Ульяна Соболева - Черные Вороны. Реквием

— Подумал, — буркнул Артур, и потрогал ушибленную бровь.

О матери как раз и подумал. Денег не хватало катастрофически, а ей лекарства нужны были, витамины. Она как раз в больнице лежала, не работала уже несколько месяцев. До того, как мать слегла, у Чернышевых появились новые соседи. Разъезжали на иномарке. У каждого по сотовому телефону. Сынок их вечно с плеером крутым в школу ходил. Артур сам не понимал, как решился в окно залезть. Шел домой с работы, спину ломило, руки отваливались после того, как в магазине ящики разгружал, а в кармане денег разве что на килограмм картошки и буханку хлеба. Иномарка соседей мимо пролетела и забрызгала его грязью. Вот и поднялась в Артуре черная ненависть к таким вот богатеньким, у которых все легко и просто. Артур решил, что если пару сотен стащит, то никто и не заметит. А у соседей квартира с сигнализацией. Только в окошко влез, в комнату нырнул, первый ящик тумбочки открыл, едва успел золотую цепочку в карман сунуть, как уже менты приехали. Взяли его тепленького, с поличным. Артур зло сжал кулаки. Нет, он не жалел о том, что в квартиру залез, жалел, что необдуманно все сделал, импульсивно, вот и попался за глупость.

— Отец твой где?

— Сдох наверное, надеюсь, что сдох.

Отец их бросил, когда Артуру лет пять было. Манатки свои собрал— и поминай как звали. За все время ни письма, ни звонка.

— Братья, сестры есть?

— Никого нет, только мать.

— Так почему мать не жалеешь, Чернышев? Вот прибьют тебя товарищи твои, кто о ней заботиться будет?

Артур молчал.

— Будешь сотрудничать — обеспечу тебе неприкосновенность. Иванова скоро переведут, так что давай выкладывай.

— Я сказал — упал. Стучать не буду.

Воспитатель тяжело вздохнул, нацарапал что-то у себя в тетрадке.

— Иди, Чернышев, только не говори потом, что я не предупреждал.

На следующий день Иванова отвезли в больницу с многочисленными колото-резанными ранами. Инцидент остался нераскрытым, только Чернышева бить перестали. Теперь его сторонились. Худощавый парнишка, неразговорчивый, на вид слабенький, умудрился стащить у воспитателя простой карандаш и исколоть им обидчика до полусмерти. Для Артура любой предмет мог стать оружием. Так он научился выживать в колонии. Мать больше не приезжала, а потом Артуру сообщили, что она умерла. Инсульт у нее случился, три дня мертвая в квартире пролежала, пока соседка странный запах не почувствовала. Новость Артур вынес стойко, не заплакал и не сломался. Только слово себе дал, что на зону больше не попадет никогда. Вышел чуть раньше срока, цветы на могилу матери отвез, а через пару месяцев в армию забрали. После армии продал квартиру и переехал в другой город, с Пашкой связался, они вместе по малолетке сидели, только друг раньше вышел. К этому времени у Пашки уже свой бизнес был. Друг держал несколько павильонов с товарами из Китая на местном базаре. Раскрутились они быстро, Артур ловко находил новых поставщиков, Пашка с "крышей" разбирался. А потом Артур познакомился с Аленой, точнее Пашка познакомил, он с ней пару месяцев повстречался и они расстались. Алена любила шумные вечеринки, новые шмотки и дорогие подарки. Поначалу Артуру она понравилась — золотая девочка, красивая, чистенькая, одетая с иголочки, ему льстило, что она влюблена в него по уши. Именно Артуру Алена подарки делала сама. Ненавязчиво так, но делала — то зажигалку дорогую, то кожаный ремень от "версаче", так по мелочи, но всегда шикарно и очень дорого. Она надоела ему довольно быстро: и деньги ее, и приторная покорность, и собачья преданность. Работа шла в гору, впереди радужные перспективы и самое главное — свобода. Ею Артур наслаждался больше чем деньгами.

Артур отвез Алену домой, даже поцеловал на прощанье, сам себе удивился. Проблем с ней ему сейчас совсем не хотелось, гораздо больше его занимала Инга. Он думал о ней все больше и больше, эта змея заполонила все его мысли и не важно — в ярости он, или возбужден. Ко всем его эмоциям, и к отрицательным, и к положительным Инга имела непосредственное отношения. Артур посмотрел на сотовый, поддавшись порыву, просмотрел входящие звонки и сохранил ее номер в памяти телефона. Долго думал, прежде чем записать имя, а потом с кривой ухмылкой написал — "Змея ядовитая".

"Нужно съездить к Пашке, за пару часов тот раньше мог труп под землей найти, не то, что нарыть информацию" — подумал Артур, медленно выворачивая с парковки возле своего особняка в пригороде.

Пашка жил в трехкомнатной квартире в центре города на пятом этаже, в доме, где никогда не работал лифт. Артур часто удивлялся, почему тот предпочитает этот старый район модному пригороду. На что Пашка говорил, как он терпеть не может жить вдали от цивилизации. Его холостяцкое жилище нравилось ему куда больше, чем просторные хоромы. Хотя Пашка и имел недвижимость в столице, большую часть времени он все же проводил здесь.

— Ну у тебя и бардак, твою мать, ноги можно сломать.

Артур переступил через опрокинутые стулья, через гору одежды на полу и с трудом пробрался в залу.

— От меня ушла очередная подружка, — уныло сказал Пашка, а потом вдруг заорал как ненормальный, — уррррраааа! Свобода!

Артур засмеялся, рухнул в кресло и потянулся за сигаретами.

— Ушла с боем я вижу.

— Еще с каким, все порывалась остаться, но я был непреклонен.

Пашка взъерошил буйную рыжую шевелюру огромными ручищами, покрытыми веснушками.

— Ну что, Чернышев? Бухнем за встречу?

— Ага, давно не виделись, всего-то пару дней. А хрен с ним — наливай, устал я за последние дни как собака.

Пашка быстренько ускакал на кухню и уже через пару минут тащил запотевшую бутылку "абсолюта", открытую банку соленых огурцов и буханку хлеба.

— Закусона особо нет, пассия моя готовить особо не умела, что и послужило одной из основных причин, по которым я ее ушел.

Они захохотали, чокнулись рюмками и залпом их осушили.

— Ну что? Есть что-нибудь? — спросил Артур, откусывая соленый огурец.

Пашка почесал затылок.

— Ты удивишься, а может и психанешь, но узнал я совсем немного. Певичка эта… ну как будто родилась лет восемь назад.

— То есть?

— То есть она не Инга Орлова, скорей всего это псевдоним сценический, или еще какой, только не Инга она, и все тут. Ее нет в картотеках, нет свидетельства о рождении, нет аттестата, короче ничего нет. Только начало ее карьеры, куча фоток с рекламой и все.

Артур затянулся сигаретным дымом.

— А что с паспортом, правами?

— Все на имя Инги Орловой не прикопаешься.

— Паш, ну ты понимаешь, что кто-то все эти документы менял, выдавал новые, ставил печати? Блин, мне тебя учить?