Латышские стрелки в борьбе за советскую власть - Коллектив авторов

После освобождения Риги полк направился через Елгаву, Тукум и Кулдигу в сторону Лиепаи. С 26 марта по 2 мая 1919 года Кирилл Стуцка был командующим Бауской группой войск армии Советской Латвии. В июне того же года он стал командиром 2-й бригады 2-й стрелковой дивизии Советской Латвии, а позднее, с июля, – командиром 3-й бригады 1-й латышской дивизии.

За заслуги в боях с белогвардейцами Реввоенсовет Республики приказом от 25 июля 1919 года наградил К.А. Стуцку орденом Красного Знамени.

Со 2 по 23 сентября 3-я бригада в составе Латышской дивизии участвовала в боях с белополяками в районе Борисова. Затем 29 сентября она прибывает на Южный фронт для борьбы с Деникиным. В знаменитой Кромско-Орловской операции 3-я бригада Стуцки блестяще выполнила боевое задание. После разгрома ударных частей Деникина она участвовала в преследовании врага.

В тот период стрелкам приходилось совершать огромные переходы в очень тяжелых условиях. Не хватало обуви и шинелей. Начались массовые заболевания. Но и в этих трудных условиях Стуцка всеми силами стремился поддерживать воинскую дисциплину и боевой дух. Для укрепления политической работы среди стрелков Стуцке поручили временное исполнение обязанностей военного комиссара бригады.

В конце февраля 1920 года Стуцку назначили начальником 46-й стрелковой дивизии. Однако командование Латышской дивизии добилось его перевода снова в 3-ю бригаду.

В апреле 1920 года бригада участвовала в неудачном штурме Перекопа, а затем боролась с частями врангелевских войск, которые пытались вырваться из Крыма на просторы Северной Таврии. В начале июля 1920 года К.А. Стуцку ранили в левую ногу. После выздоровления он вернулся в бригаду.

20 июля 1920 года в соответствии с приказом по XIII армии (в эту армию входила и Латышская дивизия) К.А. Стуцку назначили начальником Латышской дивизии.

В славных боях за Каховский плацдарм в августе – сентябре 1920 года Латышская стрелковая дивизия сыграла выдающуюся роль. В этом была великая заслуга начальника дивизии Стуцки, который с большим умением и огромной энергией руководил боевыми операциями. Латышская дивизия участвовала также в решающих сражениях с врангелевцами в октябре и ноябре 1920 года. К.А. Стуцка непосредственно руководил штурмом Юшунских позиций.

После занятия Крыма он оставался командиром Латышской дивизии вплоть до ее расформирования.

После расформирования Латышскую дивизию влили в состав 52-й дивизии, причем большая часть командиров и политработников была назначена в 52-й дивизии на руководящие должности. Стуцка в течение некоторого времени был начальником 52-й дивизии, а затем командовал другими частями Красной армии. После окончания Гражданской войны он занимал высокие командные посты в Красной армии.

Янис Абол родился в декабре 1895 года в семье безземельного крестьянина Приекульской волости Цесисского уезда. Отец его был батраком и умер рано. После смерти кормильца мать в 1901 году отдала сына на работу подпаском. В 1909 году Абол переехал в Ригу и стал работать подручным каменщика, затем каменщиком.

Под влиянием своей сестры, старого члена партии Зелмы Стромберг, и других рабочих-революционеров Абол с 1912 года стал принимать участие в революционном движении. В 1914 году за участие в революционном движении он был арестован и просидел в тюрьме 3 месяца. Зимой 1914 года Абол на собрании рабочих в клубе строителей был арестован вторично.

В августе 1915 года Я.Я. Абол уехал в Царицын, где работал то трузчиком на Волге, то каменщиком на стройках. В его квартире нашли приют высланные (после провала Северной группы) из Москвы члены партии Клявниек, Калнынь, его сестра и другие.

Весною 1917 года Абол вернулся в Ригу и добровольно вступил в армию. В августе 1917 года его приняли в ряды большевистской партии. В составе 4-го Видземского латышского полка Абол участвовал в обороне Риги. В бою под Ригой Абола тяжело ранили и он попал в плен к немцам. Вернувшись из плена в 1918 году, Абол работал в Латвии, организуя борьбу за советскую власть в Цесисском уезде. Его избрали членом Приекульского Совета и его исполкома, а в феврале 1919 года – делегатом I съезда Советов объединенной Латвии. Весной 1919 года Абол добровольно вступил в ряды латышских стрелков и сражался за советскую власть. Он показал себя бесстрашным и стойким бойцом. В бою под Елгавой он был вторично тяжело ранен и после излечения направлен в распоряжение ЦК РКП(б) для выполнения специальных заданий. Абола зачислили в боевую группу известного революционера Камо[55].

В эти тяжелые для молодой Советской республики дни белогвардейская армия Деникина рвалась к Москве и уже подходила к Курску. Камо организовал отряд смелых и верных советской власти товарищей для ведения подпольной работы в тылу врага.

Однажды, для того чтобы проверить выдержу своих боевиков, Камо подверг их испытанию. В конце августа 1919 года Камо вывел боевиков в лес, приблизительно в 40 км от Москвы, упражняться в стрельбе. Камо рассказывал товарищам эпизоды своей бурной жизни революционера. После бесед боевики снова стреляли, пока у них не осталось ни одного патрона, затем стали петь революционные песни. Вдруг группа Камо оказалась окруженной «белогвардейской бандой» во главе с офицером-золотопогонником. Послышались свирепые окрики: «Ни с места, застрелю!» – и грубая брань. Не испугавшись предупреждения, боевик Буссе, который стоял недалеко от Я.Я. Абола, убежал, несмотря на то что в него несколько раз стреляли. Буссе всю дорогу до Москвы пробежал бегом. Явившись в ЦК, он взволнованно рассказал, что в подмосковном лесу видел отряд белогвардейцев. Его задержали, считая паникером, личность которого необходимо выяснить. О нем доложили также и Ф.Э. Дзержинскому (вечером того же дня Камо выручил его, объяснив ход событий). «Бандиты» разоружили всех (отняли даже перочинные ножи), связали и поочередно стали уводить на поляну, находившуюся за лесом. Первым увели Камо. Время от времени Янис Абол слышал одиночные выстрелы. «Застрелили», – думал он, и сердце сжималось от горя. Когда Абол был приведен на допрос, он заметил на земле неподвижно лежащего Камо, залитого кровью (это была кровь какого-то животного). «Бандиты» начали допрашивать Яниса Абола, но он молчал, ему стали угрожать расстрелом, он все-таки молчал. Один из «бандитов», подтолкнув его вперед, сказал: «Бери винтовку и стреляй, будешь нашим», – и протянул ему винтовку. Абол увидел одного из своих товарищей скорчившимся у пня. Он не тронулся с места. «Что там с ним долго возиться!» – крикнул какой-то другой «бандит», и