Светлана Солер - Влюбленный Призрак Помпеев

Началось с того, что единственный туннель, ведущий на скоростную автостраду, был закрыт, и пришлось искать выезд на нее окольными путями, колеся по извилистым улочкам маленьких близлежащих городков с нервирующе долгими красными светофорами, бетонными ротондами и искусственными возвышениями для принудительного снижения скорости движения, вдоль полей и лугов без пасущихся коров (даже они еще спали), то и дело притормаживая или уступая дорогу, руководствуясь инстинктом и огромным желанием попасть в пункт назначения, почти вслепую угадывая дорогу.

Даже с выездом на автостраду перипетии не закончились. Из-за затянувшихся ремонтных работ, нужно было бесконечно разгадывать ребусы дорожных знаков, указывающих в прямо противоположные стороны и ведущих в одно и то же направление, следовать исправленной в двадцатый раз дорожной разметке, которую каждый толковал по-своему, боясь не пропустить неуказанный, но жизненно важный выход.

Но как же сбитый с толку этими запутанными лабиринтами и уже потерявший всякую надежду путник вновь радовался жизни, увидев вдалеке долгожданный облик железобетонной взлетающей птицы вокзала35!

Можно было представить, как две подруги запрыгали и завизжали от счастья, заметив аэропорт, затерявшийся среди полей.

Оставив машину на стоянке, девушки доехали до второго терминала на специальном бесплатном автобусе. Несмотря на раннее утро, здание аэропорта было заполнено снующими людьми с чемоданами разных цветов и размеров; одни терпеливо стояли в очереди, лениво хлопая сонными глазами, другие нервно рылись в своих многочисленных сумках, третьи отчитывали своих плачущих детей, елозивших по полу, четвертые спокойно попивали кофе, пятые, развалившись в креслах, смотрели на экране рекламные ролики авиакомпаний, шестые коротали оставшееся до вылета время, листая прессу в журнальном киоске.

– Ты заметила, как разросся наш аэропорт за эти годы? Раньше, помню, он был таким миниатюрным, провинциальным, и народу утром вообще не наблюдалось, как будто только мне одной вечно надо было лететь куда-то, – заметила Селия. – А сейчас всего шесть утра, а какая уже толпа собралась.

– Люди, видимо, пристрастились к путешествиям.

– И сколько открылось новых магазинчиков, кафе, скучать до вылета точно не придется. Да и лучше не ждать последнего момента, а то вдруг на выход долго идти, если что-то опять изменилось и сделали новую пристройку. Каждый раз, когда я приезжаю в этот аэропорт, что-то обязательно меняется, появляется что-то новое, – не переставала удивляться Селия.

– Неудивительно, зная, сколько нам стоит местная парковка, – с ухмылкой ответила Полина на столь восторженные отзывы.

Перед вылетом подруги проделали ритуал, знакомый каждому уважающему себя путешественнику: сдали свои чемоданы, пробежались по сувенирным магазинчикам, благополучно преодолели таможенный контроль с его арочным металлодетектором, который неизбежно звенел, когда через него проходила Селия, непременно попробовали новые духи в парфюмерном отделе и прошли в зал ожидания. Там их ждал неприятный сюрприз: их вылет задерживался ровно на час.

– Что бы это значило? – скептическим тоном заворчала Полина. – Как бы не забастовка! Я на днях видела по телевизору…

– Прикуси язык! – оборвала ее Селия. – это – серьезная авиакомпания, у них не бывает забастовок. Первый раз вижу, чтобы ее вылет задерживали. Просто самолет еще, наверное, не готов. Или какой-нибудь другой рейс задержали, и всё расписание пришлось перепланировать. Главное, чтобы мы улетели. У нас пересадка во Франкфурте, и все равно ждать следующего самолета в Неаполь три часа, – успокаивала Селия скорее себя, чем подругу.

Через час пассажиры поднялись на борт маленького самолета, летящего во Франкфурт, расселись по своим местам и облегченно вздохнули.

Селия заняла место у окна, так как Полина очень боялась взлета, и один тот факт, что она ненароком может бросить взгляд в бездну, приводил ее в ужас. Как только мнительная подруга почувствовала движение набирающего скорость самолета, она начала нервно листать первый попавшийся под руку журнал. От первой же воздушной ямки паникерша спешно отбросила журнал и схватила руку Селии, продолжая судорожно сжимать ее при каждой небольшой встряске, вздрагивая и охая.

Когда самолет набрал необходимую высоту, Полина, подкрепившись незатейливым сэндвичем и запив его красным вином, расслабилась и задремала.

Селия же завороженно смотрела в иллюминатор, восхищаясь красотой Земли. Перед ее взором неспешно проплывали мозаичные узоры сочных полей, покрытых ползущими тенями ватных облаков, змеиные изгибы мутных рек, окаймленных кружевами густо-зеленых лесов, переплетались и запутывались узкие лабиринты серых дорог, пастельно-оранжевые лучи утреннего солнца отражались в зеркальных окнах домов, мерцая и переливаясь, словно подмигивая пролетающим мимо птицам.

Ее спокойное созерцание прервал настойчивый шепот пассажиров, который, волной передаваясь по рядам, перерос в недовольный ропот.

– Что это они все так взбудоражились? – разволновалась Полина. – Я по-немецки не понимаю, но мне со всех сторон слышится слово «Штутгарт».

– Мне тоже. Может, у кого-то пересадка в Штутгарте? – озадаченно предположила Селия.

– Мы вообще-то во Франкфурт летим.

– Подожди, не будем волноваться заранее, нам обязательно объявят, если что-то не так.

По рядам медленно продвигались стюардессы, останавливаясь около каждого ряда и что-то вежливо объясняя пассажирам, после чего последние сдвигали брови и корчили недовольные гримасы.

Наконец к девушкам подошла одна из бортпроводниц.

– К сожалению, наше воздушное судно не может приземлиться во Франкфурте из-за погодных условий. Там сильный туман, – с натяжной улыбкой сообщила она. – Поэтому мы вынуждены совершить посадку в Штутгарте. В данный момент мы ждем дальнейших указаний и не можем сказать, полетит ли самолет дальше. Но причин для беспокойства нет. В любом случае вами займутся наши сотрудники и помогут перебронировать билеты на другой рейс. Не забудьте забрать свой багаж. Всего доброго!

– Когда мы вылетали, тумана не было. А тут он странным образом появился. Так неожиданно, – продекламировала Полина голосом, полным сарказма. – Я уверена, что никакой это не туман, а самая настоящая забастовка! По телевизору всю неделю о забастовках говорили.

– Да, действительно странно. Значит, следующий рейс мы точно пропустим. Хорошо, что еще только утро, и у нас весь день впереди. Хотя так жалко терять целый день!

Посадка прошла благополучно.

Выйдя из самолета и забрав свои чемоданы в багажном отделении, подруги отправились искать кассу авиакомпании.

– В Штутгарте никогда не бывает пересадок, надеюсь, отсюда что-то летает! – продолжала ворчать Полина, останавливаясь, однако, около каждой витрины магазина. – Ой, смотри какой интересный магнитик!

– Полин, нам некогда! – раздраженно прикрикнула Селия, волоча чемодан. – Надо торопиться, весь наш самолет ринулся в кассу, и, если мы будем валандаться, все билеты разберут! Как ты этого не понимаешь?!

Тем временем в кассу выстроилась огромная шумная очередь, и девушки оказались почти последними. Взглядом, полным зависти и грусти, они сверлили каждого человека, приближающегося к заветному окошку и уменьшающему их шансы получить счастливый билетик.

Подойдя наконец к кассе и оттолкнув наглого молодого человека, решившего пролезть без очереди, Селия протянула билеты представительнице авиакомпании. Застыв в напряженном ожидании, путешественницы наблюдали за малейшим движением лица девушки-регистратора, пока та, уткнувшись в монитор компьютера, искала бронь.

– Я могу предложить Вам добраться до Франкфурта-на-Майне на поезде, – осторожно предложила сотрудница.

– Нет, это нам не подходит. По-немецки мы не разговариваем, страны не знаем, каким образом мы доедем до вокзала и найдем нужный нам поезд? Поищите, пожалуйста, еще, – попросила Полина.

Девушка-регистратор опять нырнула в электронные дебри.

– Тогда я нашла вот какой вариант: из Штутгарта Вы летите в Мюнхен, из Мюнхена в Турин, а затем из Турина – в Неаполь. Вы прибываете в конечный пункт назначения в двадцать часов по местному времени.

– Ну что ж, давайте. Другого выбора у нас нет, – грустным тоном смирения ответила Селия, вздохнув и посмотрев на часы, стрелки которых показывали девять утра.

Этот не самый приятный, но самый долгий день прошел по наспех написанному сценарию с многочисленными дублями и быстрой сменой монотонных декораций: беготня по коридорам, лестницам, эскалаторам аэропортов с мелькающими вывесками «Добро пожаловать!» и авторскими скульптурами, очереди на таможне, раздевание и одевание на контроле безопасности, вперемежку с утомляющим ожиданием в скучных залах, напряженными взлетами и долгожданными посадками, и снова магазинами с бесчисленными бутылками алкоголя, флаконами духов, кремами, помадами, коробками шоколада, рекламными плакатами с улыбающимися кинозвездами…