Действуй, жена! (СИ) - Волкова Виктория Борисовна

— Невесту? — удивляется Игорь и косится на Шакиру, потом на меня. — Вы знакомы?

— С первого класса, — киваю я.

— С детского сада, — встревает Мансурова.

— Точно? — хмуро осведомляется Пирогов и снова подозрительно оглядывает нас. — Тогда почему она про тебя гадости пишет?

— Это не она, — мотаю я головой, призывая весь свой талант в помощь. Нужно обязательно уговорить этого страшного человека. Неизвестно, что он решит, какие меры примет. Говорят, в девяностые неугодные Пирогову людишки пропадали без вести. До сих пор ни одного не нашли.

— У меня точная информация, — бурчит Пирогов и Кирину руку и не думает отпускать.

— Ты не выйдешь из здания, — предупреждаю я, подходя ближе. — Отпусти по-хорошему, Игорь Петрович. Я не позволю тебе увести Шакиру.

И пока мой фанат судорожно соображает, закрывая спиной Мансурову, я звоню брату. Тот влетает на восьмой этаж вместе с охраной и сразу берет быка за рога.

— Какие претензии к нашей Шакире, Петрович? — ощерившись, спрашивает он, делая ударение на слове «нашей».

— Ребята, — пытается втолковать нам Пирогов истину, которую мы и без него знаем. — Я точно заню. Ошибки быть не может.

— Мне положить с прибором, — рычу я, подходя ближе, и просто забираю из рук растерявшегося мафиози Киру Мансурову.

— Испугалась, девочка? — громко шепчу я, прижимая к груди маленькую дрянь. Конечно, испугалась! Глаза распахнуты, лицо бледное…

— Прошу ко мне в кабинет, — настойчиво предлагает Ромка и выразительно смотрит на меня и мою мнимую невесту, переводит сумрачный взгляд на застывшего, будто статуя, Пирогова. — Устроили тут шоу, — кривится он и, улыбаясь, кивает подпирающему дверной косяк старику: — Не беспокойтесь, Анатолий Петрович, все под контролем.

И когда мы с Шакирой, поравнявшись с Романом, проходим мимо, дергает мою девочку за кудрявую прядку.

— Отвали, Лом, — привычно отмахивается она. Покосившись на Пирогова, я замечаю, как недоверие у него на лице сменяется сомнением. Один короткий жест ставит все на свои места. Любому понятно, что мы втроем давно знакомы и общаемся запанибрата. А значит, к ведению блога Шакира не имеет никакого отношения. Теперь осталось убедить в этом Игоря Петровича и самих себя.

Как ни странно, но презентация Пирогову понравилась. Мне даже казалось, что он не особо смотрел на нее, а больше пялился на меня. То пристально всматривался в лицо. Нагло, до неприличия, то противным липким взглядом ощупывал грудь. Хотелось встать и выйти. Вот только перед этим хорошенько врезать по гладковыбритой обрюзгшей щеке. Или заехать кулаком в маленький свинячий глазик.

«Ты же леди, Шакира», — самой себе напоминаю я и решаю не обращать внимания на странного клиента. Еще по дороге на работу я прочла комменты под блогом. Да и сама подлила масла в огонь с левого аккаунта. Народ зашелся в истерике. А мы с Маликой решили, что это добрый знак. Подписчики прибавляются, популярность растет. А что еще надо двум ехиднам?

Честно говоря, у меня не возникло и тени сомнения, что Пирогов не сможет докопаться до истины. Как? К тому же прошло всего часов двенадцать с момента публикации. За это время некоторые соизволят только подняться с постели, переодеть труселя с хоботом, прислать мне в офис огромный веник из роз и записку с цитатой из Карлсона.

«Эх, малыш, малыш, — некстати вспоминаю я о Воскобойникове. — Мог бы, конечно, и сам заявиться. Поблагодарить лично». Но такова гадская природа богатых и знаменитых. Когда человек нужен, перед ним можно и козликом поскакать, а как необходимость отпадает, то проще откинуть за ненадобностью в кучу мусора и двигаться дальше. Я особо не льщу себе мыслями о принце на белом скакуне. Сейчас звезда экрана выдрыхнется в моей квартире и отправится спасать мир, в который раз позабыв о Шакире Мансуровой.

«Но это и к лучшему, Кира», — думаю я, снова ловя странный взгляд Пирогова. Я, конечно, женщина красивая и все еще свободная, но вот такое пристальное внимание приводит меня в легкую оторопь. Пытаюсь понять, где и когда грубо накосячила. И не нахожу никаких зацепок. С Маликой у нас прямой связи нет. Она давным-давно покинула Россию. Приняв мусульманство, из Анжелики превратилась в Маляк. Но мне привычнее называть ее Маликой или Малявкой. Естественно, можно провести глобальное расследование и связать Анжелику Дерзкую с Маляк Ретмен и потом выйти на меня. Но не за двенадцать же часов!

Пирогов отвлекается на Анатоля, подсовывающего ему дополнительное соглашение к договору, подписывает не глядя, а затем снова ощупывает меня глазками-буравчиками.

«Ну, извините, дорогой товарищ, — хмыкаю я. — Тут вам ничего не обломится. Бодрячки-старички явно не в моем вкусе. И не надо меня уверять, что в постели вы еще ого-го и можете подтянуться на турнике стопятьсот раз! Фоточки вашей жены в неглиже и на коленках у студентика говорят об обратном».

«Осторожнее», — предупреждает меня чуйка, и сам Пирогов скорее напоминает хищника, чем поплывшего от желания дедушку. Смотаться бы побыстрее. Общаться с этим типом без свидетелей мне совершенно не хочется. Но как только я поднимаюсь из-за стола, Игорь Петрович подскакивает и, схватив меня за руку, тянет к себе.

— Иди сюда, голубушка. Поговорим, — рычит угрожающе.

— Что вы позволяете? — пытаюсь вывернуться я из мощного захвата.

— Э-э, Игорь, — блеет сзади Анатоль и даже не думает позвать охрану. Так боится потерять клиента, сволочь.

— Да все нормально, Толик, — небрежно бросает Пирогов и тянет меня к выходу. — Я этой мрази задам парочку вопросов и отпущу.

Анатоль кивает, удовлетворенный ответом. Сказали же, что все нормально, вот он и не рыпается.

У меня остается надежда только на охрану Ломика, дежурившую на входе в здание. Рома Воскобойников, Лехин старший брат, серьезно подходит ко всему, чем бы ни занимался. Вот и это здание, построенное им по проекту французского архитектора, охраняется лучше любого военного объекта. И парни, стоявшие в холле, даже имеют на лицах отпечаток интеллекта. Только там я могу заорать во все горло. Самого Ломика за пару лет работы в бизнес-центре я видела от силы раза три. Высокий и статный мужчина в костюме от Армани, с портфелем от Луи Виттона и тусклым взглядом всегда проходил мимо, не обращая на окружающих никакого внимания. Слишком строг, слишком недоступен и надменен. Самый наглядный пример, в какое запрограммированное чучело превращается нормальный человек, когда ему на голову сваливаются большие деньги.

— Только попробуй пикни, Анжелика, — рычит мне в ухо Пирогов, и я инстинктивно дергаюсь, понимая, что явка провалена.

— Вы с ума сошли, — стараюсь освободиться я из стального захвата. — Вы меня с кем-то путаете! — пытаюсь объясниться, но в глубине души уже притаился страх. Кэрри и Малика далеко и ничем не смогут мне помочь. А я тут. Рядом. И прекрасно подхожу на роль девочки для битья. Вот будет ли порка показательной или меня просто прикопают в придорожном лесочке, я не знаю и, честно говоря, надеюсь на первый вариант. «Только отпусти меня, гад. На минуточку отпусти. Я упорхну от тебя как птичка. Сначала в Москву, а затем в Дубай. И хоть оборись здесь».

Но в тот момент, когда Пирогов силой вытаскивает меня из переговорной, я встречаюсь взглядом со своим спасителем. Леха — обаятельный сукин сын, стоит посреди холла. Волосы собраны в хвост, на глазах вечная бейсболка, но даже из-под нее видно, как меняется взгляд звезды экрана. Воскобойников свирепеет мгновенно и уже готов кинуться на моего обидчика, если бы не больная рука. И тогда он начинает говорить. Убеждать старого козла, крепко держащего меня за своей спиной. Но наш артист разговорного жанра действительно обладает талантом внушения. Не только мои сотрудники, сидящие в опен-офисе и глазеющие на бесплатное шоу с участием приглашенной звезды, но и я сама верю каждому его слову. Да, Леха — мой жених, и у нас скоро свадьба. Один ушлый Пирогов отказывается признать за истину лапшу, висящую у него на ушах. И требует доказательств.