Бренда Джойс - Смертельные поцелуи

Та опустила голову и вздохнула. Как просто представить Дейзи живой, такой, какой она была всегда! Франческа смахнула слезу со щеки.

– Я сожалею, что не знала тебя лучше, – прошептала она, проходя в салон, где несколько раз принимала ее Дейзи. – Я бы так не боялась тебя, ведь ты очень красива, а я всегда была не уверена в себе.

В комнате словно замерла жизнь, интерьер казался Франческе нереальным, похожим на картину. Сама того не сознавая, она надеялась ощутить присутствие Дейзи, понимая, что это ничего уже не изменит. Однако гостиная была сейчас безлика.

Франческа вышла, едва сдерживая рыдания. Дейзи много страдала в детстве. Как человек мог поступить так жестоко с собственным ребенком? Почему никто не вмешался и не прекратил это? Франческа остановилась у входа в кабинет.

– Прости, что мы часто ругались, – прошептала она. – Теперь я все понимаю. Правда.

В кабинете было тихо и темно, когда-то, возможно, уютно, но не сейчас. Даже в сумраке были видны темные пятна крови на персидском ковре на полу.

– Кто это сделал? Дейзи, я найду убийцу, но сейчас я в растерянности. Тебя убил отец?

Разумеется, ей никто не ответил. Однако эта комната не казалось такой пугающе пустой, как гостиная.

Франческа напряглась. Она не одна в этом маленьком кабинете. По телу пробежали мурашки, и она обернулась.

За ее спиной стояла Марта Гиллеспи.

– Почему вы не оставите умерших в покое?

Прежде чем Франческа смогла ответить, перед ней возникло черное дуло пистолета, направленного на нее Мартой.

Брэг смотрел на О’Доннела и сожалел, что он не такой, как его брат. Если бы, волею судеб, на его месте был Харт, которому необходимо было защитить Франческу, он не раздумывал бы, а избавился бы от О’Доннела раз и навсегда. Брэг был в этом уверен.

В глазах О’Доннела вспыхнул страх, потом удивление. Затем он обратил внимание на кейс в руках Брэга и явно испытал облегчение. Брэг прошел в комнату, думая лишь о том, что у него с собой пистолет, и о том, сколько тел скрывают воды Ист-Ривер. В душе закипала ненависть. Как получилось, что он отступил от обязанности соблюдать закон и приближается к тому, чтобы стать убийцей?

У кухонного стола он увидел Бет О’Брайен, не сводившую глаз с кейса в его руках. За спиной раздался звук закрывшейся двери. Брэг чувствовал, что и О’Доннел смотрит только на его кейс. К тяжести в душе добавилось отвращение.

– Полагаю, ваша очаровательная жена рассказала, как сложно нам жилось в последние месяцы, – начал О’Доннел, подходя к Брэгу.

Того переполняла ярость. О’Доннел посмел угрожать Ли Анне. Брэг решил ответить и сам поразился, как спокойно звучит его голос.

– Она сказала, что вы решили начать все сначала. На юге проще найти работу. – Он подошел к столу, даже не взглянув на стоящих рядом Бет и Майка, лишь мельком отметив их положение. Брэг положил кейс на стол и принялся расстегивать замки. Открыв крышку, он продемонстрировал им пачки банкнотов.

– Полагаю, такой подарок будет кстати. – Сердце забилось сильнее, к горлу подкатила тошнота. Стараясь по-прежнему не смотреть на них, он добавил: – Можете пересчитать.

О’Доннел издал ликующий возглас и бросился к вожделенному кейсу.

– В этом нет необходимости, комиссар. Эй, знаете что? С такими родственниками нам больше не о чем беспокоиться.

Брэг сделал шаг назад. Он боялся, что больше не сможет владеть собой. Ведь так просто вытащить револьвер и покончить с этой парочкой навсегда. Если он сейчас этого не сделает, они вернутся, он был уверен в этом, как в том, что солнце завтра обязательно взойдет.

– Похоже, я заставил леди задуматься, – оскалился О’Доннел. Он взял пачку денег, повертел в руках и положил обратно. – Такая жена может убедить мужа сделать все, что угодно.

Брэг сам не понял, как вскинул руки и с силой сжал горло О’Доннела, прижав его к стене. Глаза у того выкатились из орбит, лицо налилось кровью.

– Ты грязный ублюдок! Не смей упоминать о моей жене!

Лицо О’Доннела стало бордовым. Ведь это так просто.

– Вы его задушите! – завизжала Бет, хватая Брэга за руку.

Он убьет это жалкое существо, и никто никогда не узнает. Они будут свободны.

О’Доннел захрипел, в глазах застыл ужас.

Об этом будет знать он.

Брэг опустил руки и отошел назад.

– Никогда не говори о моей жене. Понял меня?

О’Доннел рухнул на колени, потирая красную шею со следами его пальцев.

– Убирайтесь, – взвизгнула Бет. – Уходите. Деньги наши – убирайтесь!

Брэг повернулся к ней. Ее глаза наполнились ненавистью, с лица сползло благостное выражение, которое делало ее похожей на добрую бабушку.

Он не смог убить О’Доннела – он не способен это сделать.

– Вы оба арестованы, – произнес Брэг и потянулся к карману пиджака. Достав наручники, он защелкнул один браслет на запястье О’Брайен, второй прикрепил к ножке стола. Женщина была вынуждена сесть.

От неожиданности она вскрикнула. Рывком она заставил кашляющего О’Доннела встать. Брэг надел наручники и на него.

– Ты еще об этом пожалеешь! – прохрипел тот.

Марта Гиллеспи приставила двуствольный «дерринджер» к голове Франчески. Сердце Франчески лихорадочно забилось. Она была уверена, что нашла убийцу Дейзи.

– Что вы делаете, миссис Гиллеспи? – тихо спросила она, стараясь осторожно открыть сумочку, в которой лежал ее собственный пистолет, но боялась сделать резкое движение.

– Моя семья давно перестала существовать, – заговорила Марта, и слезы потекли по ее щекам. – Теперь вы решили уничтожить то, что от нее осталось.

– Я ничего не хочу уничтожить. Я дружила с Дейзи. Я добиваюсь лишь справедливости.

– Лучше бы вы оставили нас в покое! – крикнула Марта, и рука ее дрогнула.

– Вы все знали, верно? Вы знали, что муж использует Дейзи.

– Не с самого начала, – прошептала та. – Разумеется, я ничего не знала! Но потом она стала странно себя вес ти, перестала улыбаться. Она не разговаривала с Ричардом, хотя раньше его обожала, а теперь вздрагивала, когда он к ней прикасался. Я была рада, что она ушла из дома!

– Может быть, именно Ричарду надо было уйти?

– В этом нет его вины! Она всегда была слишком красива, даже в детстве. Потом стала молодой женщиной, и в том, как она ходила, как себя вела… на нее все обращали внимание. Она была само искушение, мисс Кэхил, воплощение зла, соблазна для плоти. Я уверена, она сама завлекла Ричарда.

Франческе стало плохо.

– Ей же было всего двенадцать.

– Кто знает, когда это началось? Я узнала только перед тем, как она пропала. Ричард сказал, что хочет лечь в постель, но так и не пришел. Он плохо себя чувствовал, мы думали позвать врача, поэтому я пошла его искать. Можете представить, где я его нашла. – Слезы полились еще сильнее.

Ричард насиловал свою дочь три года, а мать ничего не замечала!

– Конечно, конечно, вы предпочли считать, что это началось в ту ночь.

– Я ушла и оставила их одних. Ричард не знал, что я раскрыла их тайну.

– Вы были обязаны защитить своего ребенка, миссис Гиллеспи. Вы так и не поговорили с мужем? – Грудь сжималась от невыносимой боли за Дейзи.

– Я не поговорила с мужем, – парировала Марта. – Как я могла? Вы бы смогли? Мне стыдно, но у меня не хватило мужества!

В каком аду жила Дейзи!

– Когда вы решили убить ее?

– Я не злодейка, как она. У нее была причина стать проституткой. Она нас шантажировала! Ричард рассказал мне, что нашел ее, но она отказалась вернуться домой. Я была этому рада – сама бы не позволила ей вернуться. Однажды ночью я увидела, как Ричард плачет. Он рассказал, что отправил ей деньги, сказал, что хочет помочь, но я сразу догадалась, что она шантажировала его своими грязными тайнами.

– Вы так сильно ненавидели собственную дочь?

Марта вскинула подбородок.

– Я любила свою дочь. Пока она не стала шлюхой, пока она не повергла Ричарда в грех. После этого у меня были все основания ее ненавидеть.

Франческа не могла вымолвить ни слова.

– Мама, не смей ничего говорить! – В комнату ворвалась Лидия. Она перевела взгляд с матери на Франческу.

– Она хочет уничтожить нашу семью, Лидия.

– Она не этого хочет, она ищет убийцу Дейзи, мама. Она не знала, что таким образом уничтожит то, что осталось от нашей семьи.

Значит, Лидия знала, что ее мать убила Дейзи.

– Вы тоже все знали, верно? Вы знали, чем отец занимается с вашей сестрой?

Лидия встала рядом с Мартой.

– Да. – Взгляд стал опустошенным. – Я знала. В первый раз, когда он вышел из ее комнаты, я побежала к ней, она рыдала у меня на руках. Но это продолжалось не так долго, мисс Кэхил, слезы быстро высохли.

– Почему вы никому не рассказали? – настаивала Франческа.

– Мне было десять лет! – крикнула Лидия, и глаза заблестели от слез. – Мне бы никто не поверил. Когда Дейзи убежала, мне было тринадцать. Мисс Кэхил, мы все делали вид, что ничего не произошло. Это было слишком страшно. – Она побледнела. – Правда в том, – Лидия задрожала, – что самое ужасное не то, что я уз нала, как отец нашел Онору в городе и понял, что она стала проституткой, а то, что я все поняла, когда была еще ребенком.