект и не направляемся куда-то осознанно. Кажется, Филатов пытался понять, следят за нами или нет. – Мы успели первыми.

Я не ответила. На тот момент мне было все равно.

К себе Филатов меня так и не привез. Мы заселились в гостиницу, достаточно неплохую, но располагалась она за МКАДом, и мы потратили немало времени, чтобы до неё доехать. Номер просторный, светлый; персонал не приставучий, нам выдали ключ-карту от номера и предложили обед в номер, на что Филатов согласился. А я, всё это время молчавшая, оказавшись в номере, кинула зловещий пакет на широкую постель. Будто змею от себя отшвырнула. Иван за мной наблюдал. А я ладонями по груди провела.

- Сима, что?.. – спросил он. А я головой качнула.

- Ничего. То есть, всё хорошо. Наверное. Всё там, внутри.

Филатов вздохнул, остановился рядом со мной, смотрел на пакет.

- Мне посмотреть можно? – спросил он.

Я плечами пожала.

Иван придвинул к себе пакет, а я забралась с ногами на постель, и за ним наблюдала. Как он вытряхивает из бумажного пакета содержимое. Мешочки с драгоценностями, перебирает пачки долларов, заглядывает в папку с документами…

- Здесь договора на денежные счета… - Он усмехнулся. – На Сейшелах. Твой муж был не дурак. Деньги свои спрятал хорошо. Ты богатая женщина, Сима…

Я головой покачала.

- Это не мои деньги. Если я ими когда-то и воспользуюсь, то только для Гриши. Мне эти деньги не нужны.