Сергей Мартьянов - Три камешка

- Ой, как интересно, - прошептали Маруся и Дуся. - Вон корабль какой-то идет.

- Это швербот, - уточнил майор.

- Он чужой, да?

- Чужой.

- А куда он идет?

- Постоим - увидим... Так вот, здесь мы и задержали в последний раз нарушителя.

Швербот, видимо, не давал ему покоя, он все время посматривал на него.

- Да, так вот... Нарушитель прошел прямо по урезу воды, чтобы не оставлять следов. Дело было ночью, и он прошел метров пятьсот по нашей территории, но был задержан вон там, видите? Надеялся, что у самой заставы мы не очень-то будем его ждать.

- А кто задержал? - спросила Маруся.

- Рядовой Краснов. Между прочим, интересный человек. В прошлом году по нему два раза стреляли с той стороны.

- Что вы говорите?! - воскликнула Дуся. - И не попали?

- Промахнулись.

Все опять приумолкли. Над пляжем струилось марево горячего воздуха, нагретого раскаленной галькой. Море было спокойным и пустынным. Недалеко от берега появлялся и исчезал нырок, охотясь за рыбой. Волна то накатывалась на большой камень, то скатывалась, и казалось, что кто-то невидимый то надувает его воздухом, то выпускает воздух - так он менял свои размеры. И здесь, мимо этого камня, прошел нарушитель...

Батурин подошел к самой воде, посмотрел на колеблемое, мелкое дно. Вода была такой чистой и прозрачной, что в нее неудобно было бросить окурок. Батурин скомкал его и спрятал в карман.

Он посмотрел на ту, чужую, сторону и увидел, как на пляж вышел человек в военной форме, видимо, офицер, судя по нарядной фуражке и мундиру. Батурин ни разу со времен войны не видел офицеров чужих армий, и какое-то странное чувство настороженности и тревоги охватило его.

А Марусе и Дусе было очень интересно, и одна из них спросила:

- Зачем он вышел, встречать швербот, да?

- Проверять билеты у пассажиров, - серьезно ответил Гусейнов.

Батурин уже давно заметил за ним эту странную манеру шутить, но сейчас она показалась ему неуместной.

Швербот медленно подходил к берегу. На палубе его толпились какие-то люди, кто в пиджаках, кто в белых рубашках. Вот он уткнулся высокой носовой частью в отлогий берег, и тотчас же эти люди стали спрыгивать прямо на гальку. Прыгали они довольно ловко, как на военных учениях. Интересно...

- Три, четыре, пять, шесть... - считал майор, наблюдая в бинокль.

- Кто это? Зачем они? - забеспокоилась Маруся.

- Экскурсанты. Двадцать один человек. И все молодые. Хотите посмотреть? - и Гусейнов протянул Батурину свой бинокль.

Молодые парни, все как на подбор рослые и загорелые, лениво поднимались по пляжу, с любопытством посматривая на нашу сторону. Они видели его, Батурина, видели майора Гусейнова и Марусю с Дусей, показывали на них пальцами и о чем-то переговаривались. Потом к ним подошел офицер, что-то сказал и все остановились, стали разглядывать советский берег, заставу, пограничную вышку.

- Все-таки, кто же это? - спросила Дуся.

- Экскурсанты, - повторил Гусейнов. - Они часто сюда приезжают на катерах и автобусах. Смотрят на Советский Союз.

- Может, нам лучше уйти? - посоветовала Маруся.

- Ничего, стойте. Пусть видят, что и к нам экскурсии приезжают.

Парни разделись и как по команде бросились в море.

- Все в белых трусиках, - вслух отметил Батурин.

Гусейнов молча кивнул.

Над морем пронзительно кричали чайки. Одна из них пролетела так близко, что был виден ее немигающий красный глаз.

- Не хотите ли и вы искупаться? - предложил Гусейнов.

- А можно?! - обрадовались Маруся и Дуся.

- Почему же? Пожалуйста!

- А что это никто из пограничников не купается?

- Они тоже будут купаться. Только в определенное время...

Девчата отошли подальше, а Батурин разделся тут же и полез в воду. Майор остался на берегу.

- А вы? - спросил Батурин и смутился от неуместности своего вопроса.

- Я посижу.

...Вечером шефы вручили солдатам подарки, поздравили с 1 Мая и рассказали о делах своей фабрики. Их слушали с вежливым вниманием, дружно аплодировали, особенно Марусе и Дусе. На Батурина посматривали с каким-то странным отчуждением, хлопали жидко, и он отнес это за счет того, что вот он, здоровый мужчина, а работает на швейной фабрике. И ему вдруг пришла в голову нелепая мысль: хорошо, если бы на заставе сейчас что-нибудь случилось, и тогда он себя покажет.

От пограничников выступил рядовой Краснов, тот самый Краснов, по которому стреляли на границе и который задержал нарушителя на берегу моря. Он неуклюже подошел к столу, стеснительно посмотрел на Марусю и Дусю, развернул бумажку и неестественно громким голосом заверил дорогих шефов, что советские пограничники будут и впредь бдительно и самоотверженно охранять священные рубежи Отечества. О себе он не сказал ни слова. Потом прогромыхал сапогами на свое место и оттуда до конца собрания украдкой посматривал на Марусю и Дусю.

Остальные ораторы тоже заверяли шефов, а один ефрейтор скороговоркой, будто стыдясь, провозгласил здравицу в честь дружбы между швейной фабрикой и подшефной заставой.

"Понятно, солдаты, говорить не умеют", - подумал Батурин, гордясь тем, что так хорошо знает солдатскую душу.

После собрания были танцы, и девушек приглашали нарасхват. Батурин стоял в сторонке и ревниво наблюдал за ними. "Женихи" все были как на подбор, ладные, в новеньких, надетых по случаю праздника гимнастерках. Время от времени дежурный выкликал фамилии, и танцующие пары распадались, вызванные поправляли фуражки и уходили в казарму. Танцевали на волейбольной площадке, под баян. Когда баян умолкал, было слышно, как вздыхало вечернее море. Прозрачный месяц встал в темнеющем небе. Рядом с ним зажглась Венера. Вскоре стало совсем темно, и танцы пришлось прекратить.

Раскрасневшиеся, оживленные Маруся и Дуся еле добрались до канцелярии, повалились на диван и о чем-то зашушукались, обмахиваясь платочками. Батурин хмуро поглядывал на них, обдумывая, как бы отчитать построже - за излишнее веселье. Но в это время по какому-то делу вошел Краснов. Девушки сразу умолкли, потом Дуся спросила:

- А почему вас не было на танцах?

- Я не танцую, - ответил Краснов и покосился на Батурина.

Тот понял, что никакого дела у Краснова в канцелярии не было, он просто хотел поболтать с девчатами наедине и вот теперь не знает, как ему быть.

- Разрешите задать вопрос. Вы нам рассказывали, что у вас на фабрике нет отдела технического контроля, - быстро нашелся солдат. - Значит, главный контролер - совесть?

- Конечно! - подтвердила Маруся. - А почему это вас интересует?

- Нас многое интересует, - сказал Краснов и вдруг добавил: Приезжайте к нам почаще, рассказывайте!

Краснов еще немного поговорил в том же духе, потом Маруся попросила:

- Расскажите, пожалуйста, как в вас стреляли?

- Мария! - строго одернул ее Батурин, однако на него не обратили внимания.

Девчата усадили солдата рядом с собой и заставили рассказывать. Рассказ был до обидного прост и скуп. Ничего особенного не произошло, двигался ночью по дозорке, освещал фонарем контрольную полосу, ну, и стрельнули с той стороны. Пуля над головой пролетела, ветку с дерева сорвала. Ну, он фонарь выключил, прилег, в оттуда еще стрельнули. Опять ветка упала. Ну, он, конечно, не отвечал на провокацию. Дождался майора Гусейнова, потом они искали пули в деревьях, но не нашли. Вот и все. В общем, неважный стрелок попался, а то бы "отдал концы".

- А зачем вы пули искали? - спросила Маруся после продолжительной паузы.

- Как зачем? Чтобы доказать ихнюю провокацию.

Девчата с восхищением смотрели на Краснова, а Батурин придвинул ему пачку "Казбека".

- Спасибо, - отказался Краснов и опасливо покосился на дверь: как бы не вошел командир.

- Курите, курите - улыбнулся Батурин, поняв опасения солдата.

Краснов закурил, но папиросу прятал в ладонь, огоньком внутрь.

- Что это вы так? - поинтересовался Батурин.

- Привычка.

- А-а!.. Интересно. Ну, а что еще вытворяют соседи?

- Камнями бросаются, затворами клацкают, кричат: "Стой, руки вверх!"

- По-русски?

- По-русски.

- Смотрите-ка! Выучили.

- Выучили, - спокойно ответил Краснов и пояснил с усмешкой: - В общем-то, это они все больше от страха. Когда ночью на сухую ветку наступишь или камешек пнешь.

Батурин вдруг почувствовал холодок в сердце.

Вошел майор Гусейнов. Краснов спрятал руку с окурком, потом попросил разрешения и вышел. А Маруся и Дуся набросились на майора с просьбой отправить их ночью в наряд и непременно на самый опасный участок. Это так интересно, так интересно, а они теперь все знают и не боятся.

- Товарищ майор, мы вас очень просим! - умоляюще заключила одна из девушек.

- Как, отправим, товарищ Батурин? - подмигнул ему Гусаннов, хотя лицо его оставалось серьезным.

- Этого еще не хватало! - озлился Батурин. - Девчата, прекратите! А если что случится?

- И ничего не случится, - обиделась Дуся.

- Вот увидите, не случится, - подхватила Маруся. - Мы посидим немного на пляже, посидим и вернемся.