Иван Забелин - Домашний быт русских царей в Xvi и Xvii столетиях. Книга первая

Самый титул царя: великий государь — может отчасти раскрыть, что новый тип политической власти вырос «на старом кореню». Первоначальное значение слова «государь» затемнено было, особенно в позднейшую эпоху, неимоверным распространением этого значения в политическом смысле, а вместе с тем заученными понятиями и представлениями о государстве и государе как отвлеченных теоретических идеях, о которых древняя наша действительность, почти до самой реформы, очень мало или и вовсе не мыслила. Только во второй половине XVII ст. мелькает мысль о вопчем народе, как говаривал царь Алексей, все еще считавший Московское государство своею вотчиною.

Прежде всего должно заметить, что в древнее время титулов в собственном смысле не существовало. Все теперешние титулы есть собственно археологические достопамятности, сохраняющие только память о давнишней действительности, смысл которой трудно воскресить и научным образом. Между тем в древности каждое имя заключало в себе живой, действующий смысл. Так, слово князь, которым земля именовала каждое лицо, принадлежавшее Рюрикову племени, было словом, вполне и точно определявшим истинный, живой смысл, какой возникал из характера княжеских отношений к земле. Права, достоинство князя как известного общественного типа были достоянием только лиц княжеского же рода и никому другому принадлежать не могли. Как скоро племя расплодилось и простое обычное достоинство князя потребовалось возвысить для лиц, стоявших почему-либо впереди и, следовательно, выше других, тотчас же к имени — князь — стали прибавлять прилагательное: великий, что значило старший, большак. Этим титулом жизнь обозначила, что достоинство князя, от раздробления на мелкие части, утратило прежнее значение, измельчало, износилось и что, след., наступила новая фаза в развитии княжеских отношений. Тем же путем прошел и титул великого князя. Сначала он обозначал только старшего во всем племени, а позже — старшего в своей волости, так что к концу фазы почти все самостоятельно владеющие князья стали именоваться великими. Таким образом снова обнаружилось измельчание великокняжеского достоинства. К XV веку не только тверский или рязанский, но даже и пронский князь именует уже себя великим князем, и именно в то время, когда поступает в подручники, в службу господину осподарю (Витовту). Это новое имя явилось на смену прежнего, отжившего имени и начало новую фазу развития земских понятий о достоинстве князя. Понятие: осподарь, государь, развилось уже на туземной почве, из элементов, которые были выработаны самою жизнью. Оно, по свойству своих жизненных сил, в самом уже начале показывало, что стремится совсем упразднить первоначальное общее и притом пришлое достоинство князя, упразднить самое понятие об этом достоинстве, что в точности и случилось, когда эта фаза достигла полного развития. В XVII ст. многие князья Рюрикова племени смешались с земством и навеки забыли о своем княжеском происхождении. Таким образом тип древнего князя, переходя в своем развитии из фазы в фазу, к концу пути вовсе разложился, угас, оставив по себе одно имя как археологическую редкость и достопамятность.

В древнейших жизненных отношениях, рядом с именем князь, существовало другое, такое же типическое имя: государь. Вначале оно служило типом частной, домашней жизни, типом хозяина-собственника и, само собою разумеется, отца семейства, главы дома. Еще в «Русской правде» словом государь, осподарь обозначается, вместе с словом господин, хозяин собственности, домовладыка, вотчинник, вообще сам, как часто теперь выражаются о хозяине и как в древности выражались о князьях, державших независимо свою волость, именуя их самодержцами. Осподою называлась семья в смысле независимого, самостоятельного хозяйства, которое и до сих пор на юге носит название осподы, господарьства. Господою называется самый Новгород в смысле правительственной, судной власти; осподою назывались собирательно судьи, начальство и вообще господская власть. Господарь, след., было лицо, совмещавшее в своем значении понятия о главе дома, о непосредственном правителе, судье, владельце и распорядителе своего хозяйства. Домострой XVI века для наименования хозяина и хозяйки не знает другого слова, как государь, государыня (изредка также господарь, гос-подарыня). Свадебные песни величают государем батюшку, государынею — матушку. В том же смысле московские удельные князья именуют своего отца и свою мать, придавая еще этого титула великому князю и чествуя его только именем господина.

Приводя эти указания, мы желаем только напомнить, что именем «государь» обозначался известный тип жизненных отношений, именно властный, оборотная сторона которого выставляла противоположный тип раба, холопа или вообще слуги. Осподарь был не мыслим без холопа, так как и холоп не был бы понятен без осподаря. Как тип частного, собственно домашнего строя жизни, он существовал везде, во всех народностях и во все времена, существует повсюду и в наши дни, более или менее смягченный распространением гуманного, то есть христианского, просвещения. Почти везде этот тип пересилил другие общественные формы быта и стал во главе политического устройства земли как исключительное, единственное жизненное начало. Естественная его сила всегда сохранялась в народных корнях, в господстве того же типа в частной, домашней жизни, в понятиях и представлениях народной массы. Изменялось свойство этих корней, изменялся в своем виде и характер и этот тип.

Когда, в древнекняжеских отношениях, общее владение землею и частый передел этого общего владения отжили свое время, а между тем земство не успело выработать себе прочной политической формы, которая могла бы, как твердыня, защищать его от княжеских захватов и отчинных притязаний, князья, мало-помалу, по праву наследства, стали делаться полными собственниками своих наследственных волостей, а вместе с тем, по естественной причине, стали приобретать и новый титул, обозначавший очень верно существо самого дела, т. е. их новое отношение к земле. Земля вместо изветшавшего, только почетного уже титула, — господин, — начала обзывать их государями, т. е. не временными только, а полными и независимыми хозяевами своей собственности. Прежний титул господина, сделавшийся выражением обыкновенной вежливости и почтения, имел и в самом начале довольно общее значение, по крайней мере, более обширное, чем слово государь, которое, в отношении к слову господин, точно так же обнаруживало новую фазу в развитии господина, т. е. вообще лица властвующего, и в первое время не было даже и титулом. Оно очень определенно и точно обозначало известный всем предмет, известный склад жизни, известный разряд людей, пользовавшихся самостоятельным исключительным значением, и потому с такою разборчивостью различалось собственно от титула — господин, особенно в то время, когда в политических земских отношениях это различие сделалось слишком очевидным, именно в борьбе Новгорода с Москвою. Если господином наша древность называла князя и вообще всякое почетное и почему-либо высшее лицо, то государем она обозначала по преимуществу только лицо владеющее, самовластительное и самодержавное в отношении его хозяйства, его семьи и собственности. Вот почему к имени осподарь стали прибавлять и титул господина: господин государь Новгород Великий, господин государь князь великий Московский. В частной сфере каждый хозяин дома был таким осподарем — самовластителем, и против этого не только никто не спорил, но всякий старался, помощью предания и книжного учения, поддерживать и распространять такое значение владыки дома. Когда же это господарское начало явилось действующим и в сфере общих земских отношений, его не поняли или, вернее, не желали понимать. Отсюда-то и выходила борьба отдельных вотчинников — князей, отдельных самостоятельных волостей, или земель, борьба, более или менее продолжительная и суровая, смотря по тому, где она возникала, т. е. где памятнее и крепче была вечевая или господарская старина.

В замене прежнего выражения: княжить, которым обозначали свойство, характер княжеских отношений к земле, явилось новое слово: государить, выражавшее совсем иной смысл, иной характер этих отношений. Точно так же и слово княжество, определявшее деятельность, строй и порядок тех же отношений, а вместе с тем и самую землю, по которой распространялась эта деятельность, заменено было новым выражением: государство, имевшим новый смысл, весьма различный от прежнего. Дальнейшее политическое развитие присвоило этому последнему слову гораздо обширнейшее знаменование, упразднив в его значении все личное, частное, так сказать местное, именно то понятие, с каким вел. кн. Иван Васильевич вопрошал новгородцев — какого они хотят государства?