Андрей Дикий - Пропавшая грамота. Неизвращенная история Украины-Руси

История Украины – Руси имеет особенности, которых не имеет история ни одного другого народа.

Во-первых, ее считают своей историей или частью своей истории (особенно древнейшего и древнего периода) не только украинская, но и русская историография, и, в значительной степени, и белорусская. Все ведут свое начало от предисторического периода и Киевской Руси, считая только себя наследниками ее культуры и государственности. Князя Владимира считают своим князем и русские (великороссы), и украинцы (малороссы), и белорусы, часто называющие себя «кривичами».

Казалось бы, естественно, что три народа, имеющие одного общего предка и один общий исток культуры и государственности, должны вывести логическое заключение о своем единстве. Однако мы наблюдаем совсем другое. Только русская (общероссийская) историография признает это единство. Украинцы предъявляют монопольные права на единонаследие культуры и государственности Киевской Руси и отрицают за великороссами какие бы то ни было на это права. Им вторит и достаточно убогая историография «кривичей» – белорусов-сепаратистов.

Этот «спор за наследство» кладет свой отпечаток на сепаратистскую историографию и лишает ее той объективности, которая является непременным условием для серьезного исторического труда.

Во-вторых, первоначально историю Руси писали иностранцы – приглашенные в XVIII веке в Россию немцы, которые создали целую историческую теорию происхождения Руси и русской государственности, так называемую «норманнскую школу», весьма далекую от объективной исторической правды. Более полутораста лет эта норманнская школа была генеральной линией российской историографии. Сепаратисты, украинские и белорусские, чья историография появилась значительно позднее, тоже исходили из этой «норманнской теории». Но обращались с ней весьма бесцеремонно и, синхронизируя ее со своими политическими целями, многое искажали, извращали или просто замалчивали. Создавались свои «извращенные» украинская и белорусская истории, авторы которых больше старались доказать, что их народы не имеют ничего общего с русскими (великороссами), чем дать правдивую историческую картину. Сознательно, или в результате шовинистических настроений, создавались исторические мифы, выгодные для доказательства правоты своих политических установок, но гибельные для исторической правды. В результате истории русских (общероссийских) историков и историков-сепаратистов все больше и больше расходились между собою, создавая предпосылки для взаимного отчуждения этих двух братских и единокровных народов или, точнее, ветвей одного народа – Руси.

Имея тему: «Неизвращенная история Украины-Руси», перед нами стоит нелегкая задача вылущить историческую правду из шелухи исторических мифов, предвзятых мнений, сознательных и несознательных искажений и извращений, которыми изобилует украинская сепаратистская историография.

Задача нелегкая, особенно в эмигрантских условиях, но совершенно необходимая. Пришли крайние сроки начать исторической правдой разбивать сепаратистские измышления, которые являются фундаментом для пропаганды расчленения России.

Если «Неизвращенная история Украины-Руси» вызовет пересмотр политических позиций у тех, кто был введен в заблуждение украинской сепаратистской историографией и новые исторические исследования по вопросам, затронутым в книге, – ее цель будет достигнута.

Принося искреннюю благодарность всем тем, кто в той или иной форме помог выходу «Неизвращенной Истории Украины-Руси», считаю долгом отметить ценную и жертвенную работу П.Л. Сенчи-Залесского, который полностью подготовил материал для большого периода, начиная с древнейших времен до захвата Украины-Руси Литвой.

Андрей Дикий

Предыстория. Создание государства Киевской Руси. Расцвет и падение Киевской Руси. Создание северо-восточного и юго-западного центров: Галицко-Волынского и Московского. Русско-литовское государство

Первая попытка систематически изложить русскую историю относится к XVIII столетию. Приглашенные из-за границы немецкие профессоры-историки со Шлецером во главе, на основании немногих известных тогда летописей и исторических документов, написали русскую историю и создали так называемую «норманнскую теорию» происхождения русского государства.

Теория эта очень простая и сводится к тому, что иностранцы-норманны, выходцы из Скандинавии, пришли и организовали огромное государство славян, простиравшееся от Балтийского до Черного моря и от Карпат до Волги. Пришли они, согласно этой теории, по просьбе самих славян, убедившихся в своей неспособности организовать государство и «призвавших» для этого варягов, которые и распределили между собою северные области: Рюрик стал княжить в Новгороде; Синеус, его брат, – в Белозерске; Трувор, третий брат, – в Изборске. Впоследствии сын Рюрика – Игорь, совместно со своим опекуном Олегом, распространил свою власть на юг и положил начало объединению под своей властью всех славянских племен в одно Киевское государство (в начале X века). При его сыне Святославе, за которого во время малолетства и походов правила его мать Ольга, и внуке – Владимире Святославовиче, крестившем в 988 году Русь, Киевское государство достигло огромного могущества и было не только самым сильным, но и самым культурным государством тогдашней Европы.

Схема очень простая и история несложная: за неспособностью наших предков создать свое государство – сделали это «варяги». О том же, что представляли наши предки до прихода варягов, Шлецер пишет: «Конечно, люди тут были, Бог знает с каких пор и откуда. Но люди без правления (организации), подобно зверям и птицам, которые наполняют леса».

А известный поэт А.К. Толстой в своей шутливой «Истории» говорит:

Такого самоунижения, признания своей неполноценности, не знает история ни одного народа.

Только иностранцы, писавшие нашу историю, могли создать такую унижающую национальное достоинство теорию, которая сделалась господствующей в русской историографии на полтора столетия. Надо помнить, что создавалась эта теория в эпоху, когда вся Россия после революционных перемен Петра перестраивалась по немецким образцам и когда немцы были непререкаемым авторитетом в науке и всюду занимали ключевые позиции, а в России только что воцарилась немецкая Гольштейн-Готторпская династия. (Карл Петр-Ульрих, герцог Голынтинский, женатый на принцессе Ангальт-Цербстской – Петр III.)

Взгляд Европы на Россию тогда был, как на землю если не совсем дикарей, то как на землю полудикарей, некультурных азиатов – «московитов». Пришельцы с Запада принесли этот взгляд с собой, и, когда они, в качестве российских академиков и профессоров, стали писать русскую историю, то и изобразили ее как историю дикарей, которых организовали в государство пришедшие с Запада «варяги».

Первоисточники же, которыми располагали творцы «норманнской теории», как уже сказано, были очень скромные и неполные. Языкознание тогда не началось, научная археология и другие вспомогательные отрасли исторической науки отсутствовали. Образованных историков русского происхождения не было. Опровергнуть эту унижающую национальное достоинство теорию было некому.

Оспаривать эту генеральную линию было не легко, ибо всякое сомнение в ее правильности рассматривалось как отрицание авторитета российских академиков-немцев, создавших «норманнскую теорию», которой придерживалась до самой революции и Императорская Академия наук, и Министерство народного просвещения.

Однако, несмотря на все приведенные выше обстоятельства, сразу же после своего появления «норманнская теория» встретила отрицательное и критическое к себе отношение. Русские люди не могли мириться с этой самоунижающей теорией. Уже Ломоносов восстал против нее, но ничего не мог сделать против всесильных тогда немцев.

В XIX веке, особенно в конце его, голоса противников норманнской теории начинают звучать все громче, убедительнее и доказательнее. Быстрое развитие вспомогательных исторических наук, нахождение новых исторических памятников, систематическое изучение первоисточников и иностранных архивов – дали богатейший материал противникам норманнской теории для полного ее опровержения. Все русские историки XIX века (кроме «норманнца» Погодина) в той или иной степени содействовали опровержению теории о «призвании варягов». Об этом «призвании» Ключевский говорит: «призвать-то призвали, но в качестве кого?» И объясняет, что славяне, культура которых в IX веке была неизмеримо выше культуры скандинавов-«варягов», действительно призывали иногда отряды варягов для охраны порядка и увеличения своих сил в борьбе с соседями. Бывало, говорит Ключевский, что ватаги варягов появлялись и без всякого призыва с целью грабежа и наживы и задерживались подолгу. Бывало, что призванные на службу варяги захватывали власть. Но все это не имеет ничего общего с тем объяснением появления небольших отрядов варягов, (чего никто не оспаривает), которое дает норманнская теория.